Этас никогда не обсуждал с чародеями Ассоциации свои ссоры с их начальником, только пару раз позволил себе несколько малоинформативных замечаний в присутствии одной лишь Аурозалии. Поэтому, если великий магистр не рассказывал своему заместителю сам, то тот и не знал, насколько отвратительными были отношения лидеров син’дорайских магов двух государств. Раньше Этас считал, что виной этим ссорам – полное отсутствие совести и порядочности у архимага Роммата, а оказалось – его собственная, этасова глупость.

Несмотря на расплывчатое объяснение, Инетвен сам понял, что его беспокоит.

- О, не волнуйся на этот счет. Теперь ты не член Кирин-Тора, а просто чародей Ассоциации. Магистр Роммат своих не ест, - беззаботно махнул рукой заместитель очень грозного начальника.

Рыжий скептически покосился на собеседника. Удивительно, но у обладателя тяжелого нрава магистра Роммата не было среди чародеев врагов или явных недоброжелателей. Не то что бы он купался в лучах всеобщего обожания, но все признавали его авторитет и относились нормально, с уважением. Возможно, правильное объяснение этому явлению – магистр Инетвен, – эдакий буфер между магами Ассоциации и отвратительным характером их руководителя. Лучшее доказательство тому – леди Лиадрин, заместительница великого магистра по делам заклинателей Света, которая общалась с ним не через Инетвена, а напрямую, и нередко (рыжий собственными глазами видел) вылетала из его кабинета разъяренная и сверкающая глазами.

Сепетрия, вошедшая в кабинет к Инетвену, когда тот советовал не волноваться, с любопытством оглядела рыжего и усмехнулась.

- Иди-иди, - напутствовала она Этаса. – Магистр Роммат оказался прав, значит, будет теперь добрый.

Странная логика, но… Великому магистру и впрямь была свойственна снисходительность, и он обычно брезговал добивать проигравшего противника.

- Будь паинькой, и Инетвен в награду раскроет тебе Тайну Волшебной Банки, - решила добавить ему мотивации Сепетрия. Она похлопала ладонью по стоявшей на углу стола хозяина кабинета расписной жестяной банке. – Правда, Инетвен?

Тот многозначительно приподнял бровь, глядя на свою коллегу, но согласно закивал. Рыжий решил поверить заместителям магистра Роммата, которые явно знали его лучше и выработали свои способы работы с таким сложным руководителем. Теперь и Этасу, если его вообще не выставят из Ассоциации вон, придется осваивать тонкую науку как поладить с недолюбливающим его или просто грозным начальником. Раньше не требовалось. Крас ему всегда благоволил, а поначалу очень снисходительны были все чародеи из его команды, с которыми приходилось работать. К тому же Этас был нагл и самонадеян, общителен и обаятелен, не боялся. Потом, уже в Совете Шести, с Ронином он ладил отлично. С Джайной рыжий контактировал не так уж и много, первое время она мало что знала о деятельности Кирин-Тора, так что ее начальственный статус вовсе не ощущался. Этас был терпелив к сменам ее настроения, старался быть как можно доброжелательнее и вовсе не думал, что она его ненавидит. А еще мнил о себе, будто разбирается в эльфах и людях! Чаще всего он все-таки понимал других и отношение к себе хорошо, но ошибки, когда они все же случались, были сокрушительными.

А об архимаге Роммате его мнение вообще менялось десятки раз от возмущения и разочарования до надежды, что ошибался, и обратно, пока рыжий не понял, что с самого начала исходил из неверных предпосылок, думая, что тот ненавидит Кирин-Тор из-за своих личных качеств, а не по объективным причинам. Согласится ли глава Ассоциации вообще теперь терпеть его присутствие среди своих чародеев? Очень хочется верить, что Инетвен и Сепетрия окажутся правы.

Сделав глубокий вдох, Этас, сама безропотность и смирение, постучал в дверь кабинета великого магистра и пошел сдаваться на милость победителя.

Здесь он ни разу не был, прежде все встречи с главой Ассоциации проходили в переговорном зале. А теперь великий магистр пустил его на свою территорию – это хороший знак? Или, наоборот, демонстрация, что Этас теперь не дипломатическая фигура, а так, мелкая сошка, ради которой даже не стоит вставать с кресла и делать несколько шагов по коридорам?

Велев себе не выдумывать обид и страшилок раньше времени, Этас, поймав взгляд сидящего за своим столом главы талассийских магов, произнес, как ему показалось, достаточно спокойно и уверенно:

- Anar’alah belore, магистр Роммат.

- Здравствуйте, Этас. Проходите, - ответил глава Ассоциации вполне нейтральным, более вежливым, чем все годы их общения, тоном. Он указал рыжему рукой на мягкий стул для посетителей, поставленный около его стола. – Рассказывайте, как дела у Похитителей Солнца, какие у них настроения.

Перемена в отношении приободрила Этаса. Инетвен был прав, уверяя, что, будучи только чародеем Ассоциации, рыжий может рассчитывать на менее холодный прием. И это обращение просто по имени без указания ранга. Могло бы расцениваться как хамство, но именно так великий магистр обращался ко всем своим подчиненным и подопечным чародеям. В сочетании с более корректным тоном и довольно редким прежде приглашением присесть, получалось, что это именно решение не продолжать прежний конфликт, так ведь?

Этас внезапно вспомнил, что архимаг Роммат впервые назвал его вот так же, просто по имени, еще в Аметистовой Крепости. Не стал отвлекаться на церемонии в экстренной ситуации или уже тогда счел даларанцев своими подопечными? Скорее всего, второе. Он-то знал, что Совет не вмешается, и Похитители Солнца останутся в Квель’Таласе, потому что все другие варианты для них значительно хуже. А Этас, глупый наивный мальчишка, считал иначе, думал, что они только переждут грозу в безопасном месте. И об этом великий магистр, наверняка, тоже знал. Потому он и не вызвал рыжего к себе раньше, что не желал тратить время на бессмысленные препирательства. Дал ему эти два дня на осознание реальности и избавление от иллюзий.

И сейчас глава Ассоциации сидел, весь такой невозмутимый и монументальный, уверенный в себе и своей правоте. Он оказался прав, и его правота была настолько всеобъемлющей и очевидной, что он даже не утруждался акцентировать на ней внимание. Позлорадствовать или сразу начать с обвинений, или хотя бы позанудствовать, мол, я вас предупреждал.

Архимаг Роммат все эти годы не был таким мерзавцем, каким воображал его себе Этас, но это не отменяло того факта, что глава Ассоциации – отвратительно самоуверенный и невыносимо снисходительный тип! Похитители Солнца потеряли все, что у них было, а этот эльф в итоге получил от этого выгоду и теперь спокойно смотрел на Этаса, весь такой величественный в своей правоте. И, в отличие от них всех, имел здесь столько влияния и власти, что даже позволял себе быть великодушным и не комментировать ни разницу в положениях, ни их нынешнюю зависимость от его воли.

Рыжий, вынужденный теперь жить в его стране, стоящий в его кабинете в его Ассоциации, когда от его решений зависело будущее Этаса, почувствовал, что почти ненавидит великого магистра. За все это! За его правоту и самоуверенную снисходительность, за его власть и его полное понимание уязвимости положения Похитителей Солнца! Это спокойное, степенное выражение лица главы Ассоциации просто бесило! Этасу захотелось его ударить. Чтобы не был таким! Таким… магистром Ромматом!

Но, черт подери, рыжий прекрасно понимал, что ничего не сделает! Не только из-за того, что теперь с этим эльфом ссориться было бы крайне глупым поступком, но и просто потому, что помнил, чем закончилась прошлая попытка применить против него магию и кулаки. Пережить такое снова он ни за что не согласился бы! Этас как наяву испытал боль в завернутых за спину руках, ощущение сдавившей горло неумолимой ладони, собственное унизительное бессилие в той ситуации и панический страх приближающейся гибели. Он вспомнил, как безуспешно пытался вырваться из рук великого магистра, и как неожиданно отреагировало на физический контакт его собственное тело. А ведь тогда все могло бы пойти немного иначе…