Север смешался с югом, а запад поменялся местами с востоком.

Я был в центре всего этого, а ветер продолжал кружить и петь.

И внезапно я стал улавливать мотив.

Было ли это тем самым ключом, что я так трепетно искал?

***

Когда я оказался брошенным в траву, чей пряный и сухой запах вскружил мне голову, все мысли выветрились у меня из головы. Я стал ощущением, то ли чувством, то ли мимолётной эмоции — было не разобрать.

Я мог бы провести среди трав маленькую вечность и не заметить того совершенно, но кто-то нашёл меня, коснулся и… Миг небытия, миг трансформации, вспышка.

Я встал с колен и взглянул в лицо тому, кто протягивал мне руку сейчас.

— Так всё-таки это было обещание встречи? — я ухватился за пальцы, которые отчего-то странно мерцали, как на той самой карте.

— В каком-то смысле, ты же не станешь утверждать, что в мире имеет только один вариант прочтения. Особенно когда это касается Таро, — он усмехнулся, помогая мне встать.

— Ну хорошо, тогда что же…

— Тс-с-с! Посмотри, какая ночь! Не время задавать такие вопросы.

— Я совсем не задавал вопросов, но карты…

И опять он прервал меня:

— Так ли это на самом деле? Может, внутри тебя до сих пор скрывается тот вопрос, который ты всё же задал, не отдавая себе отчёта?

Я озадаченно замолчал, а вокруг опять поднялся ветер.

Так ли?

Так?

Я не мог поручиться.

— Что ж, пойдём! Я совершенно точно обещал тебе прогулку.

Перед нами возникла тёмная арка. Был ли мой выбор в том, чтобы согласиться или отказаться именно сейчас? Я не стал расшифровывать, а только шагнул вперёд. На миг мне стало спокойно.

Дорога поможет разобраться. Это я знал точно.

Ветер продолжал танцевать, хоть на холмах уже никого не осталось.

И сыпались звёзды.

========== 221. Поиски воспоминаний. Часть первая ==========

Паруса развернулись, и корабль помчался по волнам, подгоняемый сильным упрямым ветром. Я смотрел ему вслед, почти сожалея, ведь сам так и не поднялся на борт. За моей спиной раскрывался цветком закат, солнечные лучи красили воду в алый и оранжевый, небо в золотой и янтарный, и цветные блики ложились на белые паруса, превращая их в холст для абстрактной картины. Только на мгновение я закрыл глаза, но когда вновь осмотрелся, то мир померк и уступил место иной реальности.

Теперь, окутанный туманом, я был вовсе не у моря. Не слышалось ни шелеста волн, ни вздохов и плеска, всё пропиталось звонкой и напряжённой тишиной, которая обрушилась бы с единого вздоха.

Туман казался то лиловым, то жемчужно-серым, он плыл, свивался в клубы, растекался, а затем оборачивался облаками. Из-за него нельзя было разобрать, где начинается небо, где кончается земная твердь. Лишь на секунду мелькнула у меня под ногами кромка тропы.

Едва я шагнул вперёд, как вокруг меня вспыхнули и заметались тысячи искр, сотни огней, большие и маленькие, они поднимались вверх, метались, падали и снова взмывали, точно исполняли замысловатый танец под знакомую только им мелодию.

Я продолжал путь в сердце трепещущего света, обёрнутый коконом тумана, тишью, в которой скоро и сам себе начал казаться призраком.

***

Когда кто-то схватил меня за руку, я даже не испугался. Только огни прянули в разные стороны, только туман расступился, открывая мне другого странника. Его длинные волосы разметались по плечам, они были каштановыми, но сейчас казались почти чёрными, как и глаза. И когда мы всмотрелись друг в друга, то я на миг озадачился — какого же цвета были мои радужки, какой оттенок придал им туман и зеленоватый отблеск блуждающих огней.

— Я знаю тебя, — прошептал он. И тогда же я понял, что мы действительно знакомы. Память играла со мной, ни имени, ни облика, одно лишь чувство глубинного узнавания, будто мы встречались в иных телах, иных мирах, где нет никаких физических воплощений.

— И я — тебя, — нашёл я нужным ответить.

Он усмехнулся и шагнул ближе, перехватывая мою руку чуть ближе к локтю, заставляя и меня сделать то же. Ещё несколько томительных мгновений мы стояли лицом к лицу, а затем он коснулся моих губ своими.

— Но не помнишь.

И отодвинулся. Теперь уж никакой улыбки не осталось.

— Не помню, — кивнул я, только чтобы не пускать к нам тишину. Мы всё так же удерживали друг друга, даже сильнее вцепившись, словно желали прорасти под кожу.

— Вдруг я твой враг? — он склонил голову к плечу в очень знакомом жесте. Но я всё равно не сумел вытрясти из памяти ничего существенного.

— У меня нет врагов, — удивился я.

— Или ты о них не знаешь, кто-то же ведь жаждал убить тебя, — напомнил он, и это звучало почти пугающе, но отчего-то именно сегодня никакой страх не подкрадывался ко мне.

— Тот, кто желал, и сам уже мёртв, — я услышал, как в глубине меня смеётся Охотник.

— А вдруг он был не один? — и снова наши лица были слишком уж близко друг к другу, его дыхание касалось моей кожи. Я не отстранился.

— Ты совсем не похож на врага, но и на друга — не слишком, — пришлось сказать мне. — А ещё одна грань…

И мы улыбнулись одновременно, так схоже, будто тысячи тысяч раз улыбались друг другу вот так, единовременно, обменявшись дыханьем.

— Я искал тебя, — сказал он.

— Зачем?

— Исходил столько дорог, а всегда опаздывал. Я научился заклинать туман и блуждающие огни, чтобы тебя поймать. Разве я не твой враг?

— Не похоже, — мы вглядывались в зрачки друг друга.

— Ты в ловушке.

— Нет, — и туман вокруг опять сгустился.

— Я выпью тебя.

— Не станешь…

— Я заберу тебя себе.

— Я не настолько тебе нужен.

Он засмеялся в ответ на это. Едва смех прервался, как тишина обступила нас сильнее, плотно вжалась в нашу кожу, обняла со спины.

Мы никак не хотели, а может, уже и не могли разорвать контакт.

— Так зачем? — повторил я вопрос, оставшийся без ответа.

Он же обозначил одно слово, только губами, так чётко, что оно казалось произнесённым, но всё равно осталось неозвученным. Удивлённый, я почти не заметил, когда он опять поцеловал меня и отстранился, смешавшись с туманом.

Я остался один.

***

Он не был странником, скорее стихией. Он соткался из магии этого мира, но ему не принадлежал. И пока я шёл к двери, он был где-то очень близко, вот только я никак не мог рассмотреть его фигуру.

Это была игра, доступная лишь странникам. Это был вызов, который я принял. А возможно, и бросил, только позабыл, когда это произошло и как это случилось.

Переходя в реальность, полную тепла и света, я знал, что буду искать. Что пройду много дорог, но найду.

Так было нужно.

***

Мне снился его взгляд, его волосы. Усмешка.

Мне снился туман, водяная взвесь, и я слышал в ней шёпот, но не понимал слов.

Начинался поиск, я стоял на грани, не сделав первого шага, настолько неизбежного, что даже задержка ни капли не влияла на исход. Он не собирался прятаться, однако и не хотел выходить из укрытия. Я намеревался отыскать его, где бы он ни был.

***

Время утратило надо мной власть. Теперь из мира в мир я искал не двери, не впечатлений, не историй, а только лишь его. То почти отчаиваясь, то едва ли не безразлично, но я шёл к цели, понимая, что в одной из реальностей она совершенно точно стала недостижимой, а в другой мы уже встретились.

И только одно меня смущало — я не помнил имя. А должен был знать его.

Как искать кого-то, если он остаётся безымянной тенью в глубинах памяти?

Что за насмешка?

Мне снилось, как я перехватываю его за руку, как удерживаю на краю пропасти, как ерошу его волосы, пропуская длинные пряди между пальцами. И тут же всё рассыпалось, видение приходило не из прошлого, не из будущего, а рисовалось воображением.

Сколько бы я ни искал, а только ключ к собственной памяти мог мне помочь.

Когда я признал это, стало легче дышать.

***

Войдя в дом отца, я поразился царящей там тишине. Он вышел мне навстречу, удивлённо улыбаясь.