Я пропустила момент, когда он преодолел подоконник и вошел в комнату, показалось, словно бы младший Суро мгновение назад был за окном и вдруг неожиданно очутился напротив.

- Откуда?! - не отводя восхищенного взгляда от подарка варвара, вогнанного в стол, он медленно опустился на корточки. - Неужели от барона…?

- Да.

- За что? Просто так? - парень с восторгом перевел взгляд на меня, и, не дожидаясь ответа на первые два вопроса, попросил. - Можно потрогать?

- Можно даже выдернуть, я к нему прикоснуться не решаюсь.

- Зря ты, Ариш, - парень рывком выдернул нож и подкинул его в руке. - Это же настоящая редкость! - Подмигнул мне и, проверив балансировку изделия, метнул его в двери. Замах был не сильный, кисть вялая, а нож вошел в дерево до середины.

- Все в точности, как в книгах! - ошеломленный Суро схватился за голову. - Неслыханно!

- Что ты хочешь этим сказать?

- Он бесценен! В твоих руках… то есть, в двери, порядка семи сотен золотых. А на торгах его можно сбыть за полторы тысячи. Но пожелавший продать его будет истинным идиотом. - Шумно выдохнул он, красноречиво постучав рукой по голове.

- Радуйся, - усмехнувшись, посоветовал он мне, - таких искусных произведений из металлического сплава Таррга в нашей стране нет.

- Я видела схожие в руках Лера, они достались ему после бойни под Черхи.

- Из черного металла? - спросил пренебрежительно скривившись.

- Да.

- Чепуха. Норратовые в сравнении с этим игрушка, неудачная попытка воссоздать аналог. А секрет изготовления такого исчез вместе с некромантами.

- Что это? - спросила, ощущая холод, ползущий по спине. - Нож-заклинателя!

- Да, - он вновь с обратил внимание на причину своего благоговения.

- Для жертвоприношений?

- Не без этого, если потребуется, - Датог расплылся в улыбке и прошелся по комнате, вспоминая все из ранее прочитанного о холодном оружии Тардема. - Но в основном он используется для защиты. Носит простое и в то же время ироничное имя «Кивс заха» - в переводе означает кровавая слеза захватчика.

Выдернув нож из двери, он с восхищенной улыбкой, погладил серебристое лезвие:

- То есть всякий нападающий будет истекать кровью. Его передают от отца к сыну, и для оборотней это своего рода семейная реликвия. - А затем добавил с многозначительным видом. - Бесценная Аришка.

И не понять, реликвия бесценна, или он меня только что назвал таковой.

- Проклятье, - прошептала я любимое слово барона, - его придется прятать.

- Нет-нет-нет! - Датог с поклоном передал мне опасный «подарок». - Кровавая слеза захватчика создана для защиты, волки такими обороняются.

- Почему?

- Потому что он с ядом, - истинный книгочей повернул подарок барона в моих руках и указал на две полосы вдоль рукоятки: красную и черную. - Одно нажатие на камень, венчающий Кивс заха, и пазы наполняются отравляющими смесями. Для смерти в мучениях достаточно ссадины.

- Этот полон.

Мое замечание Датога развеселило.

- Потому что Белый варвар сохранил привычки военного времени: не узнав имя заказчика, не отпускает к праотцам. - Я сжалась, а он заметил. - Думаю с тебя информации более чем, хватит. - Медленно поднялся. - Отдохнешь, и начнем собираться?

- Нет, - сердце неприятно кольнуло новым предчувствием, в душе проснулось временно утихшая тревога. - Уезжаем прямо сейчас.

Трудно объяснить, но… зная о том, что Лерф рядом, я перестала ощущать опасность, и вот опять.

Короткие сборы без завтрака, быстрый расчет с хозяйкой и переодевание заняли от силы полчаса. Чтобы еще раз удостовериться, что мною ничего не забыто, я вновь вернулась в комнату и остолбенела. Дневник некроманта лежал на сундуке.

- Он оставил его мне?

- Ариш, - донеслось из коридора, - быстрее. Что ты там копошишься?

- Иду!

Так как вещи были уже упакованы и уложены на лошадях, я сунула манускрипт за пазуху и поспешила вниз. Почему он мне его оставил? Зачем? Это же источник тайных знаний, могущественный и беспощадный. В нем что ни строчка, то обязательно яд или описание смерти отравившегося, жертвоприношение или требование к проведению пыток. Да, если разобраться в оборотах, то можно создать противоядие и даже сильнейшее обезболивающее и в словах смерти, найти жизнь. Но кто ищет вторую сторону медали, если разрушить, чем восстановить. Ответ прост, только я.

Подумав об этом, неожиданно остановилась.

Вот почему барон прислал нож-заклинателя! О Боже! Это все объясняет. Новая реликвия попадает в мои руки, следовательно, требуется новый уровень защиты. Фух! Даже день стал ярче и светлее.

С сияющей улыбкой я поспешила к Датогу, который отчего-то хмурился.

- Что случилось? - спросил он.

- Ничего особенного, - почти не слукавила. - А что стряслось у тебя?

Парень поморщился и прошептал:

- В таверне новые постояльцы рассказывают, как оборотни отслеживают всех, кто выехал из города. Перехватывают под лесом и позволяют себе осмотр вещей.

- Кого-то ищут?

- Немудрено, если нас, - он выудил дорожную карту из седельных сумок и скептически взялся изучать территорию близ города.

- Предлагаешь их объехать... и разделиться, - он вскинул требовательный взгляд. - Тебе известна дорога из Оранты в Черхи?

- И да, и нет.

Вспомнила кое-что другое - охотничью сторожку на окраине леса. Так уж получилось, что после полугодовой жизни с дядей Моратом и Севуней, я подмечала такие строения на раз.

- Датог, а давай мы просто переждем их облаву в сторожке?

- Где?

- В охотничьем домике. Он стоит в паре километров от города, не на опушке леса, а под скалами в его глубине. Приблизительно в километре от нужной нам дороги.

- И ты уверена, что мы туда доберемся незамеченными?

- Уверена. Вот только лошадей продадим…

- Ариша, я книг накупил, без лошадей далеко не унесем, - извиняющимся тоном сообщил Суро.

- Пошлем с почтовыми.

- А если украдут? - сам спросил с опаской и сам же над опасениями рассмеялся.

- Ты чего?

- Вспомнил, что любители чужого добра, читать не умеют.

- И на улице не зима, чтобы из них костер делать, - поддержала я, за что удостоилась возмущенного взгляда.

- Это же книги!

- Для нечитающих, они все равно, что поленья, - отмахнулась шутя.

Вблизи сторожки мы очутились через полтора часа после того, как послали в Берит книги и часть одежды. Как я и предполагала, добрались без осложнений, налегке, тихо и незаметно. А всего-то младшего Датога обрядили в рубашку, пропитанную ирдом, я то из своей не вылажу.

Остановившись на скалах в тридцати метрах от домика, довольная собой шепнула ему:

- Вот видишь, и никто нас не заме…

Окончание не договорила, неожиданно оказавшись с закрытым ртом в объятиях младшего Суро. На вопросительное мычание он пришикнул и потянул меня в сторону от тропки к чахлым кустам и поваленному дереву. За ними оказался обрыв, зависший в пятнадцати метрах над каменной насыпью, и узкая дорожка вдоль обрыва. Сжав меня, Датог преодолел резко поднимающуюся вверх дорожку и, завернув за угол скалы, замер. Здесь было еще выше и опаснее, чем вначале его маневра. Нет, кидать меня на камни он не собирался, но по лицу было видно, что ситуация не из простых, и парень решается на что-то опасное.

Он смотрел на меня взглядом полным безысходности, затем на тропинку сзади, где мелькнула чья-то тень, и вновь на меня. С каким-то необъяснимым сожалением посмотрел в небо, а затем вниз на каменную насыпь из огромных валунов. Я тихо замычала, мысленно умоляя: «Скажи мне, что происходит, и мы все решим! Только не делай глупостей, не совершай поступков в пылу геройства!»

Его синие глаза сейчас были цвета стали, зрачок крохотный, губы сжаты, желваки ходуном, кожа бледная, а сердце… оно бухало в его груди тяжелыми ускорившимися ударами.

Он решился на что-то и это пугает его до смерти, поняла я. И это была последняя внятная мысль, когда сзади послышался треск сучьев и Датог, ни слова не говоря, шагнул с обрыва, увлекая меня за собой.