Я стал анализировать наши поступки, наше окружение и отмечать любые изменения в окружающем мире. Мелкие изменения переходили в тенденцию, тенденция в правила, а правила в закон, который раньше казался предрассудком. Все это происходило и во время миссий и между ними. События, кажущиеся случайными, происходили незадолго до выдачи миссий, кураторы появлялись только в определенных местах, а группа держалась вместе, хотя должна была распасться годы назад. Мое гадание работало - я смог создать алгоритм поиска сначала просто приближения, а потом и точного времени выдачи очередных заданий и, в конечном счете, момента, когда количество перейдет в качество, и нас переведут на другой уровень. Он должен был случиться через 14 месяцев после посещения оперы. Я намекнул об этом Андре и заставил его держать язык за зубами и вести себя так, как будто бы ничего не происходило. Кураторы не должны были знать.
Я насладился этим миром, закончил в нем свои дела и просто ждал. Курье уехал к посетить племянницу в далекую страну и оказался заперт в той стране, оказавшейся в состоянии войны.
В предсказанный расчетами срок ко мне пришла телеграмма от правителя о том, что меня вызывают в столицу одного нейтрального государства дабы дать награды за секретную службу. Я понял, что произойдет скоро и потому отдал все деньги слугам, допил вино и отправился в путь.
В той столице посреди парка я увидел своих удивленных товарищей и Куратора. Новый уровень ждал нас. Я изобразил удивления и с трудом прятал ухмылку.
IV. Решимость Македонского
Как жить в простом мире? Это просто или сложно? Конечно же простота предлагаемых вариантов решений дает предсказуемость и отсутствие сомнений, с другой стороны, если ты окажешься в тупике, способов выхода из него может и не оказаться.
Наш новый мир-база как раз был очень простым. Его можно было охарактеризовать одним словом-война. Война на пустынной планете, которой не повезло оказаться ареной противостояния между двумя нациями. Солдат посылали сюда без надежды на возвращение.
Бесконечные пыльные пустыни, степи и каменистые плато, покрытые военными базами, руинами военных баз и старыми полями битв, вот что из себя представлял наш дивный новый мир.
Каждый из нас должен был выбрать сторону и прятаться среди бесчисленных орд обреченного пушечного мяса.
Я стал главой генетической лаборатории флота Эскобы, одной из воюющих сторон.
Эскоба были мастерами межпланетных путешествий и маневровой войны. Бесконечные орбитальные верфи собирали огромные корабли на орбите их столицы и посылали прямо к нам. Там посудины входили в атмосферу и участвовали в боях вплоть до неизбежного уничтожения. Возможности вернуться на орбиту у этих кораблей уже не было. На геостационарно орбите планеты находилась орбитальная станция, на которой обитали командующие данной операцией адмиралы, никогда не спускавшиеся на выжженную землю, щедро политую кровью тех, и кого они посылали на верную смерть. Иногда из материалов разрушенных кораблей возводились наземные базы для добычи ресурсов, которые, несмотря на свой масштаб, никогда не стояли дольше пары лет.
Ванг, их противники, были другими. Они не вкладывались в путешествия от планеты к планете через космос. Вместо этого они построили мощные телепорты на своей планете и забрасывали войска и базовые материалы в сеть пещер, находящуюся под большей частью поверхности. Им служили могучие автономные машины для рытья тоннелей, добычи материалов и строительства автоматических заводов по производству оружия. Большая часть их баз находилась под землей, но на южной полюсе, недоступном для орбитального удара со станции Эскобы, была расположена гигантская крепость. Эта крепость, ставшая, возможно, единственным более или менее постоянным сооружением на этой планете, была объектом самых диких слухов для солдат обеих сторон. Там находилось командование силами Ванг.
Война никогда нигде не меняется. Планета стала местом бессмысленной мясорубки, причиной которой была погребена под толстым слоем времени.
Перед переходом Куратор-привратник сообщил то, что миссии будут длиться намного дольше, чем раньше, и теперь нам придется самим расшифровывать задачу каждой миссии. С другой стороны, учитывая особенность нового мира-базы, некоторые миссии становились неплохим отдыхом от ужасов бесконечной войны.
Но несмотря на все обстоятельства, моя собственная миссия продолжалась. Долгие вылазки в другие еще более враждебные миры тянулись одна за другой, а на той пустой планете, где была только война мы пытались лишь просто выживать.
Андра не смог принять новый мир. К моему удивлению, он почему-то не захотел участвовать в боях.
Броссер, как и следовало из особенностей его характера, стал свирепым лидером отряда, охотящегося на дезертиров. Я в тайне надеялся, что эта работа убьет или тяжело ранит его и это событие позволит мне изучить нашу ловушку лучше, но он оказался еще более ловким и удачливым, чем я думал.
Пульхерия стала чем-то вроде главы агентства по пропаганде и поэтому тут же втянулась в интриги среднего командования.
Никдол и Константин оказались по одну сторону баррикад и стали разработчиками тайного и очень опасного оружия, которое, в конечном счете, оказалось лишь уловкой.
Солдат, набранных из заключенных, посылали без права возвращения домой, их всех ожидала гибель в течение нескольких лет. Ванг появлялись из-под земли и сжигали по ночам базы противника, загоняли в каньоны корабли и сбивали их из тщательно замаскированных орудий. А войска Эскобы сжигали все, что высовывалось на поверхность при помощи орбитальной станции, устраивали налеты на входы в пещеры и иногда уничтожали их при помощи отрядов самоубийц с бомбами. Южная крепость Ванга была окружена 5 кольцами обороны и наземные силы Эскобы не могли ее взять, а у самих Вангов не было оружия, способного достать орбитальную станцию Эскоба или перехватывать входящие в атмосферу крейсеры. Это война давным-давно стала самоподдерживающимся процессом. Нет более эффективного избавить свой социум от самых беспокойных и асоциальных индивидуумов, нежели сжечь их в горниле войны.
Я смог проникнуть в иерархию Эскоба и стать главой генетической лаборатории научного корвета под названием "Бархатный Сон". Его целью было создание биологического оружия.
Наши миссии продолжались. Нам приходилось самим определять точку и метод входа на миссии. В этом чемпионами стали Пульхерия и Константин. Они обладали паранормальной способностью находить подсказки и интерпретировать их. Никдол и Броссер занимались похищением оборудования и оружия для миссий, в то время как Андра заметал за нами следы, ибо часто мы были по разную сторону фронта. Что же касается меня, то я только делал вид, что помогаю отряду, так как был целиком занят расчетами и анализом всего того, что с нами происходило. Результаты расчетов были явно необнадёживающими.
С точки зрения статистики, наш отряд должен был неизбежно прийти к фатальному внутригрупповому конфликту через несколько месяцев. Задания и состояние мира-базы находились за пределами того, что мы могли выдержать в течение сколь угодно длительного срока. Так же невозможно было игнорировать чрезвычайно опасную обстановку вокруг нас, война могла убить в любой момент. Я приготовился к худшему, мы были обречены на гибель самим мирозданием.
Через полгода после моего прибытия, в самую обычную ночь, при перемещении флотилии, команда диверсантов Ванг каким-то образом оказалась на ее флагмане и взорвала его. Взрыв был таким мощным, что уничтожил большую часть судов. Остатки флота были добиты ошеломительным зенитным огнем замаскированных ранее орудий.
Я попытался сбежать на поверхность, использовав спасательную шлюпку капитана, но пути бегства оказались перекрыты: на корабль забралась абордажная команда и через пару десятков минут отчаянного боя убила всех, кто был на борту: солдат, ученых и техников. Я спрятался от них в вентиляционных ходах. Они, конечно же, ожидали это и, покидая судно, оставили газовую бомбу. Меня спас специальный противогаз, разработанный от скуки еще в предыдущем мире-базе и созданный из аномального материала, собранного мной на миссиях. Я сделал его в тайне от Кураторов, зная, что у меня тоже должен быть свой туз в рукавах на случай подобного развития событий.
