Мускулистый оборотень против Финнеаса Вейна — наверное, это было бы боем века. Судя по тому, какую ярость я рассмотрел в глазах обоих, мне кажется, драка между Луи и Финном случилась бы в любом случае, даже если бы они просто столкнулись на рынке. Понятное дело, что в квартире на Шафтсбери-авеню никто не бросал Луи вызов в физической силе и внешности, а тут вылетел невесть откуда безумный Финн: хорошо сложенный, и, чего уж там, довольно симпатичный.

Да, Луи всегда очень ревностно относился к тем, кто сильнее, да и Скорпиуса стремился защитить, но мне показалось, что только они с Финном увидели друг друга, у обоих словно что-то перемкнуло в голове: о Скорпиусе забыли, обо мне и подавно, просто сцепились в схватке, как два бойцовских пса.

— Мордобой — десять сиклей, — протянул бармен, отодвинув в сторону рюмки.

Я надеялся, что Михаил разнимет драку, притом, что его силы с головой бы хватило для этого, но нет! Скорпиус тоже не пытался, тыкал мою фотографию из «Пророка» завсегдатаем бара.

Удивительно, но драку разняла невысокая девушка с короткими темными волосами, треснув Луи под дых ногой так сильно, что его аж перекосило.

— Еще раз, сука рыжая, еще раз ты пойдешь по блядям, — прорычала девушка, схватив его за ухо. — Я убью тебя. Клянусь, убью.

Собственно на этой сумбурной ноте закончилось все: мои поиски, драка, присутствие неожиданных гостей в баре «Борзый Конь».

— Пиздуйте, эмигранты хуевы, — рявкнул на прощание Михаил, протирая стакан полотенцем. — Нет здесь Поттера никакого. Если бы был, мы бы его по шраму на лбу узнали.

И минут через пять гаркнул:

— Поттер, выходи!

Я, боязливо осмотревшись, спустился в бар.

— Спасибо, — выдохнул я, сев за стойку и оглянувшись на дверь.

— Слушай, очкарик, а может быть ты страшный маньяк и находишься в розыске? — нахмурился колдун за ближайшим столиком.

— Какая страна, такие в ней и маньяки, — фыркнула одна из жриц вуду, попивающая ром.

— Учти, Поттер, если за тебя будут предлагать деньги — я тебя сдам, — пообещал бармен, налив мне текилы.

Подрагивающими руками сжав стопку, я тяжело вздохнул.

Такого исхода я вообще не ожидал.

— Я ж, блядь, этого момента ждал, как амнистии, — послышался голос Финна, о котором я и забыл. — Я впервые в жизни, может быть, счастлив был. Нет, эта белобрысая шмарина мне все обломала.

— Успокойся, — улыбнулась атташе Сильвия, прикрыв улыбку ладонью. — Какие твои годы, будет у тебя еще сотня возможностей нагнуть…

— Извините, пожалуйста, я вам не мешаю? — огрызнулся я.

От меня отмахнулись.

— Ну… это… — протянул Финн, стянув дреды в узел. — Продолжим?

Я сначала не понял, о чем он, а потом смутился.

— Нет, конечно. Забудь.

— А я тебе что говорил! — рассмеялся Финн, повернувшись к Сильвии. — Или сразу, или облом. Хуй он тебе что захочет.

— Новый Орлеан, ну ты, конечно, нашел с кем дискутировать на, подчеркиваю, интимные темы, — сухо сказал я.

— А че? Она своя тетка, — закатил глаза Финн. — Так, на чем я? А, ну так вот, я уже даже презерватив нашарил…

— Финн, да заткнись ты уже! — багровел я.

— … у меня этот презерватив с шестнадцати лет хранится, нам в колонии как гуманитарную помощь выдали. Это уже не презерватив, это мой оберег.

— Я тебя сейчас ударю, — прошипел я, глядя, как Сильвия заливается беззвучным хохотом. — Заткнись, мразь, ты знаешь о значении слова «личное»?

— И тут какой-то хуй заезжий мне все это обламывает, — взорвался Финн. — Увижу еще раз — ебло перешибу, при свидетелях говорю.

Я даже уже не слушал его. Лишь лихорадочно думал.

Кто меня сдал?

— Я тебя прекрасно понимаю, — послышался голос Сильвии.

— Не понимаешь.

— Понимаю. Последний раз у меня было это самое, Финнеас, еще до твоего рождения, грубо говоря. Такая вот жизнь: или мафия, или секс.

— Так что ж ты молчишь, пожирательница абсента, — вскинул брови бармен. — По удивительному стечению обстоятельств я уже десять лет как вдовец. Заходи ко мне на борщ вечером.

— О Господи, — ужаснулась Сильвия, встав с табурета. — Поехали, любовнички, пора.

— Даже не смешно, — хмуро отозвался я.

— Без ножа режешь, — буркнул Финн, махнув бармену на прощание.

*

Сутки я провел в раздумьях.

Где гарантия, что завтра меня будут искать не бывшие соседи, а отец и отряд мракоборцев?

Первая мысль, которая пришла в голову, как только мы вернулись на виллу и я встретился взглядом с Альдо: меня сдала Лили.

Только Лили знала где я, и доверить ей эту тайну — самая большая ошибка, которую я мог бы допустить. Сомнений быть не могло: или отец прижал ее к стенке и страшно взглянул в глаза, или сестра просто устала хранить мою тайну.

Но я ошибся.

— Почитай, — коротко сказала атташе Сильвия, заглянув в мою комнату и швырнув на кровать старый номер «Ежедневного Пророка».

Я оторвался от подушки и нашарил газету. Стоило мне просто снять резинку с нее и расправить страницы, я получил ответ на свой вопрос.

«Оазис для блудного сына

Альбус Северус Поттер — мальчик обыкновенный, не лишенный родительской любви и поддержки во всех своих начинаниях, но погоня за отцовскими достижениями, юношеский комплекс неполноценности и наследственная тяга к приключениям стали причинами того, что некогда ничем не примечательный молодой человек, блестящий студент Хогвартса в прошлом и потенциальный мракоборец в будущем, отныне печально известен нам как беглец.

Средь множества версия об исчезновении юного Поттера весь магический мир уповал на то, чтоб этот ребенок не стал жертвой очередного обезумевшего темного мага, кто-то с ужасом боялся, что исчезновение Альбуса — прямая месть его отцу от недоброжелателей, коих у Гарри Поттера, чего греха таить, немало. Однако, претендуя на истину в последней инстанции, спешу внести свой вклад в журналистское расследование своих коллег: Альбус Северус Поттер — жив, здоров и счастлив, отдыхая в солнечной Мексике от извечной сырости родной Годриковой Впадины.

— Поттер, скорей всего, просто попал в дурную компанию, — заверил нас глава эмиграционной службы МАКУСА. — Мексика — не лучшее место для уважающего себя волшебника, сомневаюсь, что он осел там по доброй воле.

Вопрос в том, что держит юного Поттера в Мексике?

Та самая плохая компания?

Отнюдь нет, дорогие читатели.

— Я часто бываю на Меркадо-де-Сонора, покупаю там котлы, — сообщил нам мистер, пожелавший остаться анонимный. — Я знаю Поттера в лицо, внимательно слежу за его историей в „Пророке“. И что вы думаете, Рита? Буквально через неделю, как я прочитал очередную статью о его исчезновении, я видел его на мексиканском рынке в компании очень эффектной молодой женщины.

— Вы думаете, причиной исчезновения Альбуса стала любовь?

— Вероятнее всего. Было видно, что между ним и Камилой, кажется, так он называл свою спутницу, что-то есть: сначала он поил ее в баре джином, а потом очень многие видели их поцелуй. Уж не знаю, что там да как, но, уверяю, причина странного поведения мистера Поттера в женщине.

Нам лишь остается гадать, что за загадочная красавица пленила сердце сына Гарри Поттера, а пока остается лишь пожелать безутешным родителям терпения и крепких нервов.

Специальный корреспондент „Ежедневного Пророка“

Рита Скитер».

Я перечитал статью дважды и опустил взгляд на колдографию репортреши под текстом.

Рита. Рита!

Я и забыл о ней. Забыл, как она, почуяв неладное, тут же собрала вещи и исчезла из виллы Сантана.

Забыл, что она знает, где я.

Забыл, что она знает, чем я занимаюсь.

Сердце мое упало.

Вот он, вот, самый опасный человек магической Британии. Не Малфои с их золотыми горами, не могущественные Тервиллигеры, не темные маги. Она, Рита Скитер, газетная стервятница: наносит удар исподтишка, имеет огромную аудиторию и бесценную информацию.

Она мой враг. Не Флэтчер.

Флэтчер, если его прижмут, будет молчать, ведь понимает, что за приглашение сына Гарри Поттера в бессовестный мир преступности, его по голове не погладят.