Заклинание успело приподнять рыжего всего на пол метра от земли, как Этас, сжав в ладони Слезу син’дорай, исчез в белой вспышке телепортации.

Внезапно ощутив под ногами твердую землю, он потерял равновесие и нелепо взмахнул руками, как едва научившийся перемещению чародей. И тут же наложил на себя чары невнимания – не хватало еще, чтобы талассийцы увидели его в столь жалком и потрепанном виде: с синяками на шее и безвольно висящей рукой, нетвердо ступающим по мостовой. Колючка, сверхмощное заклинание, пусть и сплетенное как полагается, медленно, телепортация и создание затратных по мане чар невнимания лишили его последних сил. Этас добрел до ближайшей таверны, бросил хозяину монетку и рухнул на кровать в снятом номере. Больше всего ему хотелось заснуть, но он заставил себя послать вестника Осселе.

Вид улетающего серебристого ястреба напомнил ему о необходимости отправить еще одного вестника: Халдарону. Этас сообщил, что у него появились срочные дела в Элун’аране и попросил извиниться за него перед Аллерией за то, что исчез раньше и не попрощался. Заодно попросил прихватить сумку с его вещами, оставленную в Анклаве: с такого большого расстояния призвать ее магией невозможно. Вестник от генерала вернулся быстро. «Это твои срочные дела так взбесили Кольтиру, что он материт безобидных белочек, сильваниных родственников, и архимагов? Вы что, поссорились?». Этас хмыкнул, но на создание еще одного ястреба уже не было сил.

Видимо, он все-таки задремал, потому что жрица появилась уж очень быстро. Ехидно откомментировав его странные представления о правильном отпуске, Оссела ощупала и «просветила» Этасу голову и выругалась в совершенно неподобающих служительнице Света выражениях.

- Молодец, что нашел силы меня позвать, - мрачно проговорила она. - А то если бы решил отлежаться – пара дней в бреду и похороны.

Этаса ее слова не напугали: от воздействия энергии Света он разомлел, и представлять безутешную Аллерию на своих похоронах ему было лень. Закончив прочищать ему мозги – в прямом смысле выражения, рыжий ухитрился заработать себе кровоизлияние, наверно, когда в момент удушения магией швырялся, - Оссела вылечила сломанную руку (велела три дня не нагружать) и горло. Долго ворчала по поводу глаз, прописала какие-то капли, а потом запретила использовать магию в течение целой недели.

- А как же я домой попаду? – изумился Этас. – А можно…

- Никаких парных телепортаций, - отрезала Оссела, аккуратно записывая все свои рекомендации на бумагу. - Поживешь немного в Квель’Таласе, Даларан без тебя не рухнет.

Несчастные взгляды убедили ее сократить срок до пяти дней, но дальше жрица была тверда как саронит.

- Если будешь подавать в суд официально – обвиняй сразу в попытке убийства, я засвидетельствую, - добавила она на прощание.

Рыжий вяло махнул рукой, что она поняла как желание избежать огласки.

- Ну, тогда руки оторвать и в зад засунуть – самое справедливое, - проворчала милосердная жрица. - Все, отдыхай.

Она ушла, пообещав навестить его завтра, а рыжий повернулся на бок и свернулся калачиком, намереваясь поспать. Однако сон теперь не шел к нему, а мысли о том, что происходило на проклятой опушке, отказывались покидать голову.

Рыжий легко мог бы отомстить Кольтире. У одного из Шести и, к тому же, родственника Аллерии было достаточно влияния, чтобы того вышвырнули из Квель’Таласа без права возвращаться еще полтысячелетия – и это будет самое мягкое наказание из всех возможных. Простому наемнику нечего противопоставить ему. Можно и не утруждаться самому, достаточно проболтаться о случившемся Аллерии или Халдарону. Даже Роммат вступится за него - не за мальчишку, с которым спит, а просто за чародея своей Ассоциации. А Сильвана, наверно, вообще сумеет выполнить кровожадное предложение Осселы в точности.

Но Этас не хотел больше вспоминать о Кольтире. К троллям его. Хватит и того, что эта гордая сволочь поползал по траве, корчась от боли (наверняка уже забыл это прелестное ощущение, которое с такой легкостью дарил окружающим), и ничего в ответ сделать Этасу не успел.

Рыжий повернулся на другой бок. Это решение, не копить в душе обиду и отказаться от мести, просто выбросив из головы этого эльфа, должно было принести успокоение. Но Этас продолжил переживать. Легко было бы сказать себе, что во всем виноват один только Кольтира, злобная непредсказуемая немертвая тварь. Но насколько верным будет это утверждение?

«Неподходящая компания для тебя». Чем он слушал? Сильвана же предупреждала его!

«Я не виноват, что ты такой слабак». Именно эти слова не давали ему покоя, засели в мозгу как заноза.

Нет, Этас отказывается верить, что мир настолько отвратителен и жесток, что только специализирующийся на боевых заклинаниях недоверчивый архимаг может в нем чувствовать себя в безопасности! Как-то же остальные живут!

И разве Этас настолько неправильно себя ведет, что у всех подряд появляется желание поучить его хорошим манерам и благоразумию при помощи силы? Ведь даже Халдарон однажды не удержался от искушения показать Этасу, кто сильнее и легко может справиться с ним.

Или если ты слабак – то сиди тихо и неприметно, надеясь, что на тебя не обратят внимания и не тронут?

Все, что смог Этас – это напоследок, когда на него уже никто не нападал, кинуть незаконным заклинанием и трусливо сбежать, воспользовавшись даже не принадлежащим ему артефактом. Может, ему следует с большим старанием подойти к тренировкам по боевой магии? И так уже сократились до одной в неделю, да еще и большие перерывы бывают, когда много дел. Крас никогда не требовал от Этаса достижений в этой области, а Роммат, наоборот, вроде бы, воспринимал его равнодушие к боевой магии как странность и проявление глупости.

Сейчас, оказавшись в безопасности, рыжий вдруг осознал, что нужно было использовать концентрированную магию разума: заклинание было не настолько сложным, чтобы не суметь сосредоточиться во время накачивания энергией, и при попадании вынудило бы Кольтиру разжать руку, а не сдавить Этасу горло. Возможно, при избытке энергии можно было повредить рыцарю смерти что-то в мозгах, но так он все равно ими не для благих целей пользовался. Эх, если в опасной ситуации впадаешь в ступор и панику и ничего умного придумать не можешь, то никакая магическая сила и знание заклинаний не помогут!

Но ведь не только в умении сражаться дело. Этас был слишком доверчив и беспечен, а с теми, кто был ему интересен, был излишне склонен прощать бесцеремонное и грубое обращение, тем самым давая понять, что с его чувствами и правами можно не считаться.

Доверчивый идиот и трусливое, нерешительное ничтожество. Несколько лет ждал возвращения Аллерии, вместо того чтобы самостоятельно встретиться с Сильваной. Не может толком противостоять диктаторше-Джайне. Не может перестать приходить к пренебрегающему им великому магистру.

«Всегда знал, что ты идиот». Роммату на него всегда было плевать, и это не удивительно: что ценить отношения с таким? «Я же не виноват, что ты такой слабак», Кольтира тоже верно подметил.

Голос рыцаря смерти, произносящий эти слова, все еще звучал у Этаса в голове. Сначала он просто разозлился, но потом наглядная демонстрация его беспомощности еще разок ткнула рыжего носом в истинность и справедливость высказывания. «Я же не виноват, что ты такой слабак». Звучало даже не оскорблением, просто констатацией факта.

А может, это возвращение в Даларан после резни было сродни горящей надписи над головой “Готов стерпеть и простить любую агрессию”?

Заснуть Этас так и не сумел, но целительские заклинания Осселы сделали свое дело. Проворочавшись пару часов, рыжий встал, перекусил в той же таверне и направился к Аурозалии. Завтра он снимет номер в какой-нибудь хорошей гостинице, но этот вечер хотелось провести в обществе подруги. Физически Этас чувствовал себя хорошо, совершенно не понимая предписанной ему необходимости беречься, но Оссела знала, чем можно напугать чародея: снижением способностей к магии. Придется потерпеть пять дней.