— Восемь. — Расстегнув сумку, Скорпиус вынул из нее шмат мяса, кровь из которого капала прямо на подкладку. — Семь.

Я сопоставил в голове мясо, фургон, обратный отсчет и воспоминание из прошлого. Мне стало страшно от того, что я понял.

— Уходите, — прошептал я, надеясь, что меня услышали. — Он безумен, уходите.

Финн замотал головой.

— Четыре.

Почему они все стоят?!

Почему я все еще стою? Я не могу объяснить, почему не мог сдаться и выйти.

Наверное, я боялся его в тот момент.

Приоткрыв дверь фургона, Скорпиус протянул кусок мяса и тут же одернул руку, когда клыкастая пасть чуть не оттяпала ему пальцы.

— Альбус Северус Поттер, — в последний раз повторил Скорпиус, и, потянув за массивную цепь, вывел из фургона огромного бурого волка, своими размерами доходившего ему до груди.

Оборотень дернулся, взвыв на позолоченный диск луны, но Скорпиус, дернув его на себя, огляделся.

— Ну, нет так нет, — пожал плечами он и выпустил цепь из рук.

Самые ловкие трансгрессировали еще до того, как цепь рухнула на землю, а оборотень, словно не чувствуя ее тяжести ринулся на запах людей.

Дочь бармена, схватив в охапку сестер, трансгрессировала, этот хлопок отрезвил меня. Волшебники бегали, кричали, маленькие дети кричали, праздничный костер вспыхнул, стоило только Скорпиусу подойти ближе и наблюдать за содеянным.

Я слышал, как кричала жрица Палома, оказавшись беспомощной против оборотня. Ее слепота не мешала ей «видеть людей», но не магических существ, которые приближались к ней с чудовищной скоростью. Я вскинул палочку, когда оборотень, рыча, прыгнул на нее, оттолкнувшись от камня, но помощь подоспела раньше.

Исполинский медведь, бросившись на оборотня, вцепился зубами в его бок и, повалив на землю, вырвал кусок плоти из спины.

— Бегом, — крикнул я, схватив хватающую воздух ртом Палому за руку. — Вставай!

Какая там конспирация! Видишь меня, Скорпиус Малфой? Да хрен с тобой, больное животное.

Больше всего на свете мне тогда хотелось, чтоб этот человек вернулся обратно в могилу. Он знал, конечно знал, что я где-то здесь, поэтому и «покормил оборотня с руки». Чтоб я вспомнил, как он уже делал это в Больнице Святого Мунго. Все, ублюдок, просчитал.

Хрип, хруст, рык, вой. Оборотень, получив мощной лапой по морде, отлетел в сторону, а Михаил, на мгновение обратившись человеком, запыханно дышал, прижимая ладонь к пропитанной кровью рубашке.

— Нет! — крикнул я, когда Сильвия, стиснув зубы, метнула в оборотня Смертоносное Проклятие.

Наши взгляды со Скорпиусом встретились. В секунду безумный Скорпиус переменился в лице и весело замахал мне рукой, как делал это каждый раз, как мы встречались на платформе девять и три четверти после летних каникул.

Я скосил глаза и, взглянув в сторонку часовни, взмолился, чтоб Скорпиус Малфой вернулся обратно в ад.

Мне было больно за то, что он напугал детей, которых я учил. За то, что использует Луи, который, уверен, ни за что бы не согласился добровольно нападать на людей. За то, что его выходка чуть не стоила жизни Паломе и Михаилу.

Все, кончилась моя идиллия. Я вспомнил, что такое гнев.

Часовня услышала мои молитвы, потому что в следующую секунду прогремел выстрел.

Скорпиус раскрыл рот, скорее от неожиданности, нежели от боли и ощупал дыру во лбу.

Финн, тяжело дыша, крепко сжимал пистолет, встав между мной и Малфоем.

— Ал, он стрелял в меня! — дрожащим голосом воскликнул Скорпиус. — Он стрелял в меня!

Я не шелохнулся.

Думаю, если бы он действительно мог снова умереть, я бы все равно стоял без движения.

Глаза Финна полезли на лоб, когда дыра во лбу Скорпиуса затянулась за мгновение.

— Ты самый смелый в этом гадюшнике? — прорычал Скорпиус, шагнув ближе и, кажется, позабыв от злости обо мне. — Ты думаешь, что можешь стрелять в голову Скорпиусу Малфою? Думаешь, ты можешь убить меня? Я и есть смерть, ты не можешь убить меня!

И снова заметив меня, переменился в лице.

— Ведь мой отец узнает об этом, — улыбнулся Малфой, моргнув лучистыми глазами.

Стремительная карьера в аду пошла Скорпиусу явно не на пользу.

А Финн, наверное, никогда еще не выглядел таким перепуганным, но выстрелил еще раз.

Скорпиус, потеряв терпение, махнул рукой, и позади Финна появилась, словно выросшая из земли кованная черная арка.

Не зная и не желая знать, куда уходят духи людей, после того, как пропадают за арками (по рассказам Скорпиуса) и что будет, если загнать туда живого человека, я окликнул Малфоя, и тот отозвался, подняв на меня взгляд.

— Скорпиус, ну хорош уже, — вымучено улыбнулся я. — Это же я. Я здесь.

Скорпиус взглянул на меня. Затем на Финна, которого практически прижал к арке.

— Он теперь твой лучший друг? — сдавленно спросил Малфой.

Я молчал, только руки поднял.

— А я? — Он был безумен. Совершенно безумен: только что он устроил здесь побоище, натравив оборотня на людей, а теперь я видел, как он смотрит на меня чистыми глазами обиженного ребенка.

На меня так смотрел сын иногда, клянусь.

Затем взгляд Скорпиуса снова приковался к Финну.

— Он вернул меня с того света, думаешь, он сделает это для тебя?

— Уже сделал, — холодно ответил Финн.

И едва не был толкнут в кованную арку моим ревнивым бывшим лучшим другом. Оборотень, обессиленный и раненый, бросился на Скорпиуса так быстро, что, вероятно сам от себя такого не ожидал, а я, коротко взглянув на то, как он вгрызается в плечо Малфоя, схватил Финна за руку и трансгрессировал.

*

Я затянул бинт на открытой ране. Луи вцепился кулаком в стол и зарычал, обнажив еще острые зубы.

Хорошо, что домик в деревне, в котором нам довелось жить, пока был не занят, иначе понятия не имею, где можно было спрятать оборотня ранним утром.

Финн стоял поодаль, изучая Луи осторожным взглядом, и сам был похож на животное, которое понимало, что самец напротив него будет посильнее.

— Ты прости, что я тебе морду бить тогда бросился, — проговорил Финн.

Луи поднял голову и одарил его измученным взглядом.

— Я тебя не помню, — прохрипел он.

— Ну и хорошо, — выдохнул Финн.

— Ал, — снова заговорил Луи. — Я ни черта не помню.

— Слава Богу, — подобно Финну, выдохнул я. — Он… просто забыл, что вчера было полнолуние.

Зачем-то я не стал говорить кузену, что Скорпиус воспользовался полнолунием и заставил его напасть на волшебников, вследствие чего Луи получил нехорошие увечья. Не знаю, почему я не сказал ничего и как-то замял эту тему, но в будущем не пожалел об этом: Скорпиус и Луи были нужны друг другу, незачем рушить их дружбу тем, что один из них безумен, а другой — на ночь потерял контроль.

Позже, когда я привык к Скорпиусу заново, я соврал ему, что оборотней никогда не видел, намекнув, что не собираюсь вспоминать о том, что он сделал, дабы вернуть меня домой. Скорпиус намек понял и был мне за него очень благодарен.

Страшная ночь замялась сама собой, не знаю, как это возможно. Мы со Скорпиусом об этом не вспоминали, словно договорившись, Луи незачем знать. На жизнь Финна Малфой больше не покушался, когда, спустя некоторое время понял, что у нас с ним отношения особого рода, и конкурировать с моим школьным упоротым другом Финнеас Вейн не собирается.

Но страшная ночь принесла мне свои выгоды.

На Шафтсбери-авеню у меня появился рыжий шпион. Так, на всякий случай.

========== Глава 53. ==========

За окном прогремела гроза, отчего свет в комнате замигал.

Сидевший ближе всех ко мне мужчина безжизненно обмяк и рухнул в стол лицом. Финн, опустив на его голову руку, с видимым усилием вытащил из затылка нож.

Я мягко опустил ладонь на стол и сверкнул стеклами очков.

— Мне очень интересно знать, куда делась сумма в полтора миллиона фунтов, — повторил я, пристукивая пальцами. — Есть предположения?

Бандиты, лица которых из-за оставленных мною шрамов на щеках казались мне одинаковыми, молчали и даже на стульях не ерзали.