Исин уже устал слышать о доверии. Чондэ вечно просит доверять ему, но как Исин мог? После такого пинка просто взять и закрыть глаза, сделать вид, что ничего не было? Чондэ куда-то вел Исина, а Исин шел наугад. Не знал куда. Боялся, переживал, но шел, потому что ему внушили, что он должен доверять, должен верить, если любит. А он любил, но просто не мог не сомневаться. Ему казалось, что в любой момент ему воткнут нож в спину, потому что его просили Чондэ доверять, но никто не обещал, что его не придадут, не используют и не сделают больно. Никто не обещал, что доверие защитит его от удара в спину.

— Так ты… — Исин прокашлялся и повернулся к Бэкхёну, — сказал, что вы с Чондэ коллеги по работе?

— Я не говорил, — коротко мотнул головой молодой человек и ткнул пальцем в Чондэ, — это он сказал.

— А… м-м-м… работа какого рода? — осторожно поинтересовался Исин, как будто его могли расстрелять, если он вдруг упомянет о той стороне.

— Ты что, серьезно просто проигнорируешь сказанное и переведешь тему? — Бэкхён нахмурился. — То есть вот так просто? Не потребуешь объяснений, не закатишь скандал?

— А зачем? Мы обязательно обсудим это на досуге… при желании, — торопливо забормотал Исин, и снова попытался перевести тему разговора.

— Я так понимаю, что играть мы дальше не будем? — Бэкхён печально погладил подушечками пальцев карты, лежавшие перед ним на столе рубашкой вверх. — Очень жаль, ведь мы еще не закончили. Но в любом случае, — он быстро перевернул карты и кинул их на середину стола, — у меня роялфлеш, и я выиграл. Ты должен мне целое состояние, которого у тебя нет. К слову, утками, что несут золотые яйца, я тоже принимаю.

Чондэ, скрестив на груди руки, в ответ лишь фыркнул и отвернулся. Его настроение быстро испортилось, так что он сразу превратился в капризного ребенка и вести себя вежливо или учтиво отказывался.

— Ну что, — Бэкхён устроил подбородок на сцепленных в замок пальцах рук, — может сыграешь с нами?

— Я в покер не умею, — мотнул головой Исин.

— А во что умеешь? В дурака? Может в очко? — игриво подмигнул парень.

— Я тебя сейчас сам в очко, слышишь? — прошипел Чондэ и, не поднимая на Бэкхёна взгляд, принялся агрессивно тасовать карты.

Исин, пропустив последние несколько фраз мимо ушей, просто помолчал немного, подождал, когда тишина сама исчерпает начатую тему, чтобы ее можно было перевести, и дождавшись, когда молчание станет напрягающим, снова вернулся к своим баранам.

— Так какого рода работа? В смысле, та самая работа? — понизив голос спросил он.

— Та самая работа? — повторил Бэкхён удивленно-вопросительно. — Если ты о наркокартеле, который возглавляет Чондэ, то нет…

— О нарко… что? — опешил Исин, и еле успел закрыть рот раньше, чем его челюсть с грохотом ударилась о стол.

— Шучу-шучу, — отмахнулся молодой человек, улыбаясь, — нет никакого наркокартеля под его началом. Мы с ним коллеги по цеху. Были. Он специалист по снам, я специалист в делах сердешных. Разрешите еще раз представиться как подобает.

Он, со скрипом отодвинув стул, выпрямился и склонился перед Исином в вежливом аристократичном поклоне, изгибая губы в бесцветной улыбке работника сферы услуг.

— Бён Бэкхён, в простонародье Купидон, — он выпрямился и бросил на Исина взгляд сверху вниз, — повторюсь, я очень рад нашему знакомству.

Бэкхён, одернув свой нежно-розовый пиджак, рухнул обратно на стул. Исин вытянул губы трубочкой и вопросительно посмотрел на гостя.

— Купи… дон?

В этом не должно было попросту быть ничего удивительного, ведь Исин видел и Смерть и Оле-Лукойе, но Купидон? Он представлял их стайкой карапузов в подгузниках, обязательно обладателями золотых локонов и детских размеров луков со стрелами. Образ этот сильно разбивался о реальность. Ох уж эти стереотипы, вечно с ними так. Бэкхёну бы подошло что-то солиднее, вроде «бог любви», хотя такие пошлые и совершенно безвкусные описания больше ассоциируются со стриптизерами. На стриптизера Бэкхён не походил вовсе, но может Исин просто чего-то о нем или его отношениях с Чондэ не знал. Какова была вероятность, что это был действительно стриптизер, которого Чондэ вдруг вызвал?

— Тебя что-то смущает? — Бэкхён торопливо отхлебнул из чашки.

— Нет, вообще-то, — Исин озадаченно бросил взгляд на Чондэ, который, видимо расслабившись от того, что о нем ненадолго забыли, спокойно закурил, — просто…

— Просто что? — Бён прищурился.

— У меня появляется множество логичных вопросов, которые должны немного прояснить мне ситуацию, потому что ты ее не прояснил, назвавшись Купидоном…

— Каких например?

— Не знаю, — пожал плечами Исин, — вот, например, много ли вас Купидонов? Вы действительно в людей стреляете или это стереотип? Как это работает? Мне просто всегда было интересно, как с помощью стрел можно заставить двух незнакомых людей влюбиться друг в друга? Они должны видеть друг друга, знать или нужно просто запустить в них одной и той же стрелой, а может парой одинаковых?..

— Он всегда такой любознательный? — обратился Бэкхён к Чондэ, указывая на Исина, который продолжал говорить, пальцем. Ким в ответ безмолвно кивнул.

— А разве ваша униформа не подгузники? Как вообще все это устроено? В смысле, я почти понял эту сложную систему со снами, но вообще-то не до конца. У вас там с любовью все сложнее или как?

— Так, стой-стой-стой, — Бэкхён принялся размахивать руками, — слишком много вопросов. Слишком. Много. Ты вообще собираешься давать мне возможность на них отвечать?

— Я… собирался, — неуверенно пробормотал Исин, — в перспективе…

— Давай начнем все с самого начала, я – Купидон, — очень вкрадчиво, будто объяснял это маленькому ребенку с серьезными умственными отклонениями, проговорил Бён. — И я единственный в своем роде.

— Где-то я подобное уже слышал, кажется, — Исин очень ненавязчиво глянул на Чондэ. — Так у тебя действительно есть лук и стрелы?

— Есть, — согласился Бэкхён.

— Значит, — воодушевился Исин, как ребенок в магазине игрушек, — это не стереотип?

— Нет.

— А покажешь? А пострелять дашь?

У Чжан Исина аж глаза загорелись. Он с луками и стрелами никогда в близких отношениях не состоял, да и не припомнил, чтобы хоть однажды видел все это великолепие в живую. Так, лишь на картинках. А тут не просто лук и стрелы, тут лук и стрелы самого Купидона! Соблазн пустить стрелу кому-нибудь в задницу с балкона собственной квартиры, мерзко похихикивая, был слишком велик. Он уже предвкушал, как натянет тетиву и…

— Еще чего, — фыркнул в ответ Бэкхён, который очень ревностно относился к своему снаряжению и кому попало в руки его давать не собирался. Знал он таких. Настреляют куды попало, а потом ходи, разгребай этот балаган и пиши объяснительные.

Исин заметно приуныл от такого категорического ответа. Можно даже сказать немного обиделся. Его ребячливая натура так и требовала шалости. И этой шалости его только что лишили. Быть рациональным в ситуации, когда тебя захлестывают эмоции, довольно сложно. Разбираться в том, почему Бэкхён свое оружие давать не хотел, Исин не собирался по одной простой причине – ему не понравился ответ. Не сам отказ, а то, как он был подан. Очень… пренебрежительно, немного высокомерно. И это был для Исина веский повод, чтобы поставить себе галочку и немного невзлюбить Бэкхёна.

— А подгузники ты не надел, чтобы сойти за обычного человека? Или они у тебя под костюмом? — пробубнил Чжан, опуская голову.

— Так стоп! — хлопнул по столу задетый таким выпадом Бэкхён. — Какие еще подгузники?

— Ну, трусы… или что там купидоны обычно носят, чтоб не сверкать голой попой?

— Одежду! Они носят одежду! — эмоционально затараторил Купидон, будто в сотый раз ему приходилось объяснять простые истины несведущим простолюдинам. — Все носят одежду, кроме, пожалуй, Пасхального кролика, но то издержки производства. Он не может ходить в Гуччи и убеждать детей, что он кролик. Впрочем, работа у него сезонная, так что… его не особо напрягает пару раз надеть костюм зайца.