— Тебе это не понравится…

— Да мне много чего не нравится из того, что происходило и происходит, но я не помню, чтобы хоть раз ты меня пытался от этого оградить!

— Вообще-то, — Чондэ был очень оскорблен таким выпадом, — я пытался! Много раз! И если бы ты не совал свой нос, куда не надо, у меня, может быть, это получилось…

— А ну дай сюда!

Исина было уже не остановить. Если он хотел что-то узнать, он это узнавал. И только потом думал, стоило ли ему об этом знать или нет. Вот и в этот раз им двигал интерес и отчасти страх. Он понимал, что там что-то важное, его касающееся каким-то образом. Раз так, то он должен это знать. Просто обязан.

Ему с легкостью удалось преодолеть блок, а вот выхватить из вскинутой над головой руки свиток оказалось сложнее. Чондэ то отводил руку назад, увеличивая расстояние, то вообще заводил за спину. Забрать свиток, не покалечив при этом Чондэ, было довольно сложно, учитывая, что покалечить его очень хотелось. Его сопротивление сильно раздражало.

В конце концов Исину все же удалось ухватить свиток, вот только отпускать его Чондэ не хотел.

— Я тебе сейчас лицо откушу, — с надрывом произнес Чжан, пытаясь вытащить свиток из чужих рук. — Пусти, иначе без секса до конца жизни останешься!

— Но ты тоже, — резонно заметил Чондэ.

— Нет, я-то как раз буду трахаться, — злорадно прошипел Исин.

— А мне что мешает? — не понял молодой человек.

— То, что я тебе член оторву и жопу забетонирую, — раздраженно рявкнул Исин. — Быстро отпусти!

Чондэ не стоило просить дважды. После такой угрозы просто грех было не отпустить, и он отпустил. Разжал пальцы и вскинул вверх руки. Потому что знаете что? Эта тайна была не настолько важна, чтобы потерять свое мужское достоинство.

Бэкхён поглядел на Чондэ с состраданием, он как бы пытался донести своим взглядом, что нет ничего зазорного, в том, чтобы предать родину ради своего члена. Чондэ же это подбадривание не было нужно. Ему были нужны ответы.

Исин, отвоевавший свой трофей, тут же принялся его разворачивать. Он не знал, что именно должен был увидеть и сможет ли, потому что это могла быть незначительная деталь, которая бы не бросилась ему, совершенно не сведущему в тонкостях всего этого магического мира, в глаза. Сердце отчего-то зашлось в бешеном ритме. Исин разволновался. Он не знал почему. Потому что должен был найти что-то важное, наверно. Или потому что боялся, что не найдет.

Он скользнул взглядам по ровным строчкам первого столбца, сканируя его на предмет знакомого имени. Он не знал, какое именно имя ищет. Никто ведь не говорил, что это связано с Луханом. Было лишь понятно, что они увидели здесь что-то странное, что-то не очень хорошее. Вот только что?

Искать имя Луханя, оказывается, не было нужно, потому что в списке он был в самой середине. Прямо перед глазами. А все по глупости начинали сканировать ровные строчки с самого начала.

Исин не остановился на имени Лухана. Для начала он прочитал список полностью и лишь затем вернулся к знакомому ему имени. Что в нем было не так? Да все так вроде. Ничего необычного. Ничего примечательного. С чего Исин взял, что дело в имени? Да черт его знает. Однако ему потребовалось несколько секунд, чтобы оставить Лухана в покое и перевести взгляд на соседний столбик. Это даже была не мысль, что, наверно, дело в том, кто записан напротив. Его взгляд, не найдя погрешностей и ошибок в первом столбце, соскользнул на второй. От имени Лухана точно вбок. Исин прочитал имя, что было записано рядом. Оно ему было знакомо, но подозрений не вызвало. Потому он хотел просмотреть второй столбик с самого начала, и когда взгляд уже достиг первого имени, до Чжана наконец дошло.

Удивительно, что его мозгу потребовалось так много времени, чтобы осознать, в чем проблема. Может Бэкхён был прав и Исин действительно туго соображает. Несколько секунд это слишком долго, чтобы не сообразить сразу.

Исин спустился взглядом вниз, чтобы убедиться, что ему не показалось или его мозг при быстром чтении просто не прочитал чужое имя неправильно, подменяя известным. Нет, даже несмотря на немного неразборчивое написание, он все прочел верно. Напротив имени Лухана во втором столбце было записано имя Ким Чондэ.

— Ой-ой, — произнес Исин. Это был максимум, на который он оказался способен. Больше никак прокомментировать эту ситуацию он не мог. И если бы кто-то сейчас спросил у него о том, что случилось, он бы наверняка заявил «ничего». Потому что даже не знал, как ему это объяснить. Что вообще это значит?

Исин поднял растерянный взгляд на Чондэ, который все это время наблюдал за его реакцией. Хотелось услышать какое-то объяснение происходящему, только у Чондэ его не было, потому он повернулся к Бэкхёну, который наверняка должен был что-то знать. Сейчас, когда уже все были в курсе происходящего, можно было задать самый главный вопрос, который всех интересовал.

— Такое вообще возможно?

— Полагаю, — с надрывом произнес Бэкхён, опираясь на стол, чтобы встать с пола, — раз это случилось, то вполне возможно.

Он на автомате отряхнул свои розовые штаны в тех местах, где они касались пола, одернул пиджак и выпрямился.

— Я так же могу предположить, — с умным видом заявил он, поправляя воображаемые очки на переносице, — что корень проблемы кроется в твоем незапланированном воскрешении в обход правилам. Из-за этого случился сбой и вместо одной комбинации, как полагается, сработало две. Возможно их есть или будет больше. Надо проверить.

— Понятно, — вздохнул Чондэ, — и чем это грозит мне?

— Ничем, — поджал губы Бэкхён.

— А Лухану?

— Возможно, — Купидон задумчиво коснулся пальцами губ, — он умрет в одиночестве в окружении сорока кошек, которые с радостью полакомятся его трупиком.

— Мрачненько, — Чондэ вдруг загрустил. Вот только вовсе не из-за того, что Лухану уготовано будущее одинокого поехавшего старика, в квартире которого воняет, как в зоопарке. Это было неправильно и жестоко, вот только судьба Лухана волновала Чондэ чуть меньше, чем судьба любого незнакомого ему человека. И пусть этот китайский парнишка был хорошим человеком, и совесть Чондэ терзала за то, что он такой безразличный, но ничего это в сущности не меняло. Все еще было плевать. Важнее было только то, как это отразится на самом Чондэ. Ему ведь с этим человеком работать. Может попросить Исина его уволить?

Исин бы, конечно, может и согласился уволить, только сейчас ему вообще было не до этого. Не было интересно почему это произошло и что будет с Луханом, что с ним делать дальше и прочие проблемы, которые не касались данного конкретного момента. Сейчас единственное, что ему было интересно, так это как исправить все. Речь шла не о влюбленности Лухана, не о мерах, которые будут предприняты в будущем. Речь шла конкретно о списке. Исин был уверен, что именно в нем корень зла. Фантазия не выходила за какие-то рамки, не видела причин и последствий. Все, что Исин понимал, так это то, что имя Чондэ находится в списке напротив имени, рядом с которым находиться не должно. Это нужно исправить. Срочно. Казалось, что если исправит что-то в списке, то это изменит ситуацию в жизни. Паническая маниакальная мысль, вот что это было.

А делать-то что? Сжечь? Залить? Порвать?

Пока Чондэ и Бэкхён о чем-то увлеченно спорили, приплетая старые обиды, припоминая прошлые косяки, Исин рыскал взглядом по кухне в поисках того, что ему бы помогло исправить ситуацию. Отдаленно из диалога, к которому не прислушался, он понял, что решить все сейчас не выйдет, что нужно разбираться в причинах. Это серьезная проблема, а серьезные проблемы просто не решаются. Вот только Исину нужно было прямо сейчас. Исправить в эту самую секунду. Только он не знал как.

В его голове крутились совершенно бредовые идеи, начиная от того, чтобы пропустить список через мясорубку, заканчивая тем, чтобы вырезать ножницами фрагмент, на котором написаны имена Лухана и Чондэ, а потом подклеить скотчем два конца. Все эти варианты напрямую касались вандализма. Исин делал что-то с артефактом, не с именами. Отдаленно он понимал, что вредить артефакту нельзя. В этом списке есть и его с Чондэ имена. Подтверждение их любви. Если он навредит списку, чтобы обнулить любовь Лухана, не обнулит ли он и их с Чондэ любовь?