Песня цикад провожала сумерки, приглашая ночь. Тьма приходила постепенно, ночная луна ещё не пришла на смену своим дневным спутницам, оставляя небеса на попечение звезд. С запада надвигались тяжелые грозовые облака. Для Биргета, где осадков не было уже очень давно, — настоящее благословение.

Волшебница остановилась в домике одной из семей, намереваясь переночевать и подготовиться к долгому пути. Впереди были Проклятые Земли полные опасностей и испытаний. Мириэль даже не знала, что первое из них настигнет её прямо сейчас.

Враги напали, скрываясь в тенях, бесшумно сняли часовых и открыли ворота. Уже через мгновение в беззащитную деревню ворвалась визжащая орава верховых гоблинов.

Если верить написанному, они нападут ночью. Значит, у меня есть ещё несколько местных часов. Мой волк шел по их запаху, значит, не собьемся и не потеряемся. Успеем до того, как…

Когда лучи рассвета озарили сожженную деревню, они застали лишь смерть и опустошение. Остатки жителей покинули свои дома, уходя вглубь страны, но ни один враг не ушел безнаказанным. Все они остались лежать бездыханными, словно мрачное напоминание тьме о том, какая участь будет ждать её жестоких приспешников.

Меня разбудил стрекот цикад. Было темно. Передо мной спящая деревня.

Когда я успела приехать? Неужели опять обморок?! Господи, только не сейчас!

Впереди медленно открывались ворота — ещё немного, и всадники на волках ворвутся внутрь. Так и случилось. По мановению чьей-то руки серо-зеленая лавина хлынула внутрь, на ходу поджигая факелы и метая их в окна домов и на соломенные крыши. Мой собственный волк, повинуясь инстинкту стаи, бросился за ними, не слушая узды и не обращая внимания на ноги, барабанящие о мохнатые бока. Уши пронзили крики всполошившихся жителей, брань и улюлюканье гоблинов, рычание зверей. Всё вокруг завертелось и закружилось. Кто-то из сородичей толкнул меня в бок, лишая возможности ориентироваться, а в следующий миг что-то гулко ухнуло перед нами, вырывая меня из седла. Ударная волна ударила в грудь, швырнув меня назад и хорошенько приложив о стену бревенчатой избушки. В спине что-то хрустнуло, яркие вспышки боли разошлись по телу. Будь я человеком, а не гоблином-легковесом, удар наверняка сломал бы мне хребет.

Но никто не обратил внимания на маленького недобитка. В деревне разгоралось сражение. Зеленокожие скакали по крышам, прыгая на зазевавшихся крестьян, поражая их ножами и копьями. Иногда люди успевали заметить прыжок, и в этом случае налетчики приземлялись на острые вилы или получали удар ребром лопаты. Куда опаснее были волки. Лишившиеся наездников звери носились меж горящих изб, обезумев от огня, бросаясь порой и на своих.

Со стороны могло показаться, что зеленокожие берут верх, но я знала, что в этом сражении у них нет шансов. Взрыв, выбивший меня из седла, повторился вновь, уже на некотором отдалении, а вскоре прозвучал ещё один.

Воздух эльфийкой сжался, а через мгновение воздушные потоки устремились в образовавшийся вакуум, разразившись громким хлопком, оглушая гоблинов и разбрасывая их в разные стороны. Еще несколько нападавших получили удар чародейского посоха. Сейчас каждая секунда на счету. Чем быстрее она добежит до ратуши, тем больше жителей сможет спасти.

А может, принцесса просто не желала обагрить свои руки кровью? Пускай даже это кровь приспешников темных сил?

Нужно было спешить. Не важно, сколь велико численное преимущество напавших, против волшебницы у них нет ни единого шанса. Написанное должно свершиться: гоблины умрут, все до единого. Этого не изменить. Но я не могла смириться с таким исходом. Сквозь гарь и дым, напрягая последние силы, заставляя передвигаться ослабшие ноги, стараясь не глядеть на разбитые в кровь коленки, я шла на звук взрывов.

Йон обязательно попытается остановить Мириэль. Я же должна успеть остановить Йона.

Из-за угла выскочил деревенский житель. Мужчина был вооружен мешком с пожитками и плотницким топориком. Я приготовилась к смерти, но, видимо, ужас, отразившийся на моем лице, мужчина принял за воинственный оскал маленького окровавленного гоблина в рваной пижаме. Бросив топор, крестьянин дал стрекача и спустя несколько секунд упал, сраженный пущенным из пращи камнем. Гоблины всё ещё сражались. Значит, не поздно. Значит, нужно спешить.

Ветер усиливался, огонь скакал по соломенным крышам не хуже налетчиков, причиняя ущерб гораздо больший, не щадя ни защитников, ни нападающих, сгоняя всех к центру деревни. Коленопреклоненная волшебница стояла у каменной ратуши, в которой укрылись жители. И она, и здание были защищены мерцающим голубым полем, от которого отскакивали камни и редкие стрелы, пускаемые моими соплеменниками. Ближе всех к девушке стоял Йон. Сжимающий в руках кинжалы гоблин был готов броситься на эльфийскую принцессу.

— Остановись!

Отчаянная попытка перекричать треск пожара и воинственные возгласы гоблинов удалась. Вожак разорителей обернулся в мою сторону. Именно в это мгновение где-то за нами раздался крик смертельно раненого человека.

Посреди пылающей деревни окруженная со всех сторон принцесса напрягала все силы для того, чтобы уберечь этих людей от неминуемой смерти. Тяжелые булыжники ударяли о магическое поле, наконечники стрел вонзались в голубое сияние, бессильные совладать с эльфийской магией. Девушка отбросила назад застилающие глаза волосы. Всю свою жизнь она надеялась сначала на брата, а вслед за тем на Сигурда. Теперь всё зависит от неё. Мерзкие зеленые твари подходили всё ближе. Но она справится. Она выстоит. Не даст ни одному из людей погибнуть.

Крик лопнувшей струной отозвался в ушах. Она узнала голос Пьера. Добрый милый парень, приютивший её в доме своей семьи. Глупый, но с пылким сердцем, он мечтал, что однажды станет таким же великим героем, как Сигурд или Пелей. Теперь его мечтам не суждено сбыться.

В тот самый миг Мириэль поняла одну вещь: «Нельзя спасти дорогих тебе людей стоя на месте. За мир надо сражаться, как бы тяжело это ни было. Как бы ни хотелось обойтись без крови».

Враг был рядом. Прямо перед ней. Крупный гоблин в черном панцире приближался всё ближе. Длинный крючковатый нос втягивал пропахший гарью воздух, в каждой руке его было зажато по кинжалу.

Свечение за спиной девушки погасло. Ухмылка скользнула по черному лицу приспешника тьмы, решившего, что волшебница просто сдалась. Но Мириэль не думала сдаваться, с губ сорвалось заклинание, и жест руки метнул в строну приближающего врага пылающую огненную сферу.

Мой крик потонул в грохоте взрыва. Яркая вспышка осветила ночное небо. Но вспышка была лишь очередным огненным заклинанием. Словно сорвавшееся с пальцев солнце, зависло оно в небе над деревней, обрушив на гоблинов пылающие струи пламени. Вопли людей потонули в визгах гоблинов. Пламя следовало за юркими созданиями, настигало, хватало за пятки, опутывало, превращая разбойников в пылающие факелы. В нос ударил жуткий смрад спекшихся гоблинов. Поток жара и пламени пролетел в нескольких метрах, опалив волосы. Не понимая, что творится в этом пылающем аду, забыв обо всем на свете, я забилась под старое корыто, не думая ни о чем и молясь о том, чтобы хотя бы уцелеть. Слезы текли из глаз. Я не знала почему. Боль. Обида. Понимание собственной беспомощности разом навалились на меня. Смерть была повсюду, а моя единственная надежда выбраться из этого мира превратилась в обгорелую тушку.

Ночное небо разразилось дождем, гася неумолимое пламя. Тяжелые капли падали на голову волшебницы, оставляя на лице влажные дорожки, смывая с рук кровь и сажу. Бойня в Биргите подошла к концу, все до единого гоблины были убиты, но многие жители так и не увидят рассвета. Сможет ли Мириэль когда-нибудь простить себя? Ведь если б она сразу применила атакующую магию, жертв было бы гораздо меньше.