— Вы думаете, он сейчас где-то скрывается?

— Не забывайте, что приговор для него не отменен! И, вот еще что — ваши дети, они ведь живы и здоровы?

Сердце у Падме пропустило еще один удар.

— Откуда… как вы узнали…

— Не важно. Я прав?

— Я… да, дети в надежном месте! Их у меня никто не отнимет!

— Не беспокойтесь, госпожа Амидила, я всего лишь хочу вам помочь — Энакин был моим другом тоже. Он, или Оби-Ван никогда вам не рассказывали, как именно Орден ищет своих будущих юнлингов?

Тот разговор с Райденом Дуку, тяжелый и долгий, Падме запомнила очень хорошо. Потом, когда она вернулась на Корусант, то провела настоящее расследование: пытался ли кто с ней, в это время, тайно связаться? Как выяснилось — пытались. Неизвестный, которому была нужна лично она, вышел на Грегори Тайфо. Когда подозревающий всех и вся начальник охраны попытался установить личность этого человека, тот прервал контакт. Выходил на связь он с общественного терминала, след тут же оборвался. Произошло это примерно три недели спустя, после взрыва. Ее дроиды… она бы ведь даже и не подумала копнуть в этом направлении! — своему персоналу Падме доверяла целиком и полностью. Если бы не Терр Танил, которая сообщила, что так и не смогла связаться с ее дроидом-протокольником: дело было чрезвычайно важным и секретным — касавшимся судьбы Республики. — Танил не хотела пользоваться обычными каналами. Собственно, Терр хотела организовать встречу Падме с другим сенатором: все бы ничего, если бы этот Ардус Кейн не принадлежал бы к враждебной фракции. Только когда Падме вернулась с Мандалора, и смогла встретиться с Терр Танил, она узнала, в чем было дело.

Как выяснилось, у ее доверия теперь имелись четкие пределы. Друг Бэйл, вроде бы прикрывая ее от возможных последствий, посоветовал Грегори Тайфо стереть дроидам память. Бедняга СиТриПиО потерял аккаунты всех своих тайных почтовых и связных каналов, которые ему «повесил», по просьбе самой Падме, Энакин. Дроид даже не догадывался об этом: данные хранились в виртуальной памяти, а не на жестком носителе! Кто еще мог пробовать пытаться связываться с Золотником, теперь оставалось только гадать, если они, как Терр, сами об это мне скажут. С Арту было еще круче: пытавшегося протестовать астромеха, Тайфо приказал просто отключить! — вроде бы, его госпоже этот «капризный бочонок» был сейчас совсем не нужен. Когда Арту снова ожил, и смог перезагрузить память — и себе и Золотнику! — Падме не знала, смеяться ей, или плакать. С одним из аккаунтов в Сети, закрепленных за астромехом, который был известен только Энакину, кто-то три раза пытался выйти на связь. Будь это один раз, ну два — все можно было бы списать на случайность…

Если бы Падме умела молиться, то она бы сейчас молилась: пусть он будет жив! Когда-нибудь они обязательно встретятся — главное, чтобы Энакин был жив. И еще одно: то свое обещание, что Райден Дуку сделал на Мандалоре, он выполнил — на груди, рядом с талисманом из дерева джапор, сейчас висела ладанка с двумя маленькими золотыми брошками. Как она поняла, эти артефакты Силы младший Дуку сам делать не мог — ему пришлось кого-то просить. Но, как он ей сказал, у его собственных детей был такие же, и в трудную минуту они их спасли! Того человека, что передал ей их, Падме помнила — когда то, он приезжал на Корусант, по торговым делам, и просил ее содействия для поездки на Набу.

Падме снова открыла глаза. Судя по таймеру, прошло всего три минуты… маловато, для отдыха. Ладно, неотложные дела тут вроде бы переделаны — теперь завтра можно и домой слетать, на отдых. Это официально, на показ, для всех. Для себя: встретиться с… племянниками, то есть, со своими родными. И отдать детям талисманы, чтобы Сила тоже их охраняла…

Эта-Ар парил в безбрежной тьме космоса, пронизываемой только крошечными лучами далеких звезд. Где то рядом были Чайка Джонатан Ливингстон и Лоэнгрин — его первые помощники. Еще дальше, по рангу, располагались остальные корабли его Оперативного Соединения. — Все эти «Центурионы», «Бунтари», «Щедрые», «Левиафаны» и прочие. На металлическую пыль, окружавшую большие корабли, вроде «Стервятников», «Три-Файтеров» или «Гиен» — Эта-Ар даже не обращал внимания. Безмозглый расходный материал войны: преданный и исполнительный — такие же, как и миллиарды деактивированных боевых дроидов других моделей, ждущих своего часа в трюмах кораблей! У пределов этого круга начинались границы стоянок двух других оперативных соединений его флота: «Синей Птицы» и «Снарка». Причем, если флагмана «Синей Птицы» так и звали — Синяя Птица, то флагмана «Снарка» почему-то звали Буджумом.

Сенсоры доносили известия о других таких же флотах, разбросанных тут и там по просторам Внешнего Кольца. Из главных флагманов он был одиннадцатым — и, самым старшим по званию: так решил Командир. Двадцать тысяч кораблей: от огромных дредноутов, как он сам, до небольших корветов — висели во мраке пустых безлюдных пространств, которыми так богат космос в этих местах. Они ждали приказа. Они ждали, когда их позовут на новую войну. До того времени, когда их всех назовут словами, от которых будут вздрагивать враги: «Черный Флот» — оставалось уже совсем немного…

Старинная литания гнева и ярости… кодекс и катехизис, символ веры древних ситхов. Меня буквально трясло от адреналина в крови. Тварь! Как же я себя в этот момент ненавидел: самый хитрый, самый умный — все предусмотрел, везде подсуетился… идиот безмозглый! Да, может и безмозглый, зато — сильный, этого не отнять. Сумел-таки вывернуться, едва ли не в последний момент — и оборвать чертову связь со своим же творением, обернувшимся против создателя. Постепенно Контроль возвращал мне власть над собственным телом, почти парализованным борьбой внутри меня самого: под тревожными взглядами друзей, я дернулся и сделал шаг вперед — им навстречу.

— Слова сами вырвались у меня из губ, правда, умирать я пока не собирался: по эту сторону Силы дел еще было дофига. И, одно дельце нужно сделать как можно быстрее… — как говориться: «Хунта успел раньше». Дааа, только не в этот раз! — зато, у меня теперь будет отличный шанс отыграться, в следующем раунде. А так, если бы не друзья, то я бы уже, скоро, пускал бы слюни — довольный всем и счастливый жизнью. Но, эта Тварь! — как ловко она меня подловила: я же, под конец, чуть ли не сам ей в пасть лез. Да уж, вызвал, называется, ученик чародея метлу, чтоб за него воду носить — а про заклинание, как вовремя отправить ее обратно в чулан, и позабыл. Спасибо близким, которые обратили внимание на мое, скажем так, не слишком адекватное поведение — и не побоялись мордой об стол меня приложить, чтобы привести в чувство! И, спасибо тому сожранному Тварью джедаю, Эта-Ару: тогда у меня в мозгах все же провернулись какие-то шестеренки — до меня дошло, наконец, что со мной твориться что-то совсем не то. — Беспокойство друзей обо мне упало на подготовленную почву. Может, это сама Сила не хотела больше существования чуждой сущности в нашей вселенной? — очень уж вовремя одно за другое зацепилось.

Несколько десятков пар вопрошающих глаз смотрят на меня. Тофен Вейн, Далл Борджин, Алирра Тетсу и… Пурпурный, всей своей многочисленной персоной! Мы находимся у меня дома. Точнее, в моих апартаментах на борту «Черного Скимитара»: в тренировочном зале даже для всех шестидесяти четырех тел Пурпурного места более чем достаточно. Впрочем, замечаю здесь же и свою охрану — восьмерка он'гат'акэ сиротливо жмется к стенам, пытаясь прикинуться мебелью. Сообразительные ребята, знают, когда лучше не отсвечивать на глазах у начальства — но, и не бросили меня наедине с гостями, несмотря, ни на что.