Кейлек пошевелился в кресле, устраиваясь поудобнее, и рыжий понял, что совсем забыл о молчаливо присутствующем при этом разговоре драконе. Чары невнимания или просто способность быть неприметным?

Праудмур молча смотрела на Этаса, сощурившись. Наверно, не знала, что еще сказать, а гордыня не позволяла ей спросить, каких именно гарантий он ждет. Когда пауза стала затягиваться, рыжий решил ей подсказать.

- Выгоните Серебряный Союз из Даларана…

- Не обсуждается, - отрезала человечка, поджав губы. Ей «жаль, что все прошло не так гладко», но она палец о палец не ударила, чтобы наказать виновных и хоть немного обезопасить зеленоглазых даларанцев.

- Или дайте отставку его руководству, - закончил эльф, скривившись от отвращения к этой лицемерке. Серебряный Союз ей нужен, это понятно. Армию просто так никто выгонять не будет, рыжий и не надеялся на это. Но снять с должности Верису-то можно было и самой догадаться! Пусть вон к жениху бывшему возвращается. Правда, нужна ему тысячу лет такая маньячка…

- Видишь ли, Этас, - с раздражающе снисходительным видом начала человечка. - Принц Каэль’Тас и Вериса достигли некой договоренности. Он запретил ей продолжать конфликт с син’дореями, и у него есть способ проконтролировать выполнение ее обещания вести себя мирно. Но с любым другим руководителем у него такой возможности не будет.

Праудмур развела руками.

- Не обязательно назначать главой Союза очередного фанатика, - сохранять ровный, спокойный тон становилось все сложнее. Но если рыжий не сумеет сдержаться перед этой девицей, то нет смысла встречаться с Советом Шести. Не дело начинать работу со скандала. - Предполагалось, что у этой армии будут другие задачи, а не только ненависть к син’дорай. Самые вменяемые ушли, но им все еще можно предложить вернуться, если объяснить цель.

- Я понимаю твою неприязнь к Верисе, но Каэль’Тасу удобнее сотрудничать именно с ней. Принц много сделал для тебя, Этас - напомнила Праудмур. - Не мешай ему.

Бесит! Еще и прикрывается интересами его высочества! Принцу не пришлось бы ничего делать, если бы ты использовала голову по назначению! Рыжий, поняв бессмысленность любых разговоров с ней, замолчал. На ее стороне сила и власть, ему попросту нечем надавить на нее.

Праудмур, полностью завладев инициативой в разговоре, высказала пару слов о Гарроше, который был истинным виновником случившейся трагедии и теперь поплатится за свою подлость, потеряв Квель’Талас. Не прерывая своих разглагольствований, встала и принялась расхаживать по своему кабинету, обильно, но сдержанно, не размашисто, жестикулируя. Потом принялась с энтузиазмом расписывать перспективы союза чародейских государств. Этас не знал, зачем она все это говорит ему. Слова этой женщины не имели для него никакой ценности, да и ей незачем убеждать его, он вернулся – значит, будет сотрудничать. Наверно, просто тянула время до начала собрания Совета, чтобы не сидеть в неловкой тишине. Да сядь уже и успокойся!

Кейлек делал вид, что внимательно слушает Праудмур, а рыжий, убедившись, что человеческая ведьма не планирует ни набрасываться на него с новыми обвинениями, ни сообщать что-то интересное, перестал ее слушать. К тому времени, как нужно было идти в Башню Облаков, он уже начал беззвучно зевать, пользуясь возможностью делать это под шлемом незаметно. Впрочем, когда архимаги подошли к телепорту в Палаты Воздуха, сонливость с Этаса слетела.

Совет Шести. Модера, Кадгар, Ансарем и Карлаин…

Какие они теперь? Как разговаривать с ними, как вести дела? Рыжий задавался этими вопросами с тех пор как узнал о своем возвращении не только в Даларан, но и в Совет Шести. Ничего лучше, чем держаться спокойно, вежливо и официально не придумал. Он все равно не сумеет сделать вид, что все обиды забыты, да и не поверят они ему, как бы талантливо он ни сыграл прощение.

На деревянных ногах Этас сделал несколько шагов к телепорту и оказался в эклектичном и безумно пестром, но уже успевшим за последние годы стать привычным, зале. На стены проецировалось ясное прозрачно-лазурное небо, что совершенно не соответствовало поганому настроению рыжего. Внутренности скручивало то ли от волнения, то ли от отвращения. К «оскверненному» Даларану, к предателям-людям, и к самому себе, согласившемуся сотрудничать с ними.

Праудмур снова произнесла несколько слов о Гарроше и о союзе с Квель’Таласом – похоже, перед рыжим она только что репетировала речь. Потом высказалось в том духе, что Похитители Солнца и Этас снова с нами, мы скучали и рады, что теперь все в порядке.

Этас, не поворачивая головы, всматривался в лица своих коллег. На бородатой роже Ансарема застыло привычное «меня тут не было, я мирный ученый и вообще только мимо проходил». На син’дорея он старательно избегал бросить хотя бы мимолетный взгляд. С тобой все ясно.

На мерзкую морду Кадгара, наполовину скрытую седыми зарослями, Этас даже смотреть не стал. Стоит, молчит – и ладно.

Модера повернулась к произносящей речь Праудмур, но периодически бросала на рыжего спокойные, не слишком долгие взгляды. Улыбалась мягко и доброжелательно. Интересно, у нее и в этот раз получится просто красиво извиниться?

Этас сжал зубы и до боли впился ногтями в ладони, спрятав руки в рукавах мантии. Модера не убивала Похитителей Солнца. Праудмур отдала приказ очистить город от ордынцев в обход Совета Шести, рыжий теперь это знал. Потом, во время и после этой резни, Модера осуждающе отзывалась о действиях Праудмур и Верисы. Она не присылала больше вестников Этасу, потому что… ну, а что она могла ему сказать? «Мне жаль» - это было исчерпывающе. Она не стала затевать открытый конфликт в Совете, требуя вернуть Похитителей Солнца и извиниться перед ними. Но разве можно осуждать ее за это? Она всегда действует так, эта стратегия оправдана и разумна, она позволяет Модере не увязать в интригах, а спокойно работать на благо Кирин-Тора. Этас бы на ее месте не смог не вмешаться, но Этас молод, наивен, горяч и менее опытен. Действия этой человечки – это поступки настоящего дипломата, осторожного и умного. Модера поддержала предложение о возвращении Похитителя Солнца в Совет и, по словам его высочества, надавила на Ансарема, чтобы получить и его голос тоже. Она по-прежнему считала эльфов друзьями людей. Почему же Этасу так больно смотреть на нее? Почему он не может снять шлем, улыбнуться ей, сказать, что все в порядке и никаких обид, а потом позвать выпить вместе вина за встречу?

Постоянные азеротские войны и конфликты забрали у Этаса множество важных для него эльфов и людей. Модера и Вериса, хвала Солнцу, живы и здоровы. Но их он тоже уже потерял.

Модера не лишалась родных или своей страны в убийственном магическом излучении мана-бомбы. Она не наломала дров, действуя сгоряча. Ей не затуманили разум старые обиды и жажда мести. Модера ушла в сторону обдуманно, сознательно и намеренно. Она не пошла против Праудмур и не вступилась за син’дорай. Зачем ей это? Она имела влияние на рыжего, но точно так же могла бы взять под контроль и того, кто придет на его место.

Этас бы поступил иначе. Архимаг Роммат бы поступил иначе. Даже Сепетрия, очень себе на уме дама, без стеснения поучавшая рыжего отбрасывать принципы в сторону, если это нужно для карьеры, вмешалась бы, не оставила все, как есть. Но никто из них не стал старейшим членом Совета Шести. Этас по-прежнему был восхищен дипломатическими талантами Модеры. Он по-прежнему считал, что ему следует учиться у нее.

Раньше он думал, что общее призвание – быть магом, - важнее, чем политические конфликты между народами и фракциями. Это как вечное и мимолетное. У син’дорайских и человеческих чародеев гораздо больше общего друг с другом, чем с Альянсом или Ордой. Что бы ни происходило в остальном мире, Даларан – нейтральный город, оплот мира и дружбы, где син’дорей и человек или квел’дорей могут вместе пить вино, изучать магию и сражаться бок о бок, защищая свой город. У магистра Роммата так и не вышло переубедить его и отучить от этого наивного идиотизма.