Чучело призадумалось.

- Интересный расклад... Если бы мне вернуть душу - я мог бы вернуться к людям. Что с того, что я мёртв? У меня по-прежнему была бы душа, а значит, пусть попробуют меня не принять!

Он угрожающе сжал кулак.

- Решено! Я пойду с тобой, девочка. И пусть Гудвинус попробует не дать мне душу - тогда я сам из него её вытрясу!

Он опёрся на ограду и слез с кола.

- А поле на кого оставляешь? - спросил Тото.

Страшила махнул рукой.

- Да пусть оно кому хошь достаётся, хоть птицам... Теперь мне это неинтересно.

Он вынул из ограды прочный дубовый кол.

- Серп - хорошее оружие, но иногда и его мало... Что ж, пойдёмте, друзья. Где там этот ваш Изумрудный город? Никогда там не бывал... Надеюсь, путь долгим не будет.

Глава 4

Они шли и шли. Луна освещала им путь, выглядывая из туч. Лес сменялся заброшенными деревнями, заросшими кладбищами с раскопанными могилами, потом снова был лес. Элли не знала, что ей делать: радоваться, что у них появился новый спутник, или бояться ожившего чучела, привыкшего убивать людей ради развлечения.

- Откуда здесь брошенные деревни и кладбища? - спросила Элли. Страшила пожал плечами:

- Может, эпидемия какая-нибудь... Теперь меня это мало заботит.

- А тебе не страшно? - поинтересовался Тото. Страшила усмехнулся:

- Раньше я ничего не боялся, кроме смерти, а сейчас и вовсе не боюсь ничего!

- Похоже, скоро начнётся гроза, - заметила Элли. - Может, нам найти какой-нибудь дом?

- Вон там я вижу склеп, - пробормотал Страшила, который, похоже, видел в темноте. - Он брошенный. Переждём дождь там.

- В склепе? - поёжился Тото. Страшила усмехнулся криво сшитым ртом:

- Тебе-то чего переживать? Там будет масса косточек!

- Хм, тоже мне шутка, - обиженно отозвался пёсик, но на склеп теперь уже посмотрел с интересом.

Они подошли к строению. Склеп, похоже, принадлежал богатой семье: заброшенный, он блистал мрамором, а ворота, пусть и ржавые, поражали красотой ажурного плетения. Страшила легко выломал дверь, и они вошли внутрь.

К их изумлению, в скрепе, как раз посредине, лежал рыцарь в полном облачении. Его двуручный топор валялся в стороне.

- Кто-то нашёл здесь последний приют, - проговорил Страшила. - Царство ему небесное, земля пухом и что там ещё говорится в этих случаях... Посмотрим, что у него в карманах.

Он наклонился к лежащему, и тут послышался стон.

- Что?! - перепугано воскликнула Элли.

Страшила откинул забрало рыцаря. Там ничего не было.

- Что за... а как он тогда держится, доспех-то? - пробормотал он.

- Кто это стонал? - спросил Тото.

- Думаю, этот рыцарь, - сказала девочка.

Страшила внимательно осмотрелся.

- Хм, как интересно... Здесь был начертан круг, а там огарки свечей... Я понял. Элли, дай-ка руку!

Девочка неуверенно протянула ладошку. Страшила неожиданно резанул по ней серпом.

- Ай! - закричала девочка.

- Грр! - угрожающе сказал Тотошка. Страшила отмахнулся.

- Спокойно, я всего лишь хочу взять каплю крови. Это ж не больно, верно? Я хорошо научился делать подобные вещи... Так что опасности никакой... Не больно ведь, дитя?

- Не больно, - с некоторым удивлением ответила девочка.

- Вот и здорово... Смотри, здесь, внутри доспехов, нарисован символ, но одна линия стёрлась. Дорисуй её своей кровью. Хм, что это она у тебя такая густая? Малокровная ты, видимо. Нужно лучше питаться.

Элли протянула руку и дорисовала линию. Та засветилась и потемнела. Забрало резко захлопнулось, девочка едва успела отдёрнуть руку.

- А-а! - простонал "рыцарь". Он медленно поднялся. Доспехи, цепляя друг друга, издавали звон, похожий на скрип кладбищенской калитки.

- Кто вы? Где я? Что случилось? - спросили ожившие доспехи.

- А кто ты? - поинтересовался Страшила.

Рыцарь поднял руку, поднёс к забралу.

- Я ветеран стражи при повелителе Изумрудного города, великом Гудвинусе. Я был его лучшим воином! Меня называли Стальной Головосек.

- Железный Дровосек? - переспросил Тотошка.

- Нет, Дровосеком я стал, когда меня выгнали, даже не поблагодарив за службу, - печально сказал рыцарь. - Ничего другого я не умел, кроме как мечом да топором махать, вот и пришлось идти в дровосеки, рубить деревья... Но кроме этого я брался за не совсем законную работу. И последним моим заданием было - убить Гингему.

- Да ну? - заинтересованно сказал Страшила. - Я б за такое в жизни не взялся.

- Меня нанял местный кузнец, у которого Гингема похитила дочь. Я пытался одолеть колдунью, но её колдовство оказалось сильнее. Она заколдовала мой топор, и он четвертовал меня.

- Что? - испуганно спросила Элли.

- Сначала отрубил мне одну ногу, потом вторую. Кровищи было... Но я перевязал раны, наложив жгут, и пополз вперёд, зарядив арбалет - надеялся застрелить её. Тогда она отрубила мне обе руки. Я едва не умер от боли, но всё ещё пытался ползти вперёд, зажав в зубах нож. Тогда она отрубила мне голову.

- И?.. - протянул Страшила.

- Кузнец нашёл меня. Он сделал для меня руки и ноги, добавив особый механизм в мои доспехи - там что-то, связанное с шестернями, рычагами и противовесами, я толком не разобрался. Насколько я понял, он и раньше делал подобные механические игрушки. Вот только тело оживить он мне не мог. Поэтому позвал местного некроманта.

- Кого?

- Ученика той самой Гингемы, некроманта Урфина Джюса. Не знаю, как он уговорил его. Поговаривают, Джюсу нравилась дочь кузнеца, но какая ж девушка свяжет свою жизнь с некромантом?.. А Гингема, наверное, чтобы избавить своего ученика от соблазна, эту девушку погубила. Наверное, поэтому Джюс и оживил меня. Впрочем, для него это было практикой - например, он однажды оживил какого-то беднягу, которого местный спятивший фермер убил и сделал чучело.

- Кхм, - проговорил Страшила. - Вот прямо чучело и оживил?

- Ну да... Мне этот Джюс и раньше не нравился, он парень неплохой, но попал не в лучшую компанию, вот и... У него своеобразное понятие о справедливости. Например, оживить чучело, чтобы оно убило того, кто убил его. Но где гарантия, что чучело остановится, не станет убивать снова и снова?

- Ну да, такой гарантии нет, - пробормотал Страшила. - Значит, ты занимался самосудом?

- Да. Истреблял на земле всякую нечисть, вроде колдунов, некромантов, и плоды их деятельности, - и Головосек задумчиво посмотрел на Страшилу. - Что-то здесь темно, не могу твоего лица разглядеть...

- Утром разглядишь, - ответил тот. - Вообще-то, ты и сам теперь в некотором роде нежить.

- Я буду последним. Как только я навсегда истреблю всю нежить и всех колдунов, я совершу самоубийство. И мир навсегда избавится от всей мерзости, от колдунов до некромантов.

- А как ты оказался здесь? - спросила Элли.

- Получив тело, я снова направился на борьбу с колдуньей. Но та, узнав об этом, наслала на меня полчища гигантских пауков. Я справился с ними, но тогда она послала самого большого во всех мирах. И вот с ним-то я справиться не сумел. Я и его поборол бы, но он случайно процарапал когтем последний из каббалических символов внутри моего шлема. Я впал в забытье, а потом вы разбудили меня. Вот и всё. Спасибо вам, но теперь мне следует закончить начатое, - и он поднял топор. - Я знаю, как победить Гингему, в прошлый раз я почти добрался до неё, и в этот раз...

- Злая Гингема погибла, - выпалила Элли. - Мой домик упал на неё и раздавил.

Страшила и Головосек переглянулись.

- Ты убила злую ведьму?! - спросили они в один голос.

- Не совсем... Домик направляла Виллина.

- Что ж, это лучшая новость, которую я мог ожидать, - сказал Головосек. - Тогда мне следует продолжить свой путь. В мире не должно остаться ни одного существа, которое продолжает жить после смерти!