А талассийский великий магистр вслух признает, что был не прав, придерживаясь политики изоляционизма и недоверия, а потом извинится перед Красом за свои оскорбительные речи.
Когда воображение Этаса перешло к картине, где принц Артас Менетил приказывает немертвому воинству самоуничтожиться, а сам удаляется в монастырь простым послушником, у рыжего почему-то мелькнула мысль, что нежить ему жалко. Он сначала зацепился за эту мысль, а потом сосредоточился на реальности, в которой валялась на подушках его блаженствующая тушка, и осознал, что занят чем-то уже довольно неприличным с двумя «скелетами» неопределимого пола. Этас отложил кальянную трубку, удивительно трезво рассудив, что избыток впечатлений только помешает ему насладиться каждым ощущением в отдельности.
Барабанщики, видимо, решили передохнуть, потому что музыка снова заиграла эльфийская. Текучие переливы мелодии расслабляли еще сильнее. Шевелиться не хотелось категорически. Этас долго решал, так ли уж ему лень вставать и идти в другую комнату, что можно забыть о чувстве стыда и предаться разврату прямо тут, на глазах у всех. В маске же, кто, кроме Хатореля узнает? Но все равно, как-то… Неправильно. Пока он размышлял, ласки «скелетов» становились все более откровенными, с одним из них (как рыжий определил на ощупь – парнем) он слился в бесконечно долгом и сладком поцелуе. А потом ему показалось, что рук, гладящих его по животу и ногам, стало как-то многовато.
Этас отодвинулся от «скелета» и увидел, что к ним присоединился какой-то «орк». Поймав его взгляд, «орк» предложил пойти в более укромное место. Все поднялись и направились к выходу, но Этас предпочел их покинуть и, с трудом удерживая равновесие, скрылся в толпе. Он не любил большие групповушки. Когда в постели больше трех, начинается какая-та ерунда. Уже не понятно, с кем там трахаешься, кто кого ласкает, остаются лишь тактильные ощущения, голая физиология, а это не интересно.
Голова кружилась, перед глазами все плыло. Очень хотелось глотнуть воды, но на столе он видел лишь спиртное. Пришлось пить противную теплую наколдованную воду. Придерживаясь ладонью о стену, рыжий привел в относительный порядок шаманский костюм (так, а шаманский жезл с резным дракондорчиком где и когда он потерял?) и вышел в сад. На свежем воздухе часть тумана из головы выветрилась, и Этас почувствовал себя бодрее. Он решил побродить среди деревьев и кустов отцветшей сирени, любуясь звездным небом над Далараном. Полная луна (она же Белая Леди, она же Лик Элуны) светила так ярко, что отбрасывала четко видимые тени. Рыжий недавно читал статью, что через несколько лет в небе над Восточными Королевствами снова можно будет наблюдать Голубое Дитя, вторую планету, вращающуюся вокруг Солнца. По размерам на небосклоне она не намного меньше Белой Леди, так что ночи станут еще светлее.
Чья-то рука, крепко ухватившая Этаса за запястье, прервала его астрономические размышления. Рыжий обернулся и увидел свою недавнюю подружку-«шаманку», которая прижимала палец к губам, прося соблюдать тишину. Она поманила его за собой и сделала пару осторожных шагов в сторону. Рыжий, охваченный любопытством, последовал за ней, также стараясь не шуметь, и набросил на них обоих (а, в смысле, «обеих») чары невнимания. Они обогнули два вишневых дерева, и «шаманка» указала ему на сидевшего на каменном бортике искусственного пруда «таурена». Молодому бычку, очевидно, стало жарко, поэтому он разделся по пояс, обтер шею холодной водой и, сдвинув маску на макушку, умыл лицо.
- Смотри, какой «тауренчик» симпатичный, - зашептала рыжему прямо в ухо его спутница.
Сын мулгорских лугов, и впрямь, был хорош. Не слишком мускулистый, а скорее худощавый и стройный, с длинной гривой темных, вероятно, каштановых волос, и приятными чертами лица. В его глазах не горело пламя Скверны – квел’дорей. Удивительно, как быстро две части эльфийского народа привыкли воспринимать своих собратьев с другим цветом глаз как «чужих». Этас покачал головой. Эльф. Просто симпатичный эльф.
Эльф-«тауренчик» снова зачерпнул ладонями воды и умылся, смешно отфыркиваясь. Рыжий, коварно ухмыляясь, решил помочь ему освежиться. Медленно и предельно аккуратно, стараясь не производить всплесков и не слишком тревожить магический фон, он сплел заклинание перемещения. Большая, с локоть в диаметре, сфера воды поднялась из пруда за спиной «таурена» и зависла над его головой. «Шаманки» сдавленно хихикали, предвкушая веселье. Напарница Этаса повторила этот же трюк, и теперь, загадочно сверкая в свете луны и костров, над «тауреном» нависали уже две сферы. Веселый азарт и предвкушение совместной каверзы словно бы вернули его в беззаботное детство, время игр с Лиратом в имении Ветрокрылых.
Рыжий оборвал свое заклинание, и освежающий поток окатил разгоряченного «бычка» с рогов до изображающих копыта ботинок. Тот с возмущенным воплем вскочил, натянул маску на лицо и закрутил головой в поисках нападавшего. Если бы не заклинание невнимания, горящие в полумраке сада демоническим огнем глаза син’дореев сейчас выдали бы их. Не обнаружив никого вокруг, эльф догадался посмотреть вверх и в этот момент, прямо в его поднятое к звездному небу лицо, на него обрушился второй поток целительной свежести и бодрости.
Безудержный хохот никакие чары скрыть уже не могли. Разозленный «таурен» грозными и решительными шагами направился к ним и вытащил двух чуть ли не рыдающих от смеха «троллек» из вишневых зарослей. Пока он переводил с одной на другую кипящий негодованием взгляд и подбирал слова или придумывал подходящую кару, «шаманки» с двух сторон повисли на нем, бесстыже прижимаясь и ощупывая за все не прикрытые одеждой места.
Мокрая кожа жертвы шаманского исцеления была восхитительно скользкой и прохладной. «Таурен» оказался довольно высоким, рыжий и его напарница едва доставали макушками ему до носа, поэтому положить голову ему на плечо было очень удобно. «Тролльки», не прекращая поглаживать парня, принялись обсуждать между собой, каким заклинанием можно было бы придать коже визуальную и тактильную иллюзию мохнатости. Оторопевший от такой наглости «бычок» некоторое время стоял без движения. Потом, наверно, решил, что вместо кары (Этас не очень хотел оказать сброшенным в пруд, особенно, если потом ему на голову свалится вторая «троллька») лучше выбрать компенсацию, и поцеловал обеих «шаманок» по очереди, прерывая их интеллектуальную беседу. Они тискались сначала прямо там, в саду, а потом с трудом нашли в доме свободную комнату.
Дикое дитя мулгорских лугов и в своей эльфийской ипостаси, видимо, вело достаточно активный образ жизни. Ему хватило сил уделить достаточно внимания каждой из «шаманок». Хорошо оттраханный и зацелованный, Этас уснул, уютно устроив голову на плече «таурена» и переплетя пальцы с зеркально повторившей его позу с другого бока их партнера «троллькой».
Проснулся рыжий с будто набитой ватой головой, но без особых следов похмелья. Не так уж много он вчера вина выпил, «орочьего самогона» сделал лишь глоток, а «мулгорские травки» неприятных последствий не оставляли. Осторожно, чтобы не разбудить мирно посапывающего «таурена», Этас встал с кровати. «Шаманка» уже ушла. Рыжий поднял с подушки свою неизвестно когда, во время секса или во сне, слетевшую с его головы маску. Н-да… Интересно, партнеры по вчерашнему развлечению видели его лицо? Если да, то леди наверняка узнала его: среди даларанских син’дореев Похититель Солнца теперь был личностью достаточно известной.
Рыжий вздохнул и натянул маску. Пожалуй, это все-таки хорошо, что членство в Совете Шести принято держать в тайне. Ничего страшного, что молодой архимаг позволил себе немного отдохнуть на вечеринке - что он, не эльф что ли? В конце концов, вел он себя вполне прилично… вроде бы. А вот для одного из Шести такое поведение недопустимо. Наверное.
========== Глава 7. Чародей из Совета Шести ==========
Совет Шести соберется послезавтра. Рыжий начал нервничать заранее, примерно за неделю, но, разумеется, виду не подавал.
