Они не могут быть любовниками, снова и снова повторял себе рыжий. Принц же явно не видел в нем соперника, относился как обычно. Это не успокаивало. Это бесило. Снова рыжий изо всех сил старался, соперничая с тем, кто даже и не подозревал, что тут идет какое-то соперничество, какая-то борьба. С тем, кто принимал приз не как результат трудной победы, а как нечто само собой разумеющееся. Этасу пришлось через тролль знает что пройти, чтобы просто получить разрешение приходить к великому магистру, а этот мальчишка на искреннюю заботу Роммата плевать хотел! Как жаль, что у рыжего нет права высказать этому идиоту все, что он о нем думает!

- А между этими событиями? – самым вежливым тоном спросил Этас, в подробностях представляя, как оттаскал бы этого придурка за уши, если бы имел такую возможность. Может, до него дойдет, что так поступать не следовало?

Принц бросил на него раздосадованный взгляд, но огрызаться не стал. Вместо этого задрал нос к небу и нарочито-бесстрастным тоном поинтересовался:

- Донесете на меня великому магистру?

Что? Этас хлопнул глазами. Донести-то он, конечно, собирался, и то, что принц догадался о деталях его задания тоже не вызывало удивления. Но сама постановка вопроса, выбор слова, неловкие попытки не выдавать своих эмоций и выражение обиженного ребенка на остроносой мордашке – все это разом словно отвесило рыжему прочищающий мозги подзатыльник.

Да этот мальчишка никакой ему не соперник! Это же дите малое, даром что уже выше взрослого Этаса вымахал! Как рыжий вообще мог заподозрить Роммата во влюбленности в него? Понятное же дело, он его как ученика любит! Это каким же извращенцем надо быть, чтобы всерьез рассматривать эту деточку в качестве пары для взрослого эльфа! Научные и политические достижения принца сбили Этаса с толку, а ведь занимаясь всем этим, Каэль’Тас мог попросту не найти времени повзрослеть по-настоящему. В смысле, набраться опыта близкого личного общения с эльфами. Рыжий же сам прекрасно помнил, каким был этот мальчик незадолго до Третьей войны: вряд ли это сыпавшее терминами чудо природы увлекалось столь несерьезными тайнами мироздания, как поцелуи и тисканье в темных углах.

Да, самоотверженная забота Роммата о Каэль’Тасе не могла не привлечь внимания, но думать надо было головой. Про Краса тоже многие черт знает что говорили. Да… Хорошо, что у Алекстразы мозгов побольше, чем у Этаса. Рыжий прикусил изнутри щеку, чтобы сдержаться и не расхохотаться на всю площадь, представив себя в агонии подергивающим конечностями под огромной когтистой драконьей лапой, покрытой алой чешуей.

Он бросил на принца быстрый взгляд. Да ребенок же! Вот, бунтует против контроля старших. «Донесете», ну надо же было ляпнуть!

- Он о вас заботится, - мягко, не желая обидеть, напомнил Этас.

Не обидеть, похоже, не получилось. Каэль’Тас недовольно зыркнул на рыжего исподлобья, как волчонок, а потом довольно успешно попытался скопировать степенный вид великого магистра, который тот обычно принимал во время аудиенций в Элун’аране. Забавный он.

- Это «да» или «нет»? – ребенок твердо вознамерился заранее узнать свою участь.

Вот только наставник действительно о нем заботится, а он, балбес малолетний, не ценит. Вот бы Крас сейчас был жив и тоже мог навязать рыжему какое-нибудь ограничение, требование или еще что-то в этом духе, продиктованное искренним беспокойством о нем. Да Этас только счастлив был бы! Он подавил тоскливый вздох. Наставник мертв, а у рыжего у самого скоро появится ученица. А пока он будет помогать Роммату присматривать вот за этим непоседой. У великого магистра нет своих детей - неудивительно, что он так привязался к малявке-принцу, сыну своей наставницы.

Спускать Каэль’Тасу с рук такой опрометчивый поступок, конечно, нежелательно. Раскаиваться и обещать вести себя ответственнее принц не собирался, хотя, это не означало, что он сам не понял, какую глупость совершил. Может, теперь он думал, что потеряет лицо, если признает свою ошибку. Подростки в принципе не любят объявлять вслух, что были не правы.

Уверившись, что между Ромматом и принцем ну точно, абсолютно однозначно, ничего нет, рыжий был готов на радостях пообещать не рассказывать. Но не окажет ли он таким образом ребенку медвежью услугу, показав, что о безопасности можно забывать, и последствий не будет? О, троллья задница, как все сложно! Это хорошо, что у Этаса нет своих детей. Каждый раз вот так ломать голову!

Рыжий вдруг подумал, что сейчас его отношения с юным правителем Квель’Таласа не в лучшем состоянии из-за навязанных им обоим ролей надзирателя и подконтрольного. Эта мера была необходимой, но положение мальчика все равно вызывало сочувствие. Роммата-то он давно знал, контроль с его стороны не был так обиден, как в исполнении малознакомого эльфа, которому и самому-то даже пятиста нет. Конечно, Каэль’Тас был недоволен. Надо как-то смягчить этот момент, и небольшая уступка со стороны Этаса пришлась бы как нельзя кстати.

- С формальной точки зрения, я уже не имею официальной должности в Квель’Таласе, я маг Кирин-Тора. Я служу вам, ваше высочество, просто как ваш подданный, а великий магистр Роммат в данный момент больше не мой начальник, - медленно произнес Этас. Слышали, ваше высочество? Служу вам! Пусть лучше принц думает, что рыжий с ним нянчится по его же собственному разрешению, а не потому что этого захотел великий магистр. - Поэтому – нет, не донесу…

Этас с трудом удержался от смешка, произнося последнее слово. Каэль’Тас был дипломатичен, как… Ха-ха! Как его наставник!

Об этом не донесу. А вот вашу беседу с Праудмур – во всех подробностях!

- Правда?

Уловка удалась даже лучше, чем было запланировано. Принц оживился, и по его лицу, на которое сейчас так удачно падал свет фонаря, было четко видно, что он затевает какую-то пакость. Ну что еще, неугомонное чадо? Хочешь еще погулять по ночному Даларану один? Посетить подпольные магические бои? Спрыгнуть под чарами левитации с парящего города? Или предложить Похитителю Солнца постоять за дверью во время беседы с твоей подружкой? Скорее последнее.

- Но это не значит, что я буду врать великому магистру, если он прямо спросит меня, присутствовал ли я на встрече с леди Праудмур, - предупредил Этас, пока принц не составил план какой-нибудь опасной шалости.

- Похвальная честность, - отозвался Каэль’Тас, с едва уловимым сарказмом в голосе.

Ты ж язва мелкая, умилился Этас.

Прояснив вопрос с докладом великому магистру, принц, рыжий и двое стражей направились к Фиолетовой Цитадели. Его высочество, задрав голову, изучал звездное небо над Далараном, не глядя себе под ноги. Естественно, споткнулся и свалился бы на мостовую, если б не вовремя подхвативший его за локоть Ворриэль. Этас напряг губы, чтобы не позволить принцу увидеть снисходительную ухмылку. За пределами дворца Каэль’Тас стал вести себя немного свободнее, из-за чего сразу было видно, что он – малявка.

У рыжего на душе, наконец-то, было спокойно и хорошо. Солнечно, хоть ласковое и жизнерадостное солнце уже давно скрылось за горными хребтами. Только было немного стыдно из-за того, что ненавидел его. Взъелся понапрасну. Ладно, он принц, Этас ему бы ничего не сделал, а если бы рыжий просто к какому-нибудь юнцу Роммата приревновал, удержался бы от пакости ему? Вряд ли. А потом бы понял, что на ровном месте обидел ребенка.

Этас заткнул тихо ворчащую совесть напоминанием, что сейчас будет старательно защищать интересы принца, так что тот в накладе не останется. А рыжий сегодня все-таки увидится с Ромматом, и все будут счастливы.

- А вы бывали в Пандарии, архимаг Этас?

Голос его высочества оторвал рыжего от грез, как именно он хотел бы быть осчастливлен сегодня ночью.

В Пандарии? Неожиданный вопрос. Просто любопытство или принц хочет исследовать все, что существует в мире? Рыжий вспомнил подробные описания магии демонов и морских сирен в лабораторном журнале Каэль’Таса. Он планирует добавить туда пару глав про ша? Интересно, воздействие ша – ментальное? Они же эмоциями управляют, а не разумом. Зато как управляют! Этас вспомнил, как кидался заклинаниями в великого магистра за то, что тот всего-навсего строго велел ему выйти из лаборатории.