========== 234. Странник и Птица ==========

— Хочешь, подкину одну задачку? — я не заметил, когда он возник рядом. Всё так же шелестела трава под ветром, склон холма отчего-то представлялся безграничным, а последнее летнее тепло, казалось, утекало сквозь пальцы. Я лениво обернулся на голос, не сделав даже попытки встать.

— Что за задачка?

— Она, как водится, начинается с истории, — он устроился напротив меня — завис прямо в воздухе, как обычно любил. — Только представь себе её в красках.

Я пожал плечами и кивнул, в любом случае, у меня не было выбора — если уж ему захотелось рассказать историю, избежать этого было бы невозможно.

***

Город стоял в излучине реки, много дорог и путей стекалось к нему как в том мире, так и из иных реальностей, и путников здесь всегда было не сосчитать. Кого-то город отпускал быстро, других завораживал и задерживал на годы, а третьи пропадали там бесследно, и никто не знал, что с ними случилось.

Улочки в нём были узкими, здания росли ввысь и венчались черепичными крышами. Каждый вечер с реки полз туман, а мостовые блестели от влаги, дробя пятна фонарного света.

Красота и таинственность — таким был город.

Сколько разных созданий бродило здесь, заглядывая в окна, прогуливалось в парках, кидало монетки в фонтаны… Но далеко не каждый мог похвастаться, что обошёл все улицы из конца в конец.

Тот странник пришёл в город с рассветом. Заворожённый, он бродил от парка к парку, от кофейни к кофейне, поворачивал и кружил, выходил в широкие дворы, окружённые молчаливыми зданиями, прогуливался по площадям, пока вдруг не оказался на улице, которая казалась такой короткой, что до выхода с неё можно было дотянуться рукой. Но стоило сделать несколько шагов, и следующий перекрёсток исчез, будто его никогда и не было.

Удивлённый, странник двинулся дальше. Дома тут казались такими же, как и всюду, и всё же с пространством происходило что-то необычное. Странник ускорял шаг, почти бежал, потом шёл нарочито медленно, а улица всё не кончалась. Успело стемнеть, странник совсем выдохся, но так и не повстречал никого-никого, а улица продолжалась в бесконечность.

Тогда странник испугался.

Он уселся у стены и обхватил колени, сжался, стараясь представить дверь, ведущую прочь, однако он забыл, как выглядят двери, а здесь ни одной не оказалось. Даже окна — и те внезапно исчезли, остались только кирпичные стены, нависающие козырьки крыш да водосточные трубы.

Отчаявшись, странник зажмурился, а когда открыл глаза, напротив него стояла девочка. Белое платье казалось слишком лёгким для этого вечера и белый шарф, неплотно прилегающий к шее, ничуть не спасал от прохлады. Девочке было не больше девяти, она держалась за концы своего шарфа и раскинула руки, точно желала обнять странника.

— Кто ты? — спросил странник устало.

— Я — Птица! — воскликнула девочка и закружилась на месте.

— Как мне уйти отсюда?

— Пти-и-ца! — она побежала по улице, но скоро вернулась, наклонила голову. — Отчего ты не играешь со мной?

— Мне не до игр! — возмутился странник. — Как мне выбраться с этой проклятой улицы?

— Но… — она насупилась, словно готовясь расплакаться. — Но…

Странник отмахнулся от неё и откинул голову на стену.

Девочка отвернулась от него, снова раскинула руки и бросилась прочь. Едва стук её быстрых шагов затих, улица опустела. Странник, сидевший у стены, бесследно исчез.

***

— Любопытная история, — я всё же поднялся, спокойствия во мне не осталось ни капли. — И что ты предлагаешь сделать мне?

— Не хочешь проверить, сумеешь ли выбраться с той улочки? — он усмехнулся, сощурившись хищно. — Не желаешь узнать, куда исчезают странники?

— Тебе хочется, чтобы я исчез? — мне было не удержаться от смеха. — Этого ты мне желаешь?

— Ну, ты ведь на самом деле не совсем странник, — напомнил он, погрозив мне пальцем. — У тебя больше шансов.

— Зачем тебе это?

Мгновение он смотрел на меня изучающе, а потом всё же признался:

— Я хочу отобрать у тебя ключ. Тот, что внутри.

— Но это невозможно сделать…

— Пока ты не исчезнешь, — и теперь он опять веселился. — Теперь понимаешь?

— Где же этот твой мир?

— Позади тебя!

Я сделал шаг назад, не оборачиваясь. В нашей игре друг против друга глупый обман был не в чести. Ловушки он для меня расставлял куда изящнее.

***

Город обнял меня фонарным светом и туманом. По улицам бродило много людей, но при этом казалось, что весь город открыт лишь мне одному. Странное чувство захватило меня настолько, что я даже не вспомнил о задачке, ради которой оказался здесь. Улочки уводили всё дальше, то разворачиваясь площадями, то показывая скверы, то зазывая в миленькие кофейни, и вскоре я блуждал, переполненный восторгом.

Мне уже не казалось важным поскорее найти ту самую улицу. Город тонул в сумерках, и двигаться среди мерцающего неяркого света, среди тумана и влажности было очень приятно, даже совсем не зябко.

Время тянулось бесконечно, но в какой-то миг я всё же ощутил усталость. Я решил повернуть — видел кофейню на углу, но едва взглянул себе за спину, осознал, что там всё изменилось. Дома подступили друг к другу так плотно, что от улицы не осталось и следа. Я мог теперь идти только вперёд. Не было и окон, что высматривали бы меня в темноте. Фонари равнодушно освещали кирпичные стены, кое-где исписанные, местами чуть прикрытые штукатуркой.

Я сделал несколько шагов и снова замер, мне послышался детский голос. Среди наползающего тумана я различил фигурку в белом, хрупкую девочку. И она меня тоже заметила.

— Кто ты? Снова странник? — она выступила из туманной пелены и взглянула на меня. Глаза её были тёмными и серьёзными, совсем не детскими.

— Странник, — кивнул я. — А ты?

— Птица, — она взмахнула концами шарфа и немного наклонила голову.

— Рад с тобой познакомиться, Птица, — я оглядел улицу. — Ты летаешь здесь?

— Здесь, — она настороженно смотрела на меня.

Поддавшись шальной идее, я подхватил её на руки и усадил себе на плечи. Она оказалась такой лёгонькой, словно в её теле действительно были только полые кости. Я сорвался с места, забыв про усталость, помчался по улице, разбрызгивая фонарный свет, разгоняя туман. И Птица засмеялась, раскинула крылья, воодушевлённая, вдохновлённая, радостная.

Мы неслись и неслись. Я крикнул ей:

— Вот теперь ты настоящая птица, потому что птицы созданы, чтобы летать.

В тот же момент с моих плеч сорвалась белоснежная чайка, закружилась надо мной и с ликующим криком поднялась в чёрные небеса. А те стремительно начали светлеть.

Через секунду я стоял перед дверью. Улицы за моей спиной не было, только тёмный парк, в котором заблудились последние звёзды фонарей.

***

Он встретил меня за порогом, хмуро окинул взглядом.

— Нужно было отправить тебя туда без истории.

— Это было бы нечестно, а твоя хитрость не граничит с нечестностью, — парировал я. — Буду ждать следующий ход.

— Уж поверь мне, он будет, — и исчез. Ему не нужны были двери, чтобы уноситься туда, куда он считал нужным.

Зачем же ему нужен был… ключ?..

========== 235. И Осени бывает страшно ==========

Всякий раз, как Осень приходит в город, я встречаю её на пустых ещё предрассветных улицах. Мы вместе бродим до утра, потом улыбаемся неяркому солнцу, гуляем в парке, и она украдкой подкрашивает листья, пока ещё не в полную силу, а лишь намекая, что появилась, открыла сезон…

Началась.

Так происходило из года в год, и на этот раз я ждал её у здания почты, где старая кирпичная кладка выглянула из-под штукатурки. Сумрак ночи бледнел, едва заметный туман занавесил улицы, но моя давняя подруга, почти что любовь никак не показывалась.

Осень не умеет опаздывать.

В каком бы настроении она ни появлялась — обнимая теплом или насылая дожди, она невероятно пунктуальна. Потому, прождав почти два часа, я всерьёз заволновался. Что-то наверняка случилось! Что-то неправильное. Она не могла задержаться.