========== Глава 58. Мирная жизнь ==========
После коронации ревность Этаса улеглась: Фанлир укатил с глаз долой в Пандарию, а рассказы Осселы о новом талассийском лидере служителей Света - леди Маланде, - свидетельствовали, что Роммат взял ее в Ассоциацию за компетентность, а не просто «по знакомству», что уменьшало вероятность романтического интереса к ней.
А леди Фелориэль, из-за возвращения которой Этас ждал разрыва отношений с Ромматом, на коронацию своего сына не явилась. Рыжий, удивившись, расспросил Аллерию и получил объяснение, что «попадать туда и оттуда пока что можно только с очень большим риском». Это, разумеется, ничего не доказывало, но кузина, разговорившись, мимоходом упомянула, что мать короля живет «там» неплохо, занимается наукой и собирается замуж за известного ученого.
Роммат наверняка все это выспросил у Аллерии или у принца еще давно, так что либо смирился с неудачей, либо Модера ошибалась. Хорошо, что Этас не стал задавать Роммату прямых вопросов.
Коронация, как и все талассийские праздники, прошла шумно, ярко и весело, хотя не обошлось без неприятностей. Кадгар в Элун’аране благоразумно не показывался (да, наверно, его и не приглашали), вместо него Джайна взяла Кейлека. Но зато явились когда-то предавшие Мстителей и ненавидимые великим магистром Модера и Ансарем. Этас на всякий случай был начеку, хотя всерьез не ожидал, что Роммат станет портить праздник своему обожаемому Солнечному Малявке. Так и оказалось: он на кирин-торцев даже не взглянул.
Зато Похитители Солнца - те из них, что не пожелали возвращаться в Даларан - сцепились с чародеями Бесцветных. Суть претензии: они не покинули Серебряный Союз, как жрецы и многие маги, значит, считали жестокие действия следопытов приемлемыми. Этас самой стычки, переросшей в массовое магическое сражение (благо, они все додумались использовать заклинания небольшой, дуэльной концентрации) не видел, она произошла за пределами столицы, на берегу моря. Зато там был Сариен, он наблюдал сцену с самого начала, но ничего не предпринял. Этас, узнав обо всем уже утром, потребовал объяснений и получил лишь беззаботный комментарий:
– Их проще было удерживать в рамках, чем останавливать совсем. Зато немного пар спустили, - развел руками Сариен. – А Весару я вовремя сказал увести. Никто не пострадал, не переживай.
Этас сердито фыркнул и утешил себя мыслью, что проблемы учинили эльфы, которые входят в Ассоциацию и за которых теперь отвечает великий магистр, а не он.
Но если не считать этой стычки, о которой во время самой коронации никто и не знал, то все прошло идеально. С нейтральным Квель’Таласом хотели дружить или, по крайней мере, не желали ссориться, лидеры всех основных стран Азерота. Даже представители Альянса, которым несколько лет не давало покоя присутствие скверноглазых в Даларане, вспомнили о веках прежней дружбы между государствами и народами. Лицемеры.
Ну и тролль с ним, с Альянсом. Пусть лучше так, чем враждовать.
Корону на голову королю надевал Роммат. Этас, с одной стороны, был горд за него – это большая честь и отличная демонстрация доверия короля лидеру чародеев. С другой – считал, что Аллерия больше бы подошла на эту роль, как леди Ветрокрылая, глава одного из древнейших эльфийских родов. Кузина говорила, что и сам Роммат так считал, но Каэль’Тас настоял на его кандидатуре.
Хорошо, что Роммат и Аллерия были в хороших отношениях и доверяли друг другу. Фактически государством правили они двое, главы заклинателей и армии. Друзья матери короля. И если уж дать волю воображению… Может ли быть так, что леди Фелориэль собиралась, аккуратно дергая за ниточки и оставаясь в тени, решать все основные вопросы в Квель’Таласе? Нет, это уже совсем из ряда паранойи. Умница-архимагиня просто в свое время сделала выгодные инвестиции, подружившись с многообещающим магом, а потом - с тогдашней генералом следопытов, а теперь ее сын просто пользовался плодами ее усилий. Роммат и Аллерия верны леди Фелориэль, а значит, позаботятся о Каэль’Тасе. Не отнимут власть, не начнут плести против него интриг, а просто возьмут на себя основную работу и ответственность.
Хитро. Дальновидно.
А Крас считал, что леди Блеклые Сумерки – ученый до мозга костей, не разбирающаяся в политике и даже не интересующаяся ей. Но это ей не помешало укрепить трон под тощей задницей своего ребенка. Какие, однако, интересные формы может приобретать материнская забота…
На коронации Роммат почти все время находился рядом с Иллиданом-Ирнианом: то ли следил за потенциальным Тираном, то ли просто общался. Гаррош был уже под стражей, поэтому не так важно, заподозрил великий магистр Иллидана или нет. А потом Ирниан «уехал в длительную экспедицию». Этас попытался аккуратно выяснить у Роммата, куда делся демон, но тот в ответ лишь сообщил туманное «у него и свои дела есть». Похоже, Иллидан и впрямь не собирался захватывать Квель’Талас, и рыжий напрасно искал тут заговор.
С возвращением и воцарением Каэль’Таса произошло много перемен и нововведений, и не только во внешней политике. Начали восстанавливать и перестраивать западную часть столицы, ходили слухи о планах возведения огромного оперного театра. Этас даже представить себе не мог, сколько золота на это все тратится.
Лорд Терон, довольно прижимистый тип, посмевший контролировать банковские счета талассийцев, в годы своей службы следопытом, насколько Этасу было известно, долгое время занимался вопросами снабжения. Так что в финансовых делах разбирался и экономику Квель’Таласа восстанавливал планомерно, упорно и эффективно. Он, говорят, даже ухитрялся вынуждать Гарроша ставить на довольствие эльфийских бойцов, присланных тому для совместных боевых действий, экономя таким образом немало золота. Так что казну правящий лорд юному и инициативному королю оставил полную, но если он будет продолжать в том же духе…
Впрочем, западную часть столицы давно следовало привести в порядок. Этас, например, в свой собственный элун’аранский дом заглядывал за последние десять лет всего раза три, не больше, а все потому, что приходилось тратить на дорогу целый день, огибая разделяющую столицу стену.
В Азероте, наконец-то, снова было спокойно. Орда и Альянс восстанавливали свои истощенные войной силы, делали вид, что помогают пандаренам отстраивать заново разрушенные войной поселения и возрождать земли. Притихло даже Запределье: Сангвинар и Шаттрат никакого перемирия не заключали, но Молот Крови, подчинявшийся теперь королю, не нападал первым, и шаттратцы пока что старались не провоцировать.
Суд над Гаррошем был назначен только через несколько месяцев, и Этас запретил себе думать на эту тему, потому что иначе бы он извел себя постоянными переживаниями и сомнениями. Тралл обещал все проконтролировать, у Сильваны, по ее словам, был запасной план, так что оставалось только ждать развития событий.
В личной жизни у Этаса все было по-прежнему. Отношения прошли испытание временем и, фактически, разлукой, но великому магистру на это было плевать. Этас приходил к нему домой, получал скупые крохи внимания и, вежливо и отстраненно попрощавшись, телепортировался в Даларан. Временами надеялся, что отношения постепенно станут более теплыми и близкими. Временами просто ждал, пока не имеющее шансов на взаимность чувство пройдет.
Эта связь не делала его счастливым, но прекратить приходить к Роммату рыжий не мог. Более того, периодически начинал переживать, что великому магистру все это надоест, и он сам захочет расстаться. Роммат не допускал сближения, скорее всего, не хотел от Этаса больше ничего или не собирался привязываться. Значит, не планировал, что эта связь продлится долго. От таких мыслей Этаса обдавало холодной волной страха. Совсем как в детстве, когда он боялся, что матери надоест видеть лицо сына, так похожее на лицо ее бывшего мужа, короткий брак с которым она много десятилетий не могла вспоминать спокойно, и она отправит Этаса с глаз подальше к отцу. Рыжий вырос и понял, что страхи были нелепыми и безосновательными, мама никогда не давала повода усомниться в ее привязанности. Ему очень хотелось верить, что и сейчас он просто выдумывал глупости и напрасно накручивал себя. Но, к сожалению, у него не было ни одного способа узнать как обстоят дела на самом деле.
