Три распахнутые двери в торцевой стене вели на кухню. По зале сновали рабы, завершая последние приготовления к пиршеству. Между длинными дубовыми столами и лавками установили и ложа, потому что по имперскому обычаю гости вкушали яства сидя или лежа, в зависимости от личных предпочтений. На помосте в дальнем конце залы высился маршальский стол, окруженный папоротниками и кустами в свинцовых кадках. Рабы сбрызгивали прохладной водой свежие цветы, рассыпанные по столам. У колонн главный виночерпий придирчиво осмотрел вино в огромных серебряных чанах, смахнул какую-то мушку или соринку с поверхности и, накрыв каждый чан тонкой кисеей, положил рядом черпаки и расставил пустые кувшины.

Зала наполнялась красавицами-рабынями. Почти все они, спустившись по ступеням, подходили к высокому, сурового вида мужчине с эмблемой Леопарда на алом одеянии – должно быть, главному распорядителю. Девушки называли имя хозяина, распорядитель сверялся с длинным списком гостей и направлял невольниц к нужному столу.

Мериса дернула Майю за рукав:

– Пойдем, у нас времени мало!

– Ты хочешь, чтобы я у него спросила… – смущенно начала Майя, заметив, как распорядитель холодно отчитывает какую-то миловидную черноглазую девушку с беличьим личиком, поведение которой пришлось ему не по нраву.

– О великий Крэн, кто же не знает, где стоит ложе верховного советника?! – раздраженно прошипела Мериса и решительно направилась сквозь толпу.

Майя замерла, очарованная сверкающим бассейном, и только потом заметила, что Мериса уже поднялась на помост. Майя торопливо направилась к ней, в спешке налетела на паренька с подносом, уставленным серебряными солонками, и едва не упала.

– Ох, прости!

Юноша резко обернулся и при виде Майи тут же сменил гнев на милость:

– Ничего страшного, такими дельдами можешь целый день меня пихать. – Он лукаво усмехнулся. – Может, тебе их посолить?

В Мирзате Майя с удовольствием поддержала бы разговор, но сейчас поспешно отвела взгляд и отошла прочь.

На помосте Мериса вступила в ожесточенную перепалку с невольником, разносившим подушки.

– Неси еще, этого нам мало! – заявила она, топнув ногой.

– Больше нет, – проворчал раб. – Мне еще надо…

– Тебе надо делать то, что я велю! – воскликнула Мериса и схватила его за плечо. – Немедленно притащи еще десяток подушек, или я главному распорядителю пожалуюсь.

– А остальные как же…

– Плевать мне на остальных. Мое дело – подготовить ложе к появлению верховного советника. Ну, беги за подушками, живо, пока плетей не заработал.

На помосте, рядом с маршальским столом, установили огромное мягкое ложе, длиной в десять локтей и шириной в пять, накрытое леопардовыми шкурами и заваленное подушками. Неподалеку от ложа расставили тазы, кувшины, полотенца, два чана воды, подносы с пучками трав, флаконы с маслами и коробочки с притираниями. Невольник, ворча, принес еще подушек. Мериса окинула вещи озабоченным взглядом:

– Эх, Теревинфию бы сюда! Я во всем этом плохо разбираюсь. Ладно, наверняка главный распорядитель подскажет, если что. Он за Сенчо часто ухаживал.

– А зачем это? – удивилась Майя.

– Обжираться помогает. Ой, да от тебя толку никакого, ты же не знаешь ничего! Не бойся, я тебя научу, что надо делать. Для начала уложи подушки поплотнее, друг на друга. Нет, не так, а полукругом, чтобы пузо ему поддерживать. А эти пока убери, мы их потом подложим, если захочет.

Мериса ловко пристроила подушки на ложе, еще два раза отправила Майю за какими-то мелочами и наконец удовлетворенно вздохнула:

– Ну, вроде бы все. А мы с тобой вот здесь на табуретах посидим. Гости совсем скоро появятся.

Все невольницы уже заняли свои места: кто на табуретах, кто за спинками скамей. Слуги и рабы выстроились вдоль стен и у сервировочных столиков. В зале воцарилась напряженная тишина.

Через минуту у колонн центрального входа появился воин в черно-золотом одеянии, поднес к губам блестящую длинную трубу, выдул четыре протяжные ноты, затем прошествовал к помосту и замер неподалеку от Майи с Мерисой. В залу начали входить гости.

В Тонильде Майя со знатными господами почти не встречалась. Однажды, когда ей было лет девять, она купалась в озере, а какой-то барон со своей барки крикнул «Посторонись!» – и стремительно пронесся мимо; Майя, подпрыгнув на волне, успела заметить только его отрешенное, надменное лицо. А много позже, на ярмарке в Мирзате, видела, как два знатных юноши, в щегольских сапогах и охотничьих шапках с перышками, избили рыбака и со смехом уволокли куда-то его визжащую хорошенькую жену.

Сейчас залу заполнили важные господа, разодетые в великолепные наряды – яркие ажурные рубахи и шелковые шальвары. Гости с невозмутимой важностью переговаривались, держа в руках серебряные кубки и обтянутые тисненой кожей шкатулки с ножами. Майя пришла в такое волнение, что Мериса раздраженно прошептала:

– Сиди смирно, не дергайся!

Среди гостей Майя заметила нескольких шерн и очень удивилась: она ожидала увидеть непревзойденных, сказочных красавиц, но миловидные девушки выглядели вполне обычно, хотя и были наряжены в роскошные одеяния. Внезапно Майя, остро ощутив свое невежество, вспомнила слова Оккулы о достоинстве и приличиях. Шерны уверенно расхаживали среди знатных господ, обращались с ними на равных и вели себя непринужденно.

Тут Майя сообразила, что девушки, подобные Мерисе, – всего-навсего смазливые легкодоступные красотки, которые привлекают Сенчо своей распущенностью. Несмотря на богатство и власть верховного советника, мало кто из знаменитых шерн согласится его сопровождать – так отважный охотник с презрением отвергнет предложение отправиться ловить крыс. Шерны славились изяществом, прекрасными манерами и остроумием, сами выбирали, кого обласкать и почтить вниманием, а кого унизить и ославить. Поклонников привлекали не столько постельные утехи, сколько сама возможность провести время в обществе шерны. Оккула недаром говорила, что в этом деле надо быть лучше всех. Майя вздохнула и уныло подумала: «Вот лучше кого надо быть! А как? Наверное, они чувствуют то же, что и я, когда в озере плаваю. Откуда же они такие берутся? И как становятся…»

Из забытья ее вывело неожиданное появление шагах в сорока от нее, у колонны, того самого молодого человека, что заговорил с Майей и Оккулой на Халькурниле, в день их приезда в Беклу. Юноша, в ярко-желтом одеянии с вышитым на груди алым леопардом, оживленно беседовал с русоволосой скромницей. Девушка с улыбкой слушала его, потом что-то сказала в ответ. Молодой человек расхохотался, коснулся ее руки и, взглянув на помост, увидел Майю. Он тут же пробормотал что-то своей собеседнице, подошел к помосту и улыбнулся. Майя, не зная, что делать, поднялась с табурета. Юноша почтительно приложил ладонь ко лбу, и Майя зарделась.

– Ах, златокудрая богиня! – воскликнул молодой человек. – Мы с вами на Халькурниле встретились в тот самый день, когда в Беклу новую статую Аэрты привезли, помните?

– Да, мой повелитель, – ответила Майя, неловко улыбнувшись и с опаской глядя на юношу.

– Вот только я забыл представиться…

Неожиданно Майя осмелела: раз уж он держит себя приветливо и шутит, она ответит ему в тон.

– Да, мой повелитель, вы забыли. Вот только слава ваша далеко разнеслась. Я знаю, кто вы, – работа у меня такая.

Молодой человек рассмеялся:

– Разумеется. И как работа? Тебя продали, я погляжу. А кому?

– Верховному советнику У-Сенчо, мой повелитель.

– Что ж, выбора у тебя не было, – расстроенно вздохнул юноша. – А где твоя чернокожая подруга?

– Нас вместе продали, только ее на пиршество не взяли.

– Ну, мы с тобой еще увидимся, а сейчас мне пора, а то моя знакомая решит, будто я что-то дурное задумал… – Он небрежно махнул Майе и удалился.

– Ну и дела! – воскликнула Мериса. – Это же Эльвер-ка-Виррион.

– Ага, – кивнула Майя.

– Вы знакомы?

– Да.

Дальше расспрашивать Мериса не стала, потому что все гости уже расселись по местам и ждали появления маршала со свитой. Кембри – крепко сложенный, широкоплечий великан – первым взошел на помост. Потом, согласно обычаю, маршал помог подняться каждому из своих гостей, рассадил их на отведенные места и возложил каждому на голову венок, заботливо выбирая подходящий. В это время солдаты принесли на помост носилки Сенчо.