Очередной удар, и до слуха Малика наконец долетел голос его друга. А в следующую секунду, будто уловив его сомнения, человек с именем демона нанес пакистанцу сокрушительный удар в живот. Зейн согнулся, в глазах потемнело. Ноги задрожали, и он рухнул на землю. Удар бежевого сапога по коленям. Малик оказался распростерт на асфальте.

— Жалкий мусор. Слабый.

Массивная бордовая подошва опустилась на живот Зейна. Принц рассмеялся. С окровавленных губ пакистанца сорвался хрип. Найл закричал.

А мертвецы всё кружились под нескончаемую мелодию нежного марша, роняя на дорогу гнилые лохмотья плоти.

— Зейн! Вставай! Не бросай меня! — Найл зажимал рану на животе и пытался подползти к другу, но кровопотеря давала о себе знать — голова кружилась, движения стали судорожными.

— Не старайся, «принцессочка», твой рыцарь занят тем, что тешит собственное эго… точнее, пытается это делать, — рассмеялся Принц и снова нанес удар сапогом. И еще. И еще. А в помутившемся разуме пакистанца звенел голос лучшего друга и вопрос: «Зачем?»

И правда, зачем вы рисковали жизнями, смертные? Ради чего?

Но Зейн думал не об этом. Он думал о том, зачем кинулся на этого демона в обличье человеческом. Ведь… «Сначала я убью Зейна, потом Найла». А значит, наверное, пока Малик жив, Хорана не тронут? Да даже если и тронут, пока есть шанс спасти друга, Зейн должен это сделать. И он сделает!

А сапог планомерно опускался на живот игрока.

Найл сделал последний рывок и схватил Принца за штанину. Удара не последовало. Из последних сил Зейн перекатился в сторону, и его вырвало.

— Какая настырная Принцесса… Неужели ты не понял, мусор? Вы платите здесь за свою гордыню. Если нечем ее подкрепить, лучше не влезайте в драку. Знаешь, почему Принц убил брата? Потому что тот был жалким тараканом без чести и чувства собственного достоинства. Он заслужил смерть. Как и вы. Ведь вы хотите жить, но бросаете вызов Смерти. Принц давно не живет. Он идет с Ее Величеством Смертью плечом к плечу. И умрет он без сожалений. Но пока жив, будет бороться за свою жизнь до последнего вздоха. В чем ваша честь, отбросы? В том, что пока один защищал другого, второй тешил свою гордыню, пытаясь отомстить? В чем ваше чувство собственного достоинства? В том, чтобы недооценивать противника, будь это даже сама Смерть, и потешаться над ним?

Мужчина опустился на корточки перед жертвой и схватил Найла за волосы. Резкий рывок, и полные боли, мутные глаза едва остающегося в сознании парня смотрят на челку профессионального убийцы, а его горячее дыхание обжигает окровавленную кожу жертвы.

— Принц откроет тебе тайну, мусор. Потому что ты не совсем уж отброс — защитил того, кто на тебя плевать хотел, — процедил охотник, и губы его расползлись в жестокой усмешке. — Чтобы выживать, надо убивать. Но, недооценив противника, его не убить. Не победить. Не превзойти. Прежде чем бросить вызов, подумай о двух вещах. Первая — каков твой шанс на победу. Вторая — стоит ли вступать в бой, если шанс на победу мал, так ли важна цель, ради которой ты хочешь драться, чтобы ставить на кон что-то важное. И если шанс мал, а цель глупа, лучше от боя отказаться. Не «струсить», не «сбежать», а отступить, чтобы собрать армию, накопить силы, продумать тактику и стратегию сражения, а потом вновь оценить свои шансы и на этот раз, если победа не покажется призрачной, вступить в схватку. Это не трусость. Это умение ценить свою жизнь, уважать соперника и грамотно руководить собственными эмоциями. А вас ведут ваши желания. Вот потому вы и мусор — ни логики, ни достойной цели, ни чести, ни желания бороться за жизнь. Только эго, завышенное в тысячу раз… прямо как у Принца. Вот только Принц-то побеждает. А вы?

Вкрадчивый голос достигал цели. Найл и Зейн, находясь на грани обморока, синхронно вспомнили аварию. И на этот раз вопрос: «Зачем?» — прозвучавший в их мыслях, был вполне справедлив.

«Зачем мы рисковали всем, что имели?»

Пошатываясь, Малик встал. В его глазах горела решимость. Он лихорадочно думал, что же делать, и, наконец, нашел выход… как ему показалось. Подойдя к одному из столов с химическими реактивами, пакистанец осторожно взял колбу с надписью «H2SO4», в которой лениво плескалась под гул похоронного марша прозрачная, почему-то не застывавшая в пространстве Разрыва, с виду абсолютно безобидная жидкость. Кислота. Принц раскачивал голову Найла, держа его за волосы, но Малик уже не хотел бросаться на этого демона с кулаками. Потому что понял, что его не победить. По крайней мере, сейчас. Подойдя к убийце в полосатой кофте сбоку, Зейн бросил на Найла мимолетный взгляд, а в следующую секунду плеснул серную кислоту во врага так, чтобы ни в коем случае не попасть на Найла.

«Смешной Вы человек!» — рассмеялся бы город, если бы мог смеяться над человеческой наивностью. Но люди ему были неинтересны.

Прозрачная жидкость с мерным шипением коснулась асфальта. Голова Найла полетела вниз, никем более не удерживаемая. А полосатая кофта мелькнула в воздухе, расчерчивая серую действительность темным пятном. Принц ушел с линии атаки, сделав сальто назад. А затем еще одно и еще — рисковать жизнью он не собирался, а гарантии того, что у Малика имелась лишь одна колба, не было.

Риск — благородное дело только тогда, когда цель этого риска важнее платы за проигрыш.

Найл зашелся в приступе кашля, его тело сводила судорога, а Зейн подбежал к другу и перекинул его через плечо. Как мешок с мукой, не как Принцессу. Но потому, что друг был нужен ему как воздух. А в следующую секунду он уже мчался прочь от зашедшегося в приступе безудержного смеха Принца, мимо танцующих мертвых пар.

Всадник без головы отвесил игрокам поклон, давая возможность рассмотреть четко очерченные края позвоночника.

Дин Мартин сделал глубокую затяжку, махнув игрокам истлевшей рукой, и закашлялся, сплевывая на асфальт частицы прогнивших легких.

Белоснежка, смеясь, откусила кусок от гниющего яблока и упала под ноги беглецам.

Элвис Пресли тронул струны гитары, и на них остались лоскуты полусгнившей кожи.

Искусство требует жертв, а победители всегда хранят в шкафу по сотне скелетов. Но лучше уж так, чем проиграть вчистую, не так ли?

— Бегите, прячьтесь, спасайте свои жизни! — разнеслось над городом. — Играйте в полную силу, ши-ши-ши!..

Вы играли со Смертью? Теперь Смерть играет с вами. Это всего лишь бартер, равноценный обмен! Это правда жизни, в которой, чтобы что-то получить, надо что-то отдать. Но вы ведь не задумывались об этом, затевая схватку с непобедимым противником, не так ли?

Серое небо молчаливо смотрело на замершие видения. Торжественная музыка нитей превратилась в протяжный, душераздирающий скрип, а затем обратилась в тишину. Ставни распахнулись, позволяя домам следить за убегавшими прочь игроками, решившими выживать, а не доказывать самим себе, что они не трусы. А Принц, бежавший следом за ними, не усмехался — он методично бросал один нож за другим, пронзая плоть беглецов, и на лице, наполовину скрытом светлой челкой, застыла лишь одна эмоция.

Безразличие.

Потому что он уже не хотел убивать игроков. Ведь они оба сделали правильный выбор.

Скрип!..

Ставни медленно и неспешно двигались, словно моргая.

Дилинь-дилинь.

Где-то вдалеке клубился туман, в котором торговал смертью Барон Самди.

Чирк!

Огонек на спичке окрашивал серый мир в алый.

Ши-ши-ши…

Невеселый смех шипением гадюки расползался по городу.

А сердца беглецов бились в такт их мыслям. «Не сдаваться. Бороться. Жить-жить-жить!»

Как-то поздно вы расставили приоритеты, не находите, смертные?

Сетью тонких ран покрывая плоть, ножи вонзались в асфальт. Асфальт царапал ступни, вырывая из них плоть и кровь. Кровь толчками вырывалась из раны в животе ирландца, окрашивая в алый спину его друга и его ноги. Ноги Зейна рассекали марионеточные ножи, покрывая их сетью тонких ран. И так по кругу, до бесконечности, вечно!

Скрип, чирк, бам, дилинь-дилинь!