— Ты издеваешься? — устало произнес Чондэ. Голос его звучал за спиной. Действие опять вернулось к столу.
Смерть сидела за столом, на самом краю кресла, как маленький ребенок, что выглядело очень странно, для фигуры таких габаритов.
— И раз никаких фатальных последствий нет, и мир по-прежнему на месте, я могу заключить, что твой испытательный срок закончен успешно. Теперь ты полноценный работник.
— Куда уж еще полноценнее? — страдальчески выдавил Чондэ, прикрывая глаза рукой. — Что важнее, ты не мог мне раньше сказать?
— О чем? О том, что твой испытательный срок успешно закончен? — удивилась Смерть. — Конечно нет! Какой был смысл говорить об этом раньше, когда он еще не был закончен?
— Да нет, — Чондэ ударил рукой по столу, — я об отчетах. Почему ты мне не сказал о них раньше? Неужели опять твоя дырявая память?
— Почему «опять»? Один раз было…
— А потому что это второй раз, когда ты забываешь сказать о чем-то очень важном! Несколько месяцев прошло, я как тебе должен по ним отчеты писать? Ты хоть понимаешь, сколько это работы?
— Много, — кивнула Смерть, — но черт с ним. Отчеты это так скучно! Терпеть их не могу. Хорошо, что есть, кому их за меня писать.
— А почему у меня некому? — страдальчески выдохнул Чондэ. — Мне бы не помешали хотя бы одни свободные руки.
— Вот будешь большим начальником, тогда и будут за тебя отчеты писать, а пока сам…
— Вот ты старый хрен, конечно, — Чондэ раздраженно пнул стол, — ты вообще хоть что-нибудь делаешь, кроме как молоточком своим стучишь? Что-то уж больно много у тебя свободного времени…
— Если будешь выполнять свои обязанности и все вовремя делать, у тебя тоже оно будет, — хмыкнула Смерть, отворачиваясь. — Я сделаю вид, что не слышал, как ты меня назвал и сделаю то, ради чего пришел.
— Что же это?
— Подарки! — вскрикнула Смерть. — Сегодня же твой день рождения, Ким Чондэ!
— О, разве? — задумчиво произнес молодой человек.
— Ага, и раз уж такая ситуация, я решил, что нужно сделать тебе подарок…
— Если ты не хочешь написать за меня отчеты, то меня это не волнует, — Чондэ отвернулся и медленно побрел к дивану, на который упал плашмя как мешок с картошкой, разбросав конечности по разные стороны от своего тела. — Это так утомительно. Все это. Прошло всего несколько месяцев, а я уже обессилен.
— Смотри, это перо, которое пишет само! Просто находка, я его обожаю! Не знаю, чтобы я делал, если бы мне все время пришлось писать вручную…
— Отлично, одной проблемой меньше, — промычал Чондэ, — мне хоть не придется писать эти отчеты вручную.
— И ежедневник, смотри, я решил подарить тебе ежедневник. У всех должен быть ежедневник, я подумал, что и тебе он тоже пригодится. Будешь туда записывать… всякое…
Чондэ издал странный звук, что-то между стоном и кряхтением. Он не мог выносить, что кто-то так воодушевлен, когда у него самого не было сил даже говорить.
— Ким Чондэ, ну посмотри же! Я так долго выбирал его!
Молодой человек с усилием приподнялся, поворачивая голову, чтобы бросить быстрый взгляд на стол, а потом безвольно рухнул обратно.
— Хороший, — еле произнес он, — для бесполезной вещи.
— Что значит бесполезной? Очень даже полезной! Ты будешь записывать сюда свои дела, — Смерть открыла ежедневник, — вот, например, так… что у нас сегодня, хм, среда…
— Еще только среда, — простонал Чондэ, — хотя чего это я, у меня ведь не бывает выходных, так что без разницы, в общем-то.
— Так, какие у тебя планы, допустим, на четверг?
— Укладывать детей спать и писать отчеты.
— Так и запишем. А на пятницу?
— Укладывать детей спать и писать отчеты.
— Суббота?
— Укладывать детей спать и писать отчеты.
— Воскресенье?
— Укладывать детей спать и писать отчеты… ах да, чуть не забыл…
— Что? — Смерть встрепенулась, решив, что это что-то важное, что нужно обязательно записать, а то Чондэ снова может забыть.
— Записывай, — скомандовал Чондэ, — воскресенье — укладывать детей спать, писать отчеты и плакать! Нет, лучше напиши рыдать! Добавь еще завывать, кататься по полу и проклинать свое начальство за то, что не предусмотрело выходных для своих работников.
— Чондэ, я серьезно, — Смерть захлопнула ежедневник и отбросила его на стол.
— Я тоже серьезно. Кто здесь шутит?
— Я всего лишь хотел сделать тебе подарок…
— Ты подарил мне ежедневник. Мне. Человеку, который изо дня в день занимается одним и тем же…
— Ладно, это был не очень полезный подарок, но важна не его полезность, а сам жест, понимаешь? Подарки всегда приятно получать, даже если они бессмысленные или бесполезные.
— Я ценю это, — тихо пробормотал Чондэ, — правда, очень ценю. И подарки, и то, что ты все время рядом, потому что, в конце концов, без тебя бы я не справился, но… знаешь, иногда мне кажется, что тебе действительно нечем заняться!
— Да что ж такое, — Смерть со скрипом отъехала на кресле и выпрямилась, — я расцениваю это как личное оскорбление, так что обижаюсь и в ближайшее время отказываюсь тебя посещать. Справляйся со всем сам.
— Уж постараюсь как-нибудь…
— И не забудь, что в ближайшее время ты пересдаешь полеты.
— О, точно! — Чондэ сполз на пол с дивана. — Это очень важное событие, нужно куда-то записать, чтоб не забыть. Как кстати, что мне сегодня подарили перо, которое пишет само, и ежедневник!
— Хватит паясничать, Ким Чондэ, — с мягкой усмешкой произнесла Смерть. — И сядь за отчеты, а то ты так никогда их не напишешь…
И с этими словами Смерть вышла из кабинета, а Чондэ попытался забраться обратно на диван, но после нескольких бесцельных попыток, он задал себе вопрос о том, зачем он вообще с него сползал, да так и остался лежать на полу.
Исин подошел к столу, чтобы получше разглядеть подаренный ежедневник, который, он был уверен, был тем самым, что все время носил с собой Чондэ. И действительно, это был он, только новый. Еще не потрепанный временем. И на душе стало так тепло от того, что Чондэ все же пользовался им. Значит, он действительно что-то да значил, и все эти высмеивания подарка были только от того, что Чондэ не знал, как сказать спасибо. Чжан протянул руку, чтобы коснуться переплета, но раньше, чем он это сделал, его отвлекла открывшаяся дверь.
В кабинет ввалился Чондэ. Именно ввалился, потому что сказать, что он вошел, было нельзя. Он сделал несколько шагов от двери, замер, и солдатиком вошел в пол.
— Я… кончился, — только и сказал он.
— Какого черта тут так холодно? — раздался его же голос, только уже совсем рядом. — Так, записывай…
Исин обернулся. По другую сторону стола, закутавшись в плед, сидел Чондэ, задумчиво перебирая пергаменты. Рядом с ним лежал еще один пергамент, над которым в ожидании застыло перо. Чондэ был сосредоточен, вчитываясь в написанное на них, и в груди Исина что-то приятно кольнуло. Это выражение лица было ему не знакомо, но отчего-то казалось родным.
И вдруг Исин понял, пусть и с опозданием, что в огромном кабинете темно. Молодой человек вскинул голову вверх, чтобы убедиться, что свет, разливающийся по потолку, погас. И действительно, потолок чернел где-то над головой, и оттого казался еще выше, чем до этого. Сейчас единственным источником света была настольная лампа, и ее немного зеленоватый из-за торшера свет, был очень приятным. Исину показалось, что полумрак, царивший в кабинете, делал его уютнее.
— Черный зонт был открыт, — Чондэ протянул руку в сторону лампы, подцепляя пальцами невысокий бокал, в котором плескалась светло-коричневая жидкость, и Исин понял, что это был вовсе не чай, — над следующими детьми…
Молодой человек сделал глоток, даже не поморщившись, словно там была вода, и поставил стакан на место. Исин почувствовал, что с правой стороны кто-то стремительно появился из темноты, и раньше, чем смог осознать, что то был всего лишь конь, испуганно отпрянул.
— Эй-эй-эй! — вскрикнул Чондэ, подскакивая со своего стула, потому что конь, видимо изголодавшись или соскучившись, решил чего-нибудь пожевать, и это был неудачно оставленный на краю стола отчет. — А ну брось! Фу! Не смей это есть, пародия на коня!
