- Я собираюсь предложить сделать членство в Совете Шести гласным, - объявил Ронин.
Они собрались втроем в доме наставника. Обычная неофициальная встреча старых друзей или маленький заговор Краса со своими «агентами».
- Это… Хорошая мысль, - отозвался Этас, на которого устремились взгляды его собеседников. – Когда весь Кирин-Тор будет знать, кто принимает важные решения, это заставит всех членов Совета быть более ответственными.
А еще все будут знать, какую одуряющее стремительную карьеру сделал Похититель Солнца, но это, разумеется, не тот фактор, который должен влиять на решение.
- Вот и я так думаю, - кивнул Ронин. – Глава Кирин-Тора всегда может сказать, что остальные архимаги Совета проголосовали иначе, и он ничего не мог сделать. А кто эти остальные – никто не знает, спросить не с кого.
То, что в Совет входит Ансарем, бывший глава Кирин-Тора, знали все даларанцы, так что его такая мера уравняет со всеми. А вот Модере, скорее всего, это нововведение не понравится, но что стоит один ее голос против четырех?
- Я против, - вздохнул Крас. – Постоянное внимание будет только сковывать нас.
Этас удивленно обернулся к нему. Так это не наставника инициатива, а Ронина лично? Тогда почему они вообще этот вопрос обсуждают, если Крас не согласен?
Рыжий недоуменно заморгал. Ронин, гаденыш, спросил его мнение, прежде чем наставник озвучил свою позицию. И что теперь Этасу делать? Если Модера и Крас против, а Ронин и Ансарем будут за, то решающим будет голос пятого члена Совета. Естественно, Похититель Солнца не пойдет против своего наставника. Но как теперь сказать об этом, после того как он четко и однозначно сообщил свою позицию? Какого тролля Ронин вообще позволяет себе не соглашаться с Красом?! Что происходит, вообще?!
Этас растеряно переводил взгляд с одного собеседника на другого.
- Но ты и Модера против нас троих – значит, предложение будет принято, - торжествующе, но при этом как всегда доброжелательно, улыбнулся Красу Ронин.
Что за абсурдная ситуация? Первое же, пусть пока и неофициальное, выступление в роли члена Совета Шести, ясно показало, что Этас к такой должности не готов. Сидит, глазами хлопает. Соображай, давай!
Может, они тут специально все это разыграли? В качестве проверки его пригодности к такой роли (вообще-то раньше надо было) или кому из них он сейчас более лоялен (а что, есть сомнения? Если да – то это очень обидно). Или все это затеяно, чтобы подготовить его к типичным ситуациям на собраниях, когда нужно выкручиваться и менять позицию по ходу дела, из-за открывшейся новой информации? Так, вот эта версия уже правдоподобнее.
Итак, Ронин и Крас собираются голосовать на Совете друг против друга. На самом деле, иногда это даже полезно. Если вопрос не слишком принципиальный, хотя озвученное Ронином предложение было, наверно, одним из самых радикальных изменений за всю историю существования Кирин-Тора.
То, что Ронин – бывший ученик Краса, знают все. И если они будут действовать как союзники, но не всегда одинаково, они создадут впечатление непредвзятости, что повысит ценность их мнений для тех членов Совета, кто в каком-то вопросе сомневается. То есть, иногда у них будут эдакие «разногласия», и Этасу нужно будет соображать, на чьей стороне ему лучше быть. В идеале – поддерживать то одного, то другого. Вопрос в том, какой результат они хотят получить конкретно на послезавтрашнем собрании?
Рыжий внимательно посмотрел на наставника. Крас не любил публичности, предпочитал проворачивать дела тихо, не получая особой поддержки Кирин-Тора в процессе и особой признательности по завершению. Эдакий серый кардинал-альтруист. Действовать скрытно через своих помощников он сможет, даже когда его причастность к решениям Совета станет известна. А официальное признание его полномочий соправителя Даларана придадут больше веса его словам на разного рода встречах и переговорах. Особого вреда не будет, верно? С другой стороны, членство Ронина в Совете и так известно всем, и, как и в случае с Ансаремом, реформа ему выгодна, что ж они вдвоем отдуваются.
Ронин, возглавивший чародейское государство в тяжелый период, показал себя решительным правителем и смелым реформатором. Крас, любитель оставаться в тени, видимо, оставлял и формальное, и видимость фактического лидерства ему. Получается, что именно наставник намеренно изображает несогласие, а значит, ответ Этаса был правильный, менять его не нужно.
Для себя лично рыжий предпочел бы несколько месяцев подержать свое членство в Совете в секрете. Насладиться ощущением тайного знания, недоступного широкому кругу непосвященных, пообвыкнуться, более-менее выстроить отношения с остальными соправителями Даларана, стать полноправным членом Совета, а не нервно дергающимся новичком. А потом уже, да, черпать полной ложкой восторги, восхищение, уважение и благоговение всех чародеев.
А потом рыжему вдруг пришло в голову, что в настолько важном для всех Кирин-Торцев вопросе наставник и Ронин могли и не вести никаких политических игр. Может, они хотели просто узнать его мнение как члена Совета Шести, одного из тех, на ком последствия этого решения отразятся больше всего. И собирались решить вопрос при помощи самого что ни на есть честного голосования.
Этас еще раз с подозрением оглядел своих собеседников, с любопытством наблюдающих за ним самим . Это было бы вполне в стиле Ронина. И Краса он, возможно, тоже смог бы подбить на подобное, и тот молчал, пока Похититель Солнца не озвучил свое мнение, чтобы никак не повлиять на его решение.
- Рыжий, твои мысли написаны у тебя на лбу, - насмешливо сообщил ему Крас.
Этас смутился. Ничего не написано! Просто наставник давно его знал и лично наблюдал, как формируются его характер и взгляды. Потому и читал его теперь как открытую книгу. Вот Ронин же так не мог, верно?
- Ты должен озвучивать свое мнение на Совете, не оглядываясь на нас с Ронином, - произнес наставник уже серьезно. - Когда нам будет очень нужно, чтобы ты проголосовал определенным образом, мы тебе сообщим.
Этас кивнул. Значит, Крас планировал, что у него будет определенный, и возможно немалый, простор для самостоятельности. Вообще-то Похититель Солнца предполагал, что все будет несколько иначе, и его мнение будут спрашивать только когда речь пойдет о лучше всего понятных именно ему нуждах син’дорай. А ему, оказывается, и в самом деле придется брать на себя часть ответственности за решение судьбоносных для всего Даларана вопросов. Рыжий поежился. Он не чувствовал себя готовым к такому…
Этас тут же дал себе мысленного пинка. Что за малодушные мысли? Что он, маленький что ли, везде его за ручку водить и указания давать? Крас всегда оставлял ему возможность проявлять инициативу и принимать решения при выполнении его заданий, и тут то же самое, только больше масштаб и выше ответственность. Нужно рассматривать свою деятельность в Совете Шести просто как одно из поручений наставника.
Цель: добиться процветания Даларана и его чародеев, в идеале – мира во всем мире.
Задачи: окончательно помирить даларанских син’дорай с квел’дореями и людьми, помочь син’дореям занять равноправное место в Кирин-Торе, не быть изгоями и не считаться опасными чудовищами. Это первая и главная задача Этаса, именно ее косвенно озвучивал ему Ронин, предлагая место в Совете. Какое тут процветание Даларана, если у них будет внутренняя грызня и недоверие? Остальные задачи будут возникать по ситуации, там рыжий уже сориентируется. Контакты с талассийцами и постепенное их примирение с Кирин-Тором (пусть последнего от Этаса никто и не думал требовать) тоже, естественно, останутся его сферой ответственности.
Да и вообще, кто мешает ему прийти в любой момент и спросить у наставника совета?
Когда, наконец, настал тот самый день, Этас волновался уже меньше. Какой вопрос будет обсуждаться, он знает, в результате голосования практически уверен. Собственно, его дебют в роли архимага Совета будет состоять в том, чтобы не позволить Модере и, возможно, наставнику, убедить его, будто рыжий просто сам еще не понимает, какие выгоды сулит ему тайное членство в Совете.
