Ни разумом, ни чувствами, ни телом не хочу я покидать уют тёмной комнаты. Надёжно скрыта она от миров, раньше пробиравшихся в коридоры дома, паривших в комнатах, стучавшихся в окна. И я надёжно укрыт от всего и ото всех.
Даже Таро тихи, почти молчат. Куда только подевался былой задор, тот бал, где мы так упоённо танцевали… Сейчас они словно не входят, не ведут диалога, и я выкладываю карту за картой бездумно, рассматривая только красоту рисовки, но не ожидая услышать голос.
Пришёл бы сон, но я знаю, что его не будет долго. Да и… не всякому сновидению я был бы сегодня рад. Ведь сон — тоже путешествие, тоже путь, слишком легко уйти, даже не заметив того. Так что пусть пока стоит на границе сознания, а я буду рассматривать карты, чей серебряный обрез легонько искрится — свет свечи ловится гранью.
Нелегко путешественнику избежать самого себя. Стоит задуматься, и ты уже держишь путь в неизвестные дали, стоит обратить на что-то пристальное внимание — и вот уже раскрывается новая дверь. Как сдержаться, не убежать, не пересечь рубеж, отделяющий один мир от другого, когда это и есть твоя суть?
Покой и тишина не надоедают мне, но всё больше и больше замечаю я теней, дрожащих бликов, туманного морока, что бывают только на границах миров. Будто бы сегодня они решили пройти через мой дом, через мою жизнь, через меня.
И когда я закрываю глаза, вокруг нарастает шорох и шум. Будто шелестят книги страницами, словно хлопают шторы, точно трещит огонь свечи.
Стоит осмотреться, и становится ясно, что случилось — миры сдвинулись, теперь этот дом вовсе не мой. Я и не узнаю его, всё стало иначе, нет даже свечи, только фонарь стоит с открытой дверцей, а в окна льётся солнце. За стеклом не снегопад, а привольность света и тепла.
— Так-так, — говорю я. — Это что же получается, как отсюда выйти и кто сюда привёл?
Это не было усилием моей собственной воли, значит, кто-то втащил меня в иную реальность силой. Но кто он, зачем сделал это?
У моих ног лежит карта из колоды, одна-единственная, двойка кубков. Забавный намёк, точно кто-то приглашает меня на свидание. Но мне ничего не остаётся, приходится согласиться и сделать шаг этому миру навстречу.
За дверью не коридор, там открывается сад. Я прохожу по тропинке совсем недалеко и натыкаюсь на ещё одну карту. Быть может, она поможет понять, кто же втащил меня сюда? Но это восьмёрка жезлов, и мне пока не совсем понятен смысл. Положив эту карту к первой, я медленно иду, сознавая, что этот сад на самом деле майский, переполненный теплом, ароматами цветов, яркий и лёгкий.
Однако сад кому-то принадлежит, он слишком ухожен, чтобы быть спонтанным, хаотичным проявлением воли миров. Кто-то следит за ним, да и за мной в нём тоже. Теперь внутри меня просыпается азарт, я забываю, что не хотел сегодня покидать своего жилища. Вкус путешествий снова кружит мне голову. И… вот она, новая карта!
Это десятка чаш.
Я иду дальше, поднимая карту за картой, они попадаются по две и по три, а под цветущим кустом я нахожу сразу десяток. Теперь считать знаки почти невозможно, но я иду вперёд, выжидая, потому что знаю — хозяин этих мест придёт ко мне, скажет своё имя или хотя бы выглянет из-за кустов. Нужно быть внимательным.
Неподалёку прячется среди низеньких вишен беседка. Я вхожу туда и на столике вижу ещё несколько карт — старшие арканы. Здесь и Любовники, и Сила, и даже Колесница. Но предсказания не прочесть, ничего не понять. Карты молчат, тоже затаились.
А в моей колоде теперь не хватает не так уж много.
Посидев в беседке, я вновь выхожу в сад. Он опять изменился — словно наступило лето. Больше зелени, меньше белоснежных лепестков, да и солнце жарит уже по-настоящему сильно. Так странно попасть сюда после зимнего вечера. Правда я уже и не помню о зимнем вечере, слишком далеко он остался, а этот мир увлекателен и не слушается меня совершенно.
Не слушается, потому что меня ведут, а не я иду.
Кто-то там продолжает играть с тропами, пробегающими по граням реальности.
И снова карта.
На этот раз как усмешка — Король пентаклей. Что ж, раз ты здесь в своей власти, значит, мне нужно найти дверь, только так.
Даже если она будет закрыта.
Я блуждаю по саду, а в нём наступает осень и закат — одновременно. Свет золотится, листва зажигается оттенками оранжевого и алого, пахнет яблоками, вспыхивают искрами паутинки.
И в этих красках я вижу наконец дверь. Рядом с ним улыбается давно знакомый мне господин, но я не называю его имени, а он — не зовёт по имени меня.
— Отдых не пошёл бы тебе на пользу, — говорит он.
Нет смысла ему не верить, нет желания с ним спорить, но я хмурюсь.
— Это будет ещё одним тестом, откроешь дверь и окажешься там, где должен быть на самом деле, — предлагает он.
— То есть не там, где, как полагал, хочу? — уточняю, но он, конечно, не собирается ничего объяснять, пряча все ответы в улыбку.
Остаётся только преодолеть последние несколько шагов и коснуться дверной ручки. Она подаётся не сразу, петли чуть скрипят, и я шагаю, закрыв глаза, чтобы волшебство могло свершиться, чтобы дорога пролегла от мира к миру.
Одобрительный смех за моей спиной тает, превращаясь в шум ветра. Грань так тонка, вот уже и новая реальность раскрывает объятия.
В моих руках лежит полная колода Таро, я знаю это, нет никакой необходимости пересчитывать карты. Одна из карт ещё хранит улыбку моего проводника, она останется со мной надолго, а может, она и так со мной всегда.
Прямо передо мной лежит сияющая дорога. Она ведёт к новым и новым мирам. Я вздыхаю и чуть улыбаюсь. Да, мне нужно идти. Тут я и должен был оказаться.
Где-то далеко-далеко в комнате, где никого нет, за окном которой танцует снегопад, догорела свеча.
========== 026. Сокровище ==========
Историю можно услышать не только во время отдыха, когда языки пламени с удовольствием лижут бока поленьев. Порой самое интересное рассказывают в иных ситуациях, иногда — даже в очень опасных.
И хоть на этот раз, быть может, нам почти ничего не угрожало, но…
Но мы стояли рядом на узком уступе и смотрели на холодный океан внизу.
Иногда прямо под нами проползали облака, отсюда напоминающие туман, и тогда нам уже не видны были волны и барашки желтоватой пены на их гребнях. Не видны были острые клыки скал, на которые мы могли упасть, если бы рискнули шевельнуться лишний раз.
Мы держались за руки, хотя прежде никогда не встречались, но уступ был так узок, а дверь так далека, что мы негласно приняли друг друга едва ли не за самых близких людей во всем веере миров. Это иллюзорное ощущение, конечно, готово было рассыпаться каплями ледяного дождя, но прежде нужно было дождаться, когда выход раскроется перед нами.
У каждого мира свои законы, и тут мы были обязаны выжидать.
— Наверное, время пройдёт быстрее, если мы поговорим? — предложил мой безымянный попутчик.
— Вероятно, — я снова глянул вниз. Порядком ныли колени, да и спина устала. Мы плотно прижимались к скале, тут даже сесть было негде. Как нас ещё занесло в этот мир на один и тот же уступ? Вероятно, это такая шутка вселенной.
— Не против историй? — он так спросил, как иные осведомляются, не против ли кто, если они закурят. Но и история может оказаться тем ещё сигаретным дымом.
— Валяй, — я прикрыл глаза. Мы сжимали пальцы друг друга только для того, чтобы чувствовать осколок чужого тепла, убеждавший, что мы ещё живы.
— Далеко-далеко… или даже близко-близко, — он усмехнулся. — Высился лес…
***
…В лесу всегда было светло — слишком высоко от земли шуршали кроны, золотые солнечные лучи пронизывали всю чащу, и даже дети не боялись забредать далеко. Но главное, было в глубине сокрыто невероятное сокровище. Как водится, о том слагали легенды и песни, да и смельчаки поискать вызывались не раз и не два. Да толку. Никто не встречал ровным счётом ничего, только зря бродил под сенью древних как мир деревьев, что возносились к небесам. Ни детям, ни взрослым, ни рыцарям, ни колдунам, ни прекрасным дамам не открывалась лесная тайна.
