Парень вздрогнул и покосился на Мукуро. Хранители стояли молча, напряженно вглядываясь в пустоту за лучшим другом, а иероглиф Ад в зрачке иллюзиониста дрожал, словно тот боролся с самим собой, не желая потерять шанс на исполнение договора с Реборном, но боясь упустить нечто, невидимое простому человеку.

— Не стоит, Мукуро, — устало вздохнул Тсуна. — Ты ее не увидишь. Она… Ее никто не может видеть, кроме меня, и доказать ее существование я не могу. Потому мне и кажется порой, что я свихнулся.

— Кто она? — резко спросил Мукуро, переводя взгляд на Саваду. Его руки сжались в кулаки, а взгляд стал злым. Просто злым — без примесей, и такой взгляд Тсуна видел у него лишь однажды: в Кокуё-Ленд, в первую их встречу, когда Рокудо Мукуро еще мечтал уничтожить мир…

— Мукуро, я не отвечу, — почему-то очень спокойно произнес Савада. Дороги назад уже не было, и злость друга, некогда бывшего врагом, словно вернула его в прошлое — в тот день, когда Савада его победил. А вместе с воспоминаниями вернулась и решительность десятого босса Вонголы. — Мы проведем эксперимент, и если Лия на самом деле существует, я расскажу о ней. Но если нет… всё равно расскажу, правда, станет ясно, что это всё иллюзия. Или галлюцинация… Но пока я ничего не скажу.

— Савада, — буквально прошипел иллюзионист, и иероглиф снова задрожал.

— Не угрожай мне, Мукуро. Я не собираюсь драться. Но мне надо подумать. Потому что я сам уже запутался. Дайте мне время до вечера, это всё, о чем я прошу.

Повисла тишина. Карие глаза пристально смотрели в разноцветные, и иллюзионист, поджимавший губы и с ненавистью смотревший на товарища, вдруг снова ставшего врагом, отвернулся первым. Впервые. Но не потому, что не выдержал взгляда Савады.

— Делай, что хочешь. Я сам найду этот чертов «клад», помощь непонятно кого мне не нужна. Либо ты не Савада Тсунаёши, либо ты под контролем. Впрочем, ты с тем же успехом мог всё это время притворяться, а сейчас открыть свое истинное лицо. Больше я не с вашей группой. Мне такие напарники ни к чему.

— Мукуро!.. — Такеши попытался остановить быстро удалявшегося иллюзиониста, но Тсуна поймал друга за руку и, покачав головой, решительно сказал:

— Ему надо успокоиться. Он злится. А еще… боюсь, Лия права. Сначала я расскажу всё вам, а потом вместе решим, рассказывать ли о ней Мукуро. Простите, но знания, которыми Лия обладает, опасны. И, попади они к Мукуро, много людей может погибнуть. По крайней мере, восемь выживших членов семьи Эстранео точно.

— Но семья Эстранео была полностью уничтожена бандой Кокуё, — растерянно ответил мечник, посмотрев на друга.

— Да. Но не вся. Именно информацию о выживших Мукуро хочет обменять на добытый клад. Впрочем, это лишь в том случае, если Лия на самом деле реальна, и ее знания не плод моего воображения.

— Так почему бы не спросить у иллюзиониста о цене его контракта с Реборном? — хмуро спросил Гокудера.

— А ты уверен, что он ответит искренне? — ответил вопросом на вопрос Тсуна, и Хаято поджал губы. Именно об этом прошлым вечером Тсуна беседовал с Ребеккой — подтвердит ли иллюзионист слова босса мафии, если тот попытается рассказать о нем какую-нибудь информацию в качестве проверочной. Собственно, беседовали именно о Мукуро они потому, что в искренности остальных Хранителей Тсуна не сомневался, но вот вывод насчет иллюзиониста был неутешительный: если бы Мукуро было выгоднее солгать, он сделал бы это, не моргнув и глазом. По крайней мере, в это верила Ребекка, и поверил в тот вечер Савада Тсунаёши…

— Минус один в дружной компании, — протянула Лия, и Савада вновь вздрогнул. — А я ведь говорила: «Доверяй, но проверяй!» Вот и выявила первая же проверка того, кто не желает верить тебе, Тсуна.

— А почему Мукуро должен верить мне, если я не верю ему? — тихо спросил Савада, уставившись на землю, и парни переглянулись. Впервые в жизни Тсуна сказал, что не верит иллюзионисту, и для его друзей это было как гром среди ясного неба. Впрочем, следующие его слова внесли еще больше хаоса.

— Я хочу верить ему, Лия, но как поверить, если Мукуро сам всё время говорит, что когда-нибудь захватит мое тело и уничтожит мафию? Как поверить, что он не использует твои знания в своих целях, если узнает о семье Эстранео, которую ненавидит больше всего на свете? Как поверить в него в тот самый момент, когда он снова посмотрел на меня тем взглядом?! Словно мы вернулись в прошлое, и он готов уничтожить моих друзей и разрушить мир!

И вдруг Саваду обняли со спины. Тонкие руки были холодными, как у покойника, а горячее дыхание, словно насмехавшееся над ледяной кожей, обожгло щеку Савады.

— Скажи, Тсуна, — прошептала Лия ему прямо в ухо, — смог бы ты поверить человеку, который не верит тебе? Похоже, что нет. Но ты требуешь этого от иллюзиониста. Плохой мальчик, эгоистичный. Но знаешь, открою тебе секрет. Святых здесь нет, Савада Тсунаёши. И потому никто из твоих друзей не поверит человеку, не доверяющему им. А ты веришь в своих друзей?

Тсуна поднял взгляд и посмотрел на совсем ничего не понимавших, но всё еще молчавших парней, обменивавшихся подозрительными взглядами.

— Я верю. Своим друзьям я верю.

— Тогда Мукуро тебе не друг.

Звонкий смех. Мурашки по спине, которую освободили от объятий. Радость в глазах Хранителей.

— Минус один, да, Савада Тсунаёши?..

========== 9) История прошлого, решение настоящего ==========

«Почему? Почему я так поступил? — медленно бредя по лесу, Тсуна не мог прогнать навязчивые мысли и ощущение неправильности происходящего. — Почему я не поверил в Мукуро? Да, когда-то он хотел уничтожить мир и даже Кена с Чикусой, единственных друзей, готов был убить ради достижения своих целей. Но ведь когда отец предложил ему стать моим Хранителем, Мукуро согласился по двум причинам! Первой был Занзас: если бы Мукуро нам не помог, боссом стал бы Занзас, а он такой жуткий… Мукуро не хотел, чтобы такой человек возглавил мафию, потому что тогда Вонгола стала бы такой же, как семья Эстранео. Ну, или чем-то похожим… По крайней мере, ему могло так показаться. А второй причиной стало то, что отец обещал позаботиться о Кене и Чикусе. Мукуро ведь изменился — когда он пришел на битву Хранителей Тумана, чтобы сражаться за нас, я видел его воспоминания. Он бежал из тюрьмы вместе с друзьями и пожертвовал собой, чтобы они смогли скрыться! Он ведь помог им в ущерб себе, значит, он изменился с тех пор, как готов был их убить! А еще… Мукуро с тех пор всё время твердил, что единственная причина, по которой он нам помогает, — шанс когда-нибудь захватить мое тело и уничтожить мафию. Но он ни разу не попытался этого сделать. Почему? И почему он на меня только что смотрел совсем как тогда, когда мы дрались?.. Ааа! Я уже ничего не понимаю! Был бы здесь Реборн, он помог бы мне! Он бы помог понять, почему Мукуро меня возненавидел. Почему я сам решил перестать верить в него… Всегда ведь верил, даже не думал защищаться от него, поворачивался спиной, даже если у него трезубец в руках был, а им он мог меня ткнуть и захватить тело… Так почему я перестал ему верить? И когда это произошло?..»

Ветки с хрустом разламывались под ногами, ветер ласково царапал кожу, иссушая пот и словно смеясь над тем, что глупый человек в своих заботах позабыл о чем-то очень важном. О том, что слова — вода, они могут испариться, и лишь соль поступков, оставшаяся на коже бытия, способна показать, каков же человек на самом деле. Кто ты, кто тебя окружает, кто твои враги? И кому в этом мире можно верить?..

«Почему я подумал, что Мукуро кинется мир уничтожать, если Книгу Всезнания получит? Так Лия сказала, да, но… она ведь этого тоже не знает, разве нет? Она ведь сказала, что не знает будущего, значит, и насчет Мукуро могла ошибиться. Нет, правда, если бы он хотел уничтожить мафию, то и без Книги мог бы это сделать! Но не сделал. Да и вообще, я, конечно, не очень умный, но не стал бы делать всё, что скажет Мукуро, и помогать ему в чем-то ужасном! Лия говорит, он мог бы меня использовать. Но я ведь не настолько глупый, разве нет? Или Реборн был прав, и Лия тоже думает, что я совсем бесполезный?.. Но даже если меня можно обмануть, я бы не стал делать что-то плохое!.. Плохое».