На этот раз Йон промолчал. Он словно невзначай вытащил из-за пазухи нитку, слегка потрясая нанизанными на неё словно грибы ушками. Зрители замерли. И в тот же миг взорвались серией новых ставок. Теперь шансы гнола оценивали не выше, чем один к десяти.
— Это еще ни о чем не говорит, — фыркнул пятнистый, — ты мог их с трупов нарезать. Вы, гоблины, обожаете блеф. — Хоть он и пытался себя ободрить, но облезлый хвост предательски жался между лап.
— Так я и не спорю. Какой эльф позволит себе ухи резать? Конечно, пришлось сперва сделать из них трупы. Показать как? — Обе руки лидера Разорителей легли на рукояти кинжалов.
— Нет. Спасибо. Как-нибудь в другой раз. — Некогда грозный рык теперь напоминал скулеж побитого щенка.
Гнол скрылся под свист и улюлюканье разочарованных зрителей. Кто-то из них предлагал устроить другую драку, но желающих потягаться с гоблином, штабелями укладывающим эльфов, желания не было ни у кого.
Дальше путь прошёл без эксцессов. Скорее, наоборот: встречные гоблины и гнолы, а порой даже орки почтительно расступались перед нашей бандой. Мы совершенно беспрепятственно достигли одной из множества вырубленных в скале лестниц и устремились в наш новый дом. Отчего-то на душе стало так радостно. Я даже не заметила, как провалилась в небытие…
День пятый.
Глиняная миска жалобно скрипнула, отодвигаемая моей рукой. Зеленоватая масса хлюпнула, перелилась через край, оставив на столе противное зеленое пятно.
Снова не получилось. За два минувших цикла мной было проделано несчетное количество попыток приобщиться к местной еде, но все они оказывались неудачными.
Мириэль выглянула из-за угла. Ее взору предстало зрелище в высшей степени отвратительное. Четыре гоблина сидели за высеченным из камня столом, самозабвенно обжираясь. В их мисках плескалась мерзкая зеленая жижа, которую они черпали голыми немытыми руками. Слизь стекала по кривым грязным пальцам, челюсти гадко чавкали. Время от времени один из гоблинов смачно рыгал.
Да. Именно зеленая слизь. Ее выделяли подземные грибы. Она же служила основным источником пищи темных созданий. Подумать только, раньше я считала, что еду из Макдональдса невозможно кушать. Сейчас мне казалось, что корми меня таким с рождения, я тоже выросла бы зеленой, страшной и ненавидящей весь мир. Но ситуация отнюдь не выглядела смешной. Моя человеческая брезгливость отказывалась принимать слизь в качестве пищи. Даже отчаянные попытки насильно влить в себя студенистую жижу не приносили плодов, кроме обильной рвоты. Если так будет продолжаться, я попросту умру с голоду. Ведь с самого момента прихода на Ио у меня во рту маковой росинки не было. Была только рыжая белка. Но что такое крошечный грызун для взрослой гоблинши? Силы мои таяли буквально на глазах. Первый голодный обморок случился в день нашего приезда в Кровавую Цитадель, и с тех пор они повторялись с завидной частотой. Я даже не знала, в какой момент могу вновь лишиться сознания.
Я стояла перед дверью. Белая, с желтоватым налетом на выцветшей краске. Цифры. Видимо, какой-то номер. Что-то знакомое из прошлой жизни. Прислушалась. По ту сторону доносились голоса, далекие и в то же время близкие. Помню их. Помню людей, которым они принадлежат. Рука потянулась к дверной ручке. Щелчок. Освещенный дневным светом класс распахивает передо мной свои объятия. Холодные сине-белые стены, лицо Василины Андреевны, рука, сжимающая кусочек мела, застывшая в миллиметре от доски, одноклассники.
Здороваюсь. Извиняюсь за опоздание. Иду к своей парте. Под взглядами ребят немного неуютно. Неужели потому, что опоздала? Молча сажусь на свое место, но урок отчего-то не начинается. Все по-прежнему смотрят на меня.
— Что за образина? — один из учеников показывает в мою сторону. — Я не понял, это какая-то шутка?
— Эй, Олька, где ты достала такую маску?
Что-то потянуло меня за щеку. Было больно, и я невольно вскрикнула. Лицо соседки по парте из улыбающегося стало испуганным. Бормоча что-то нечленораздельное, она подалась назад, теряя равновесие. По классу разнесся испуганный крик. Я вскочила. Василина Андреевна выронила мел, Марина упала со стула, в стеклах ее очков отразилось зеленое лицо с длинным крючковатым носом. Кто-то звонил в милицию, кто-то бросился к дверям, кто-то — к стене, закрываясь стулом. Я же застыла, лихорадочно ощупывая себя, не в силах оторвать взгляда от отражения в треснувшей линзе.
Очередное пробуждение. Мокрое от пота лицо. Последнее время почти каждый сон оборачивается кошмаром. Я пытаюсь спать чаще, так уходит меньше сил. Бедный Йон не находит себе места, решив, что у его невесты какое-то редкое расстройство кишечника, выразившееся в аллергии на грибную слизь. Он даже просил одного из гоблинов-магов обратить слизь во что-нибудь аппетитное вроде торта или конфет. Увы, гоблины не очень хороши в магии созидания, и созданный длинноносым магистром торт вызвал у меня рвоту одним лишь своим видом. Сейчас лидера Разорителей не было рядом. Вместо него у кровати сидела Гун.
— Очухалась? — Ее лицо расплылось в кривозубой улыбке. — Блин, иногда жалею, что мы не гнолы. Съели б тебя, и дело с концом.
— Было бы что есть. — В моих словах доля правды была не меньше, чем доля костей и шкуры в том, что от меня осталось.
— А я что? Я ничего! — Гоблинша пожала плечиками. — Я даже за. С тех пор как Йон в тебя втрескался, всем стало лучше. Сначала выбил нам эти хоромы. Теперь вот собрал рейд. Разведчики тут деревеньку присмотрели недалеко, у самых границ пустоши. Вот туда-то он с пацанами и наведается. Обещал привезти для тебя настоящий хлеб. Ну, это такая штука, которую люди делают из муки. Йон говорит, что хлеб — самая вкусная вещь в мире и уж точно тебя вылечит.
В желудке жалобно заурчало. Слово «хлеб» звучало как настоящее волшебство, а память невольно восстанавливала непередаваемый вкус хрустящей корочки и того ощущения сытости, которое она в себе несла. Только бы у ребят все получилось! Только бы успели захватить продукты до того, как люди запалят сигнальные огни и вызовут стражу.
— Волнуешься за него? — Гун понимающе кивнула. — Я тоже волнуюсь за него. Но у них обязательно получится. Берген — деревня небольшая. В таких обычно только шериф и есть. Ни стен, ни охраны.
— Берген? Погоди, ты сказала Берген?!
— Ну да, а что такого?
Путешествие Мириэль в поисках всемудрейшего филина продолжалось. Много лиг отделяли принцессу эльфов от родного леса и любимого Сигурда. Но она прекрасно понимала, что кроме нее никому не дано разгадать тайну Кровавой Цитадели. Очередной день прекрасная волшебница встретила в Бергене — маленьком городке у самой границы пустошей. Именно здесь девушку ждала первая в ее жизни битва.
Строчки ослепительной вспышкой возникли в мозгу. События продолжали развиваться. Страшные для меня нынешней события. И их следовало остановить любой ценой. Собрав в кулак всю свою волю и жажду жизни, я вскочила с постели.
— Мы должны остановить Йона! — выпалила я, хватая растерявшуюся гоблиншу за плечи.
— Остановить? Ты чего? С самого Идрасиля свалилась?! Они ж еще утром вышли! Да если б даже это было возможно, с чего бы нам их останавливать?
— Надо. Пока не могу объяснить. Но обязательно надо. Если ты со мной, то иди следом. А нет — сама справлюсь.
========== Отражение ==========
Когти волка вгрызались в растрескавшуюся землю, выбрасывая клубы пыли. Править этим зверем меня научил Йон. Не самая сложная задача. Куда проще, чем управление папиной машиной, ведь в отличие от машины он ни во что не врежется и справится с любым бездорожьем. Правда даже отечественная машина не рискнет укусить водителя и не погонится за зайцем. Кровавая Цитадель осталась далеко позади, и небо на горизонте меняло свой цвет с багряного на ясно-голубое. Но тучи наступали и шли они вовсе не со стороны Проклятых Земель. Нужно было торопиться. Единственный шанс спасти моего защитника — успеть вовремя.
