- Где они? Куда направились? Как давно?

Три ничтожных вопроса он повторил не менее пяти раз, в таверне, в почтовом отделении города Оранты, вознице почтовой повозки, на рынке и вот теперь здесь, во дворе захудалого кабака с дешевым пойлом. Но так и не узнал, где Аришка и сопровождающий ее Датог. Купец, взявший их лошадей вместе с седлами по сходной цене, к обеду был уже порядком пьян и не мог ответить внятно.

- Ушли пе-пе-шком! На... на вос-ст-о-ок… наверно.

- Точнее, - потребовал оборотень.

- Они говорили о Че-черхи!

Значит, пошли в обход ловушек на дорогах. А там три таких пути. Проклятье!

- Как давно это было? - словно для умалишенного повторил барон в третий раз.

Будь его воля, Стафорд бы размазал пьяное отродье по стене, не дожидаясь пока оно отрезвеет. Но сейчас крайних мер предпринять не мог, торговец был последним, кто видел кареглазую девчонку и мальчишку Суро.

Еще раз, искупав мужика в бочке с живой рыбой, варвар потребовал:

- Как давно?

- Ваша ми-ми-лость…

- Я спрашиваю о другом! - прошипел оборотень сквозь зубы и вновь окунул слизняка поглубже и подольше. Эта процедура поспособствовала быстрому прочищению мозгов, выдернутый на поверхность купец отплевываясь, завопил:

- Т-ри-и часа назад! В сторону Черхи по… по тракту равнины Нариви!

- Точно?

- Да! Только не окунайте, - слезливо взмолился торговец, хлюпая красным носом, - там морские угри из Шахба… ку-у-са-чие!

Угри? Надо бы внести их в список пыточного орудия, решил он. Брезгливым жестом отпустил трезвеющего мужика и вытер руки. Все-таки кареглазка ушла из города.

Да что за беда с этой девчонкой! Все время сбегает и обязательно навстречу неприятностям!

Жара.

В Оранте день был в самом разгаре. Марево, поднимавшееся от каменных дорог, исчезло, как только барон покинул город. Дорога в Черхи вдоль равнины Нариви была ему известна, всего каких-то два-три часа назад, он разорил девять волчьих засад, одна из которых была на этом тракте. То, что оборотни, затаившиеся в городе пришли не за Аришей, а за ним, Стафордом, прямиком из столицы варвар понял с опозданием, когда вместо восторженных слов благодарности услышал: «Чего он хотел?»

Чего хотел, чего хотел…

Порадовать хотел, а получилось, что напугал ее новыми обязательствами. Знал бы, как все обернется, назвал бы дарителя Саиром или Тароном, ему свойственнее ножи вручать. А так… Почувствовал себя зверем и забыл о предусмотрительности - выскочил из окна таверны, не проверив округу. Вот и получилось, что двое из черной стаи сразу на него напоролись, заметили. За что и получили по загривкам в тот же миг. Действовал без промедлений, чтобы не они успели подать сигнала и рассказать, где и с кем Белый варвар скрывался.

Вот так, желая освободить Аришке дорогу домой и не вызвать интереса к ее персоне, варвар упустил момент, когда она вышла из города и скрылась в неизвестном направлении, не оставив ни запаха, ни следа.

Ее дяде охотнику Морату за такую выправку надо бы в морду дать. А затем приставить его к молодым оборотням, чтобы охотник подтянул их маскировку до уровня девчонки, думал он.

Битый час Белый варвар под палящим солнцем бегал по чахлому лесу, вынюхивая преподнесенный ей нож-заклинателя. Потому что других предметов она при себе не оставила. Тетрадь и платок, дочь мясника отправила почтой в Берит вместе с одеждой и многочисленными книгами Суро. За этими-то вещами барон и ринулся в первый час поисков. И когда он догнал почтовую карету, назвать себя ослом, язык не повернулся, зато с него слетело множество эпитетов в честь Ариши, когда оборотень нашел перепроданных лошадей с седельными сумками Датога и их нового обладателя в подпитии. А сейчас на уме одни лишь проклятья на темнокудрую голову немощи и всех ее предков. Ее не было в городе, не было в лесу, и к тракту она не дошла - оборотень его дважды перепроверил. И стойкое чувство, что кареглазая где-то здесь рядом, волнуется и вполне возможно плачет, не оставляло его. Тягучее и тяжелое оно зародилось в области сердца. Ранее он так чувствовал сестренку, а теперь вот ее.

- Проклятье!

Стоя по колено в воде мелководной речушки, глава белой стаи остывал после долгой пробежки по окрестностям. И ведь не закричишь во всю глотку: «Ариша?!», да и «Немощь!» не проорешь, потому что оборотни черной стаи все еще здесь, неподалеку. Зализывают нанесенные раны и обдумывают, с какой стороны подойти к барону, чтобы не быть замеченными.

Настолько настырны, словно бы знают, какой манускрипт был унесен из столицы, мысленно сыронизировал оборотень и нахмурился правдивости догадки. Если так, то пришло время для повторной чистки в дворцовых стенах. Видимо за четыре последних месяца крысы опять нарыли к ним ходы и затаились в норах под каменными плитами.

Белый варвар зачерпнул воды, ополоснул лицо и замер. Краем глаз он заметил движение в отражении скал на водной глади. Там, где редкий лес только начинался, появилось маленькое пятнышко, слишком большое для горной лани и слишком медлительное для оборотня.

- Ариша?! - он поднял голову к скалам, но не увидел ничего. С рыком отскочил на пару метров и, не веря собственным глазам, прорычал: - Ну, немощь!

Сын ночи пронесся над рекой, перескакивая с одного мокрого валуна на другой, пролетел равнинную площадку и взобрался по каменным насыпям к скале, на которой повисла девчонка. Не сразу заметил, что забыл о волчьей сути и, не используя полуоборота, полез наверх. Цепляясь за острые камни руками и ногами, он лихо преодолел разделявшие их двадцать метров и, скрежеща зубами, потянул девчонку на себя. Но немощь не была бы собой, не начни она биться в руках оборотня.

С упрямым: «Нет! Пустите!» она чуть было не столкнула его со скалы.

- Ар-ри-ш-ша, - рыкнул сердито. Полуоборот не заставил себя ждать, руки и плечи покрылись шерстю, когти проступили на руках зацепившись покрепче, он оторвал ее от скалы и развернув прижал к себе

- Тихо-тихо! ты куда?

- В-вниз…

- Зачем?

- За помощью… - подняв припухшие от слез глаза, она недоверчиво прищурилась. - Барон…?

- Я, - ответил, думая о том, что в данный момент лучше бы она звала его по имени.

- Барон! - радостно всхлипнув, уцепилась за рубаху оборотня, как утопающий за брошенную ему веревку. - Вы должны мне помочь! Там… младший Да-датог Су-уро. - Почти безумно прошептала она, указывая вверх. - Он ударился, и не… не приходит в себя... уже несколько часов.

Отчаяние вновь заволокло девичьи глаза прозрачной влагой:

- На имя не-не-е отзывается!

- Тшшш! - он вспомнил, как отец говорил, что паника и слезы не помощники в беде. В ней нужно не раскисать, а действовать, решительно и жестко. - Ариша, мне нужно чтобы ты успокоилась и показала, где он лежит. Скажи, что нужно взять с собой, или сделать, и я сделаю все в точности, только не плачь.

Еще несколько мгновений она была беззвучна в его руках, затем вытерла лицо от слез и посмотрела на него карими глазищами.

- Да, вы правы. Давайте для начала поднимемся, и я точнее смогу сказать, что нужно.

Суро обнаружился в пещере, вход в которую был наполовину закрыт скальной глыбой. Протиснувшись вслед за девчонкой через расщелину, Стафорд с удивлением отметил, что девчонка времени зря не теряла: расчистила место, зажгла свечи там, где лежит парень, самого его уже перебинтовала и намазала чем-то с резким запахом. Барон осмотрел Датога с улыбкой. Все оказалось не так страшно, как она предполагала. Сын градоправителя Берита дышал и был почти невредим, из всех внушительных повреждений всего-то: один отек, пара царапин и сломанная ключица.

- Ничего особенно опасного, - заметил оборотень с улыбкой.

- Он…но, он в себя не приходит!

- Наверняка отсыпается за два прошедших дня. Тяжела работа молодого стража. - Улыбнулся ободряюще, но она не вняла. Подбородок задрожал, глаза наполнились слезами. - Не реви. Это поправимо...