— Взяла адрес? — прорычал он. — Отлично.

И с ноги треснул чернокожую вейлу по лицу.

— Больные суки.

*

— Сиди смирно.

Смочив влажную салфетку бадьяном из пузырька, Сильвия прижала ее к глубокой ране на щеке агента Латимера.

— Нихрена не помню, — признался он, щурясь чудом уцелевшим глазом. — И тут ловлю себя на том, что мне лицо ножом для бумаги режут. Как бекон. Полосками.

Стараясь не терять самообладания, Сильвия бросила окровавленную салфетку в урну рядом с автомобилем и вытащила из пачки новую.

— Ебанутые, — шептал в благоговейном ужасе Латимер.

— Успокойся, мы выбрались.

— Я видел, как они едят мое лицо!

Сильвия скривилась и промокнула салфетку бадьяном.

— И, главное, нихрена не чувствую. Мне лицо на полоски режут, а я лежу, лыблюсь.

— Забудь бордель, как страшный сон, — посоветовала Сильвия, прижав салфетку к ранам.

Бадьян, смешавшись с кровью, словно зашипел.

— Чем ты меня лечишь? — спохватился начальник охраны картеля Сантана, явно учуяв резкий травяной запах бадьяна.

— Перекись водорода. Версия 2.0. Отсидишься в отеле, я сама найду Вейна.

Начальник охраны отмахнулся.

— Не прелюбодействуй, — фыркнул он. — Или как там, в Библии… будь другом, не говори жене, где я такой раскрас получил.

— Думаешь, не заметит? — критически осмотрев лицо Латимера, спросила Сильвия. — Ладно, пустим слушок, что тебя пытали мексиканцы и исполосовали тебе лицо мачете.

— Годится, — хмыкнул агент Латимер и, отняв ее руку от своего лица, выкинул салфетку. — Хорош. Поехали.

— Может, в больницу?

— Поехали… куда там, где эта бумажка?

— Магнолия Парадайз, — прочитала Сильвия, высунув смятый листик из кармана брюк.

Протянув напарнику салфетки, она села за руль и, повернув ключ зажигания, выехала из временной стоянки у заправки.

Когда же полицейский, невесть откуда взявшийся, замахал рукой, сжимающей сэндвич, атташе опустила стекло и приветливо, хоть и деланно, улыбнулась.

— Я только завела мотор. Не успела ничего нарушить.

Полицейский обошел машину и постучал в окно переднего пассажирского сидения.

— С вами все в порядке? — спросил он.

— Конечно, со мной все в порядке, весь ебач разгрызли, хоть на удостоверение фотографируйся, — буркнул начальник охраны, до этого прикрывавший раны ладонью.

— Сэр, что с вами?

— Чихнул над гранатой.

Полицейский потянулся за рацией, но в лицо ему уткнулось удостоверение.

— Спецагент Латимер, ФБР, — быстро представился начальник охраны и спрятал удостоверение до того, как полицейский увидел отметку «отстранен». — Все в порядке. Поехали, дамочка.

Но Сильвия, перегнувшись через сидевшего пассажира, стянула с переносицы большие солнцезащитные очки.

— Магнолия Парадайз в какой части города?

— Вы за Вейном?

Сильвия моргнула.

— А его здесь знают, — протянула она. — А вы откуда…

— ФБР, Магнолия Парадайз, — сказал полицейский. — Все как восемь лет назад. Я соберу патрульных и мы…

— Спасибо, не надо.

— Дело федеральной важности. Поехали.

Насилу отвязавшись от не особо бдительного полицейского, Сильвия выехала на дорогу.

— Не тыкай своим удостоверением в нос полицейским, — буркнула атташе. — Рано или поздно попадется не идиот.

— Ты тоже хороша, — буркнул в ответ начальник охраны. — Магнолия Парадайз в какой части города? Никакой бдительности.

*

«Дело не в ней, и не в них. Дело в тебе» — эхом отзывался в голове надрывистый крик сестры. — «Ты мог дождаться восемнадцати и съебать из дома, тебя бы никто не искал. Ты мог съебать к своему папаше. Ты мог сделать все иначе, Финн, но вся та срань, что произошла — из-за тебя. Ты не делал лучше нам: Итану было три, когда он видел, как ты сжигаешь труп! Ему было всего три! Все, что ты сделал, ты сделал ради себя».

Финн уткнул лоб в ладонь и сжал зубами сигарету.

«Семьи нет, ты уничтожил все, что было! Не мать, ты!» — Голос у Тары громкий, а когда она срывалась на крик, ее часто слышало все гетто. — «Кому стало легче, от того, что ты сделал?! Мелким?! Мамке? Мне? Кому полегчало, скажи уже хоть что-нибудь?».

Облезлая кошка толкнулась в ногу.

Дома нет, денег нет, работы нет, образования хватает только на то, чтоб читать матерные надписи на заборах.

«Я одна приносила деньги в дом, когда ты сел. Ты не спас нас, Финн, ты всех кинул».

Из имущества: два пистолета, полупустая коробка патронов, блок сигарет, унция героина, жгут — помещается в рюкзак за спиной. В маленьком отделении — связка отмычек, нож-бабочка и размагничиватель для одежных бирок в магазинах. Сунув руку за спину, Финн ощупал маленькое отделение, рассеяно проверяя, на месте ли вещи и на секунду задумался, что с таким набором он вполне сможет прожить в Новом Орлеане, а если угонит вон тот мотоцикл, который оставил недальновидный сосед у дороги (оставлять транспорт в гетто, не загнав его в гараж? Серьезно?), то сможет уехать из города, и даже штата. Западный сосед Техас гостеприимен для воров.

Если Финнеас Вейн и понимал что-то в этой жизни, то это как по-быстрому найти деньги. Пусть не так уж и много, пусть мелкими купюрами, пусть не самым честным путем, но при необходимости десять долларов в день найдет всегда. В борделе Марианн Ле-Солей Леван, если опустить некоторые подробности, работать было не так уж плохо: после клиентов частенько оставались кошельки, часы, кольца и запонки.

Вот уже даже в голове Финна мелькнула мысль о своеобразном стартапе: раздобыть еще патронов, захватить бордель вейл и заставить проституток шить на продажу эко-сумки, и жизнь начала вроде как налаживаться, по крайней мере, мысль лечь на рельсы ушла в далекую перспективу, как на темной улице гетто сверкнули фары.

Около топающей по тротуару женщины с тележкой, набитой помятыми картонками, остановилась темная машина.

— Спецагент Латимер, спецагент Кармара, ФБР, — прозвучал незнакомый мужской голос. — Где найти Финнеаса Вейна?

Вскочив с крыльца, Финн, зыркнув на женщину с тележкой, потом снова на машину.

Вытянув шею и увидев, как юркая темная фигура, перемахнув через забор, скрылась на одном из участков, Сильвия заглушила мотор.

— Как лицо, Мачете? — спросила она.

— Как заснул под газонокосилкой, — хмыкнул начальник охраны, бросив из окна очередную салфетку. Лицо его напоминало маску с грубой резьбой.

— Тогда лови парня, вон он, акробат, через забор лезет. Я не пойду, я на каблуках.

Мачете широко ухмыльнулся, отчего из его ран снова засочилась кровь и, достав из бардачка пистолет, открыл дверь.

— Стрелять только по ногам, в пах не бить, — приказала Сильвия.

— А в пах почему не бить?

— У меня на него большие планы.

Захохотав, начальник охраны неторопливо направился к нужному двору.

*

Сидя на заднем сидении, Финн делал сразу три вещи одновременно: пилил изоленту на связанных запястьях гаечным ключом, торчавшим из чехла, толкал коленом дверь, пытаясь задеть ручку, и думал.

Мачете, потирая ушибленное колено, по которому с ноги заехал строптивый заложник, осматривал содержимое конфискованного рюкзака.

— Это куда ж ты с таким набором собрался, Вейн? — поинтересовался Мачете, оглядев отмычку и героин. — Молчишь? Стыдно, что агента ФБР в больное колено ударил?

— Вряд ли, ты ему рот заклеил, — фыркнула Сильвия, взглянув на Финна в зеркало заднего вида.

Финн заморгал.

Сжалившись, Сильвия, не заглушая мотор, повернулась к нему и осторожно стянула изоленту со рта пленника.

Финн не растерялся и сомкнул зубы на пальце атташе.

— Держи руль, дура! — рявкнул Мачете.

Треснув свободной рукой Финна по лбу, Сильвия, выдернула пальцы и, шипя от злости, вцепилась в руль, проклиная свою доброту.

— Сволочь патлатая.

Финн, дождавшись, пока женщина уставится не в зеркало, сверля его взглядом, а на дорогу, наклонил голову и выплюнул стянутое в процессе укуса золотое колечко Сильвии, и, подцепив его связанными руками, сунул в карман.