— Зачем ты так с мальчиками, Рэй? — когда энареи шустро покинули комнату, предусмотрительно плотно прикрыв за собой дверь, укорил его Таис. — Они всего лишь выполняли приказ, причём даже не мой.
Взгляд Босфорца был непривычно мягким и добрым, а вот улыбка — чересчур наигранной. Если Таис что-то и задумал, то делиться своими планами с ним он не собирался, а вот Рэю эти игры в кошки-мышки порядком поднадоели. И речь сейчас была не только о Босфорца, но и о Кронзвере, который вдруг сегодня, как сообщил ему Нави, прямо на утреннем военном совете огласил решение взять своим эори вессалийского принца. Даже не зная ардских законов, Рэй понимал, что подобное заявление не пустой звук.
— Нужно поговорить с Аресом, — поумерив свой пыл, да и не желая обсуждать то фиасковое впечатление, которое он, уже будучи в новом статусе, произвёл на энареи, пробормотал Рэй. — Мы с тобой не пешки на его личной шахматной доске, дабы рокировать нас под своё настроение. Чего только добивается этот варвар, с самого утра делая подобные заявления?
Рэй и не заметил, как, заложив руки за спину, начал выхаживать по комнате, размышляя вслух. Так всегда делал Клавдий, когда обдумывал что-то важное. Даже бормотал примерно так же, что-то невнятное и совершенно несвязное, в итоге таки находя ответы на беспокоящие его вопросы.
Учителя юноша копировал, конечно, несознательно, но всё же должен был признать, что в этом монотонном хождении и бубнёже что-то было. Впрочем, полностью погрузиться в собственные мысли принцу не дал приглушённый смех Босфорца.
— Ты нечто, Рэй, — утерев выступившие в уголках глаз слёзы, протянул Таис, всё ещё улыбаясь. — Кто бы мог подумать, что королевская кровь заговорит в тебе в столь обыденный момент.
— Обыденный? — Рэй поперхнулся воздухом, отказываясь принимать беспечность друга.
Да Босфорца уже все уши прожужжал ему о том, что нужно бороться и карабкаться, не оставлять попыток достичь намеченной цели, даже если ради этого потребуется ублажить в постели тысячу врагов. Таис возился с ним, словно с ребёнком, объясняя и обучая, тыкая носом в простые ардские истины и на этом же носу заставляя их зарубить. И чёрт возьми, он проникся планами Босфорца, реально размышляя о том, как приблизить к себе Роксана! И теперь этот человек, разработавший целую стратегию, одним махом собирался её перечеркнуть? Нет, Рэй не верил в это, но и за намертво прицепленной к лицу маской беспечности не видел, какие на самом деле эмоции сейчас испытывает Босфорца.
— Мужчинам свойственно менять любовниц и фавориток, когда те надоедают им, — тем же пустым голосом ответил Таис, присаживаясь в кресло. — Похоже, мне также не удалось избежать подобной участи.
— Ты… — Рэй прищурился, буквально впиваясь взглядом в Босфорца. Юноша и сам не знал, что он пытался увидеть за этой беззаботностью, когда даже глаза цвета серебра, казалось, излучают лишь умиротворение, но что-то определённо должно было быть. Каким бы искусным притворщиком ни был человек, но слабая сторона есть у всего. Это закон. Равновесия, воздаяния, гармонии — не важно. Важно то, что чем-то Босфорца был просто обязан себя выдать.
И он выдал. Рэй конечно же не был уверен, что слишком, даже как для воспитанного при императорском дворе аристократа, выпрямленную спину можно считать брешью в этой эмоциональной броне, но иных вариантов у юноши больше не было. Если всё так, как он предположил, то Босфорца скрывает сильнейшее напряжение, вызванное, скорее всего, одной-единственной, но глубокой эмоцией. Осталось только предположить… Нет, в его случае, уповая на удачу, угадать, какую именно.
— Ты ненавидишь меня, Таис?
— А есть, за что? — привычным, слегка лукавым, слегка язвительным тоном спросил в ответ Босфорца. И Рэй, как-то разом растеряв весь свой запал, отвёл взгляд, словно признавая, что есть. Сам юноша причины для ненависти со стороны друга не видел, но раз она была, значит…
Может, всё из-за разговора с Аресом. Сам Рэй не придал ему большого значения, посчитав, что Великий сай просто забавляется со скуки. Ну не было у вождя веских причин для столь серьёзного разговора. Или же это он, Рэй, оставаясь наивным и недальновидным, их просто не заметил? Возможно, в нём всё-таки увидели ценность? Ценность лёгкой добычи, потеря которой, в отличие от Таиса, племянника самого императора, не будет иметь последствий.
— Господи, Рэй! — Таис возвёл глаза к небу, как обычно это делал, когда он, Рэй, совершал ошибку, а Босфорца терпеливо начинал ему разжёвывать её. — Конечно же я не ненавижу тебя. Изначально я предполагал возможность подобного исхода, поэтому и не был удивлён новостью о смене своего статуса, которую мне принёс услужливый Зевран.
— Предполагал? — Рэй вскинул на друга удивлённый взгляд. — С самого начала?
— Конечно, — Таис невозмутимо кивнул. — Я, понятное дело, не афишировал свои планы и поделился ими только с тобой, но и не отметал возможности, что столь мудрый и опытный правитель, как Арес, разгадает мою задумку. То, что сай, почувствовав угрозу, попытается ограничить распространение моего влияния в караресе, было очевидно. Я бы сам поступил на его месте точно так же, не устранив источник предполагаемой опасности, а накинув на него крепкие поводья. Это всего лишь тактика, мой друг. Не более.
— Вот как… — пробормотал Рэй, ухмыляясь. Похоже, теперь была его очередь глухо смеяться и делать вид, что всё идет своим чередом.
На самом деле ни черта не шло, и Рэй содрогался от одной только мысли, что его варзом станет Кронзверь. Этот мужчина, даже улыбаясь и говоря с ним с завидной мягкостью, внушал юноше страх. Роксан был прямолинеен, и ход его мыслей не трудно было предугадать даже такому простаку, как он, а вот Арес… Арес был совершенно непредсказуемым и оттого ещё более опасным. Более того, подобная обманчивость и таинственность только придавали этому мужчине харизмы и некого шарма, что так ценили придворные дамы. У Рэя же, кроме веры в сердце и отчаянных стремлений, не было ничего выдающегося.
Он не чета Аресу, а вот Таис… Честно говоря, никого, кроме Босфорца, Рэй не представлял рядом с Великим вождём. Если уж кому и удастся повлиять на этого мужчину, так это Таису, но не ему, неопытному, сомневающемуся в самом себе и сумевшему достойно вести беседу с Кронзверем только благодаря наитию.
— И всё же я заинтригован, — поднявшись, протянул Босфорца. — Скажи, Рэй, вчера или на днях произошло что-то, о чём я не знаю и что могло повлиять на решение Ареса?
— Вчера… — пробормотал Рэй неуверенно, хмурясь. Впервые ему захотелось что-то скрыть от Таиса. Да, он по-прежнему не доверял Босфорца, но причина его стеснения была в ином. Почему-то юноше показалось, что их разговор с Аресом — это слишком личное, что-то только между ними двумя, не для чужих ушей, в чём определённо было что-то постыдное. Таис слишком проницателен и сразу же поймёт, что он растаял перед этим мужчиной, словно кисейная барышня, но, вновь-таки ввиду этой проницательности, Босфорца мог помочь ему понять мотивы Кронзверя быстрее, чем если бы он пытался сделать это сам.
— Вчера Великий сай говорил со мной, — Рэй заметил, как иронично выгнулась бровь Босфорца, но не почувствовал себя оскорблённым, ведь его слова и правда звучали слишком пафосно. — О странных вещах.
— Например? — с допустимой заинтересованностью спросил Босфорца, тем самым не принуждая друга к откровенности. Со стороны могло показаться, что Таис поступает только в угоду себе. Наверняка вессалийский принц так и думал, и Босфорца не собирался развенчивать это мнение, но кроме целеустремлённости юный граф чувствовал ещё и ответственность. Как бы он ни пытался отгородиться от своих дружеских чувств к Рэю, граф всё равно продолжал цепляться за них.
Считая, что он способен тягаться с самим Кронзверем, Босфорца своих сил не преувеличивал, но и без поддержки, в одиночестве, которое уже не казалось графу таким уж и гордым, переживать кипящее в нём было сложно. Пусть Рэй и не знал, что на самом деле творится на душе венценосного принца, но этому юноше как-то удавалось его поддерживать. Одним своим присутствием. Проще говоря, он, опекая Рэя, просто оплачивал свой долг. Не более. Подобное положение вещей вполне устраивало Босфорца.
