Впрочем, какая разница? Нужно просто убраться отсюда, это сейчас первоочередная задача.

Этас молчал, ожидая, пока силуэты деревьев станут четче, а потом стряхнул с себя его руку, развернулся и сделал пару шагов, думая о том, как бы не упасть. Он сильно сомневался, что сможет дойти сам, но не Кольтиру же просить о помощи. Антимагический купол не мог быть слишком большим, явно его граница уже пересечена. Этас нащупал под мантией рубинового дракончика и активировал его, в который уже раз с благодарностью вспомнив заботливого и предусмотрительного наставника, подарившего ему такой нужный в последнее время амулет. Но все равно надо будет потом к нормальному целителю сходить, а то амулет только самые простые травмы лечит, лучше всего – магического происхождения. А от долгого недостатка воздуха у чародея могут потом быть проблемы с магией.

В три приема Этас исчерпал заряд амулета полностью. Мир перед глазами обрел краски, перестал покачиваться и вертеться, а вот ощущения насыпанного под веки песка не прошло. Сломанная рука ныла, но, по крайней мере, перестала окатывать тело огненным валом боли при каждом шаге. Однако заклинания, требующие работы обеих рук, Этасу пока что были недоступны.

Рыжий старательно пытался отвлечь себя всеми этими мыслями, но от злости и обиды все равно защипало глаза.

Почему Кольтира так с ним поступил? Как он мог? Или правильно будет задать вопрос: почему вообще Этас решил, что рыцарь смерти не станет поступать подобным образом? Потому что так думать было удобнее?

Этасу был интересен этот эльф, нравился и он сам, и интригующая аура опасности вокруг него. Не плохой, не злобный, что бы там орки про него не выдумывали, просто конфликтный и задиристый. Кольтира не был похож ни на кого из знакомых Этаса. Дерзкий и отчаянно смелый характер, пренебрежение правилами и условностями, честное отсутствие стремления всем нравиться и всем угодить – как не обратить внимания? Четыре года назад контакты оборвались, но, встретившись с ним в Квель’Таласе, рыжий подумал, что они могли бы стать друзьями.

Кольтира…

Талассийский аристократ, внук чародея. Бывший следопыт, защищавший Квель’Талас, а потом отомстивший его разорителю. Обычный вредный эльф, которому не посчастливилось погибнуть от рук Плети.

Создание Повелителя Тьмы.

Этасу не следовало забывать о последнем. Чтобы не забивать себе голову лишними сложностями и не обижать интересных ему эльфов – Сильвану и Кольтиру, - недоверием, Этасу было удобно игнорировать тот факт, что Отрекшиеся и рыцари смерти – это принципиально другие существа. Мол, это всего лишь расовые предрассудки.

А напрасно. У них другие ценности и другое отношение к жизни. Может, они и не ненавидят поголовно всех живых, но проще относятся к убийству, особенно, если оно не окончательное. Общение с Сильваной и ее немертвыми следопытками создали ложное ощущение безопасности. Сильвана – его родственница, а Алина, Синдия и Клеа, как и все остальные Отрекшиеся, не нападавшие на него – ее подданные. Поэтому они были с ним такими миролюбивыми.

А Кольтира больше не подданный Королевы Банши, плевать он хотел, кто тут чей родственник. Или наоборот, причина как раз в родстве? Он уже использовал Этаса, чтобы разозлить Тассариана, так почему бы и не взбесить Сильвану нападением на ее кузена? Неужели в этом все дело?

Несмотря на решение гордо игнорировать этого гада, он обернулся. Кольтира оставался на том же месте, где чуть не убил его – посреди поляны, всего в полусотне шагов от все еще отвратительно чувствующего себя и потому не успевшего далеко отойти Этаса. Рыцарь смерти стоял, сложив на груди руки, и смотрел ему вслед. Лицо его было замкнутым и бесстрастным, но что-то все равно подсказало Этасу, что Кольтира злится. Недоволен, что пришлось отказаться от возможности убить?!

Этас хотел ударить его. Не с целью отомстить или унизить, а просто чтобы выплеснуть обиду, которую тот ему причинил, избавиться от этой болезненной эмоции, которая тяжелым горячим и шершавым комком застряла в его груди. Пальцы сами приняли исходное положение для плетения Колючки. Почему бы и нет, ею хоть едва начавший восстанавливаться от огня лес не попортит.

Немертвые чувствуют боль очень слабо, да еще и антимагический щит погасит энергию почти до нуля. Так, легкая щекотка, не больше. Этас принялся медленно накачивать плетение мощной, концентрированной арканной энергией.

Один из этапов экзамена на звание архимага – это проверка магической силы. Просто способности создать очень сильное заклинание. Множество умнейших и талантливейших чародеев не проходят эту проверку, хотя умения и опыт их таковы, что они без проблем справляются с магически более сильными соперниками и сложными задачами. В Совет Шести входили не самые сильные чародеи Кирин-Тора, здесь большую роль играли другие качества, в первую очередь – организаторские способности. Но всегда существовал определенный минимум - ранг архимага, без которого в высший правящий орган не возьмут ни за какие таланты и заслуги.

Этасу частенько не хватало опыта, он не увлекался боевой магией и бессовестно прогуливал тренировки с Тилорией, но на недостаток чистой магической силы не жаловался никогда. Спасибо маме: в свое время положила глаз не только на смазливую мордашку, но и на впечатляющий резерв и силу лорда Похитителя Солнца.

Колючка – заклинание, для плетения которого достаточно одной руки. Этас, спрятав пальцы в широком рукаве мантии, продолжал наполнять энергией плетение. Концентрация была превышена в несколько раз, за такое в Аметистовую Крепость только так заметут, но здесь не было дуэльного судьи с определяющим артефактом или просто опытного мага, который по яркости свечения чар заметит нарушение. Человека или эльфа такое заклинание, скорее всего, убило бы. Немертвому под антимагическим куполом должно быть просто очень больно.

Кроме как на экзамене и для экспериментов в аспирантуре, рыжему не доводилось использовать столь концентрированную магию. Это требовало времени и сосредоточения, и даже если бы Этас не впадал в панику, когда Кольтира схватил его, и догадался защититься таким образом, у него все равно не вышло бы успокоиться и сосредоточиться в достаточной мере. Да даже если бы и вышло – не было никаких гарантий, что при магическом ударе Кольтира не сжал бы рефлекторно руку, ломая рыжему шею. Зато сейчас, когда целительский амулет привел Этаса в более-менее рабочее состояние, вопрос был только во времени.

Кольтира, не меняя выражения лица, смотрел на Этаса, но вдруг уверенным шагом направился к нему. Он не выглядел злым и жаждущим крови в этот момент, и Этас не думал о самозащите – просто хотел сделать ему больно. Он поспешно закончил плетение и запустил его в сторону своего противника. От непривычно сильного заклинания рыжего качнуло, голова закружилась опять, но он сумел устоять на ногах.

Так даже лучше, что Кольтира подошел ближе. С такого расстояния он, не ожидавший от запуганного им слабака повторного нападения, не успел вовремя заметить сиреневую вспышку и увернуться от нее. На лице рыцаря смерти появилось удивленное выражение, светлые брови взметнулись вверх, а через мгновение Кольтира упал на колени, согнувшись пополам, и захрипел. Его пальцы оставили борозды в земле, но потом разогнулись и, несмотря на дрожь, сложились в неизвестный рыжему исходный жест для плетений. Антимагический купол раскрылся бледной вспышкой и тут же стал невидимым, а Кольтире теперь явно было легче. Он сумел приподнять голову, а потом и распрямить спину.

Этас, шагнувший было к нему, чтобы снять заклинание (он не ожидал такого сильного эффекта, потому что рассчитывал, что антимагический щит уже активирован), понял, что спасение теперь требуется не Кольтире.

- Архимаг, сука, убью! – хрипло прорычал рыцарь смерти.

Он поднялся на ноги снова схватил его своими темномагическими путами, удивительно похожими на отвратительные щупальца, выползавшие из оскверненного Солнечного Колодца в преследовавших Этаса в Третью войну кошмарах.