Вот тогда я убедился, что со временем действительно что-то не так, что-то случилось с реальностью. И с моей памятью, потому что я забыл, каким выдался вчерашний вечер.

***

Остановившись у фонтана — вода в нём зависла в воздухе причудливым каскадом — я попытался представить, кто или что может так сыграть с временным потоком. На ум приходило лишь два имени, но обладатель одного вряд ли смог удерживать время в плену так долго. Да и играл он обычно иначе, сплетая кольца и косы, но не заставляя мгновение замереть.

Неужели по моему городу прошёлся… Прикрыв глаза, я повторил его имя про себя. Он не мог не услышать, потому что слышал всё и всегда.

Когда же я снова посмотрел перед собой, он сидел на каменном бортике фонтана.

***

— Оно не стоит, — прозвучал его голос, больше похожий на шелест листвы. Или, скорее, на шуршание песчинок, что бесконечно плещутся в стеклянной колбе песочных часов. Да-да, тех самых, что он держит в руке. Песок в них движется, пересыпается, но в одной колбе не убывает, а во второй никак не растёт золотистая кучка.

— А что с ним? — я взглянул на небо, по-прежнему белое. Интересно, мог ли я сейчас думать о себе, что я смотрел на небосвод какое-то время, когда временной поток почти не двигался.

— Едва не движется вспять, — ответил он всё же.

— Зачем? — удивился я, потерев внезапно занывший висок.

— Но ты ведь сам позвал меня сыграть, — он улыбался, и я понял, что это ложь, точнее, хитрость. Он знал, что я не помню обстоятельств, или я сам выдал себя вопросом, неважно, и теперь он хитрил, прощупывая глубины моего беспамятства.

— Не в моих правилах разыгрывать партии с тобой, — приблизившись, я протянул руку. Он отдал мне песочные часы и, поднеся их к глазам, я увидел, что время этой реальности, моей реальности, недвижимо. Песок чуть искрился.

— Не будь занудой, как твой отец, — как это забавно прозвучало. Мы улыбнулись оба.

— Так зачем же ты пришёл сюда? Тебе не нужны двери, нет ничего, что ты не мог взять бы сам. Неужели решил посмотреть на меня? — это тоже была шутка для двоих.

— Оставь это, я не хочу отвечать, — отмахнулся он. — В любом случае, я уже получил то, что мне нужно.

— Уже, — я не спрашивал, хоть в моей интонации скользнула неуверенность. Ему не нужно было приходить или ждать. Временной поток для него не был таким же, как для всех остальных.

— Иногда приятно сыграть по чужим правилам.

Я моргнул, и всё пришло в движение. У вновь забившего фонтана я стоял один, но в парке царила привычная суета, а небо снова стало ярко-синим, птицы вспарывали его острыми крыльями.

Он, конечно же, исчез, и в то же время он остался рядом, как и всегда. Но быть видимым, пока весь мир продолжает слушаться линейности, он не хотел. Я опасался утверждать, что не мог, потому что рамки его возможностей были мне неизвестны.

***

Часы, в которых быстро струились сияющие песчинки, я оставил на каминной полке. Они наполнялись и переворачивались сами, и движение их было вечным и неизменным. Весь мир мог бы рухнуть, но они всё так же отсчитывали бы бесконечные минуты до его нового рождения.

Не всё и не всегда может быть понятно. Что он хотел сказать мне, зачем приходил — это всё были вопросы риторические, ответа они ничуть не имели. Я же радовался уже тому, что время потекло по-прежнему, что больше нет никакого слишком белого света, а город живёт и движется.

И всё же… Что я мог забыть?

***

Прошло не меньше недели, когда в одном из миров, очень ярком, очень дождливом и очень осеннем сразу мне встретился брат.

— Слышал, недавно у тебя был интересный гость, — сказал он, выхватывая меня из толпы за локоть.

Мы стояли в центре города, но ровным счётом никто не обращал на нас внимания. Дождь похлопывал по плечам и целовал в лицо, а брат, одетый в светлый, даже слишком белый для такого места плащ, насмешливо улыбался.

— Я так и не знаю, зачем он приходил, — отозвался я, став к нему ближе.

— Тебе же принесли подарок, — брат оглянулся на толпу, и тут же мы с ним оказались на скальном выступе, под нами же пролегла туманная пропасть. Дождь не перестал, но миры сменились так быстро, что у меня закружилась голова.

— Но зачем он мне?

— Иногда подарок — это только подарок, — брат усмехнулся.

— Не то, во что я готов поверить, — я подавил вздох. Отчаянно захотелось спать.

— Отдохни, — кивнул брат.

И в тот же миг я лежал в своей постели. Возражать мне не хотелось.

***

Песочные часы пропали с камина сами собой. День снова был странным, слишком светлым, слишком пронзительным, словно кто-то вырезал его из реальности. Остались вопросы, к которым я не мог подобрать ответ. Никто не спешил помочь мне с ними.

Впрочем, вероятно, это и к лучшему.

========== 165. Часовщик ==========

Утром, едва я заварил свежий чай, кто-то ко мне постучал. Гостей я не ждал, но очень многие приходили без предупреждения, так что я ничуть не удивился. Оставив чайник остывать на плите, я прошёл к дверям и повернул ключ. И мгновенно узнал этого немного нескладного, высокого и худого человека. Это он продал мне часы-сову, те самые, что и сейчас болтались у меня на шее.

— Доброе утро, — улыбнулся лукаво Часовщик. — Моя лавка снова в вашем городе, и я собираю долги.

— Какую же плату я должен внести за своё приобретение?

Я пропустил его в холл, и он небрежно бросил на вешалку у двери потрёпанный плащ, надо сказать, совершенно ненужный в такое солнечное и жаркое утро, как сегодня.

— Для начала стоит выпить чашечку чаю, разве нет? — он втянул носом воздух. — Сдаётся мне, вы готовите какой-то особенно вкусный.

— Не скрою, он и правда особенный, — улыбнулся я. — Его подарил мне Чефировый кот.

— О, тот самый, — с видом знатока кивнул Часовщик. — Прекрасно приходить вовремя, не так ли?

Мы улыбнулись друг другу.

***

Расположившись в гостиной и разлив чай, мы некоторое время молчали. Я исподтишка рассматривал гостя, а он — мою гостиную. Взгляд его плавно скользил по книжным полкам, картинам, по каминной полке, нигде не задерживаясь, и в то же время было кристально ясно — Часовщик замечает всё, от него ничего не укрылось.

— Этот город нравится мне больше прочих, — заговорил он, точно на самом деле рассматривал именно городской пейзаж, а не изучал мой дом. — Здесь волшебство и реальность сосуществуют, хотя, казалось бы, сам мир вовсе не предрасположен к какой-либо магии. В таких местах очень хорошо идёт торговля. Можно получить удивительные вещи…

— Вы что-то скупаете? — уточнил я.

— Нет, но специфика моей работы в том, что я не принимаю в плату никаких денег никакого мира.

— Бартер? — я усмехнулся. — Что ж, это удобно.

— Да, нечто вроде, — тут он поднялся и подошёл к камину. — Вижу у вас любопытный образец… Как раз по моему профилю.

Я и без того понял, что именно могу предложить Часовщику. Что на самом деле не должно было храниться именно у меня. Возможно, эти часы тоже должны были обрести хозяина, или, по крайней мере, они точно чувствовали бы себя лучше среди таких же интересных часов и часиков.

— Да, как раз хотел уточнить, не хватит ли такого обмена в уплату моего долга? — раскрыл я Часовщику свои мысли.

— Этого даже слишком много, — чуть вздохнул он, но всё же взял их в руки. Песчинки подсветили тонкие чуткие пальцы. — Очень много.

— Однако я думаю, что им полагается находиться в таком месте, как ваш магазинчик, — теперь и я поднялся.

Он обернулся ко мне, не выпуская часы из рук. Глаза его внезапно изменили цвет, теперь радужка одного отливала зелёным, а второго жёлтым. Даже зрачок, казалось бы, вполне человеческий раньше, стал вертикальным, как у кошек.

— Это чересчур, я не могу такое принять, — прошептал он.

— Но мне оставили их для того, чтобы я передал их дальше, — пришлось пожать плечами. — Что же тогда я могу вам дать?

— Даже прикосновения к ним вполне достаточно, — он прикрыл глаза. — Это же… Вы же понимаете, точно понимаете, не можете не понимать, что они на самом деле такое, кто сотворил их!