Вонгола была настолько сильной и влиятельной семьей, что никто уже долгое время не решался поднять против нее бунт. Да и выступающая гарантом справедливости в разборках более мелких кланов семья должна была быть достаточно справедливой, а потому с исполнением этой роли именно Вонголой большинство кланов было согласно. Ну и наконец, Вонгола имела непосредственное влияние на огромное количество других семей, вела с ними дела и так или иначе могла на них воздействовать, а потому к ней прислушивались. Вот только сейчас, как Тимотео ни давил на начавшие дележку территорий семьи, они не прекращали вражду. Хаято также пояснил, что недавно связывался с отцом, и тот рассказал о примерном положении дел. Даже если дон Тимотео прекращал некий небольшой конфликт двух семей, между ними тут же вспыхивал новый: вспоминались старые обиды, выплывали на свет грязные истории, заставлявшие боссов семей желать друг другу смерти и искать мщения. Постепенно такая ситуация распространилась по всему миру мафии, и конфликты не захватили лишь самые мирно настроенные семьи, а это было крайне неестественно, ведь обычно Вонгола находила способы повлиять на агрессивно настроенные кланы. Да и сам факт того, что раздоры начались по всему миру и захватили почти всю мафию, был крайне необычен: передел территорий во время войны всегда приводил к конфронтациям, однако до столь масштабных действий никогда не доходило. И всё это наводило на вполне определенную мысль.

— За всем этим кто-то стоит? — прошептал Тсуна, не желая верить собственным словам, но не в силах игнорировать очевидное.

— Боюсь, что да. И, похоже, все опасаются того же. Пока я говорил с местными о нападении, также осторожно расспросил их о сложившейся ситуации в целом. Открыто никто ничего не говорит, но все явно подозревают вмешательство кого-то постороннего. Только вот кого — непонятно.

— А как же это узнать? — наивно спросил Тсуна, придерживая дверь, пока Хаято вворачивал в косяк саморез.

— Ну… думаю, CEDEF как раз этим и занимается, не зря же они специализируются на разведке, — уклончиво ответил Хаято, покосившись на босса сверху вниз. Тсуна вздохнул, печально посмотрел на пол, а Гокудера спрыгнул со стула, на который взгромоздился для удобства, и приступил к починке нижней петли.

— А если бы мы точно знали, кто во всем виноват, — осторожно спросил Савада, и его друг мгновенно напрягся, — мы бы смогли всё это остановить?

— Джудайме, если в этом замешано правительство какой-нибудь страны или террористическая организация, мы ничего не сможем сделать, — понизив голос до едва слышного шепота, ответил подрывник и, встав, добавил: — А небольшой группе такое не под силу. Разве что хакеры могли бы воздействовать на такое количество семей, рассылая их боссам письма с тайной информацией их врагов, но… не думаю, что простые хакеры занялись бы подобным.

— То есть даже если мы будем знать, кто за всем этим стоит, ничего не сможем поделать? — вздохнул Тсуна, а его «Правая рука» поморщился.

— Не то, чтобы совсем ничего… Просто сами мы не сможем ничего предпринять и придется рассказать об этом остальным, а как сообщить Девятому или Вашему отцу о наших знаниях?

Тсуна нахмурился: об этом он как-то не подумал. Ведь даже если бы он сумел рассказать отцу, что видит призрака, как планировал Вольфрам, сообщать тому о Книге Всезнания парень не хотел. Но и оставлять всё как есть было слишком опасно.

— Многие уже погибли, неизвестно, сколько еще пострадает, — прошептал Тсуна. — Если я должен рассказать обо всем, чтобы спасти их… я это сделаю.

Гокудера поморщился. Он понимал, что босс прав, но не верил в снисходительное отношение Девятого и Ёмицу к демоническому артефакту. А еще он отлично понимал, что если обнаружится правда, Тсуну могут лишить права наследования титула Десятого Вонголы, ведь иметь в лидерах человека, на которого влияет демонический артефакт, диктующий ему свои нормы поведения, никто бы не захотел. Впрочем, «никто» — понятие здесь неприменимое. Ведь Хранители шли за Тсуной даже несмотря на влияние Книги. И это могло бы внушить некоторый оптимизм… если бы Гокудера не понимал, что друзья — это одно, а босс сильнейшего клана, заботящийся в первую очередь о своих подчиненных — совсем другое. И потому он покачал головой и осторожно сказал:

— Джудайме, я бы не советовал пока что-то предпринимать… Возможно, позже, если ситуация обострится и надо будет срочно выяснить правду. Но сейчас, думаю, стоит положиться на CEDEF. Они непременно найдут зачинщика, я уверен, надо только подождать.

— Пока мы ждем, люди умирают, — печально возразил Тсуна. И Гокудера, с бешеной скоростью вращая в руках отвертку, предложил:

— А что если дать им хотя бы немного времени? Если за неделю ничего не выяснится, тогда что-то предпримем, а пока подождем и поможем, чем сможем. Как думаете?

— Неделя — это долго, — поморщился Тсуна, но всё же пришел к выводу, что за неделю вряд ли случится слишком много нападений, а потому хотя бы немного подождать можно, но только если CEDEF позволит ему и его друзьям помочь.

— Ладно, — наконец, нехотя сказал Савада и прижался щекой ко всё еще удерживаемой им двери. — Но только неделю. А пока поможем всем, чем сможем, не только в починке дома.

— Конечно, — кивнул Гокудера и снова опустился на четвереньки, продолжив ремонт.

А в это время Лия затуманенным взглядом всматривалась в информацию Книги Всезнания и едва заметно кивала собственным мыслям. Недели в запасе у Тсунаёши не было.

***

Два дня прошли довольно спокойно и никаких серьезных происшествий не принесли. Савада Ёмицу отдавал все силы работе, и на общение с сыном времени у него не было. Доктор Шамал лечил всех, кому была нужна его помощь, независимо от их пола, хотя постоянно ворчал, что предпочел бы исцелять красивых девушек и такие вот чрезвычайные ситуации портят ему личную жизнь. Бьянки практически не отходила от Реборна, помогая ему в работе, а аркобалено полностью погрузился в корпение над документами, вытребовав себе в штабе CEDEF отдельное рабочее место. Колонелло и Лар, наконец встретившиеся после долгой разлуки, вынуждены были снова расстаться: их отправили на переговоры с дружественными кланами, причем поодиночке, чтобы успеть договориться с как можно большим количеством семей. А Тсуна и его Хранители были приставлены к Девятому в качестве личной охраны, вот только Савада уговорил отца позволить им помогать с расследованием. А потому информация, поступавшая на компьютер Девятого, частично пересылалась и Тсунаёши, который делился ею со своими друзьями.

За эти два дня установить удалось довольно многое. Был найден подкупленный врагами садовник, заблаговременно сбежавший из резиденции, однако обнаруженный в пригороде Рима разведкой Вонголы. Удалось установить, каким образом враги сумели проникнуть на территорию штаба CEDEF, хотя лазутчиков там не было. Был проведен ряд мер по усилению охраны самых главных для Вонголы объектов и усилен контроль за въезжающими на территорию страны иностранными мафиози. Вот только понять, что же стоит за всей этой безумной ситуацией, никто не смог. И Тсуна всё чаще задумывался о том, как рассказать отцу о Книге так, чтобы он не воспринял информацию в штыки и начал действовать, а не убеждать самого Тсуну в том, что демоническим артефактам доверять нельзя.

Наконец, восьмого числа, дон Тимотео дал Саваде довольно важное поручение: встретиться с информатором, забрать микрофлешку с секретными данными, передать ему деньги и вернуться, не привлекая внимания. Местом встречи был выбран близлежащий небольшой городок, в котором было довольно много красивых зданий, но мало полиции, и школьники, «приехавшие на экскурсию», вряд ли бы вызвали у кого-то подозрения. Особенно у врагов Вонголы, не знавших о приезде Тсуны в Италию, — Реборн не зря мучился с созданием фальшивых документов для Хранителей, которые въехали в страну под видом экскурсантов из Токио. А еще Савада вызвался закупить в городе материалы, необходимые для восстановления усадьбы, которых не хватало: у строительной фирмы заказ делал помощник Девятого, которому явно было не до подобных мелочей ввиду излишней занятости более насущными проблемами. И в итоге в город отправились Тсуна, Гокудера, Ямамото, Рёхей и Киоко, которую боксер отказался оставлять одну в недавно подвергшемся нападению штабе.