— Призывай силу, чтоб тебя!.. — не выдержала Гермиона.
Андромеда всхлипнула и залилась слезами, пряча лицо на плече у сестры, прикрывающейся лохмотьями платья. Эльф заверещал что-то совсем непонятное и от страха пустился вскачь. Все сгрудились вокруг Индианы, Скорпиус пытался что-то советовать, но начал заикаться от волнения, Тедди говорил про какие-то координаты, точки равновесия и антимагнитные полюса, Нарцисса — про то, что на последних уроках Трансгрессии у Мани не вышли некоторые упражнения; все открывали рты, и Снейттер растерялся окончательно. Несколько минут назад он упивался своей неразделённой любовью, душевными страданиями и сочинял грустные стихи — и вдруг попал в эпицентр локального группового сумасшествия.
Он с трудом разобрал, что ему со всех сторон кричали. Северус положил руку на плечо сына и сказал на ухо:
— Давай, сынок. Нам нужно плавсредство и ветер, сможешь?
Тот отбился от родственников и, встав за спиной Снейпа, сложил ладони лодочкой, дунул сквозь пальцы как в свисток. Иннаморату мгновенно сорвало с якоря, и гонимая магическим ветром яхта уже через несколько минут покачивалась на ближнем фарватере. Матросские матюги, правда, разбавили торжественность момента.
— Ни хера ж себе силища! — выдохнул Драко.
Они отправились в море. Светлело. Следов Магнуса так и не было обнаружено. Малиновая заря готовилась с минуты на минуту величественно подняться из-за золотистого горизонта, но никто даже не думал наслаждаться этим чудесным зрелищем.
====== Глава 14-2 ======
— Вот так повезло! — хмыкнул здоровяк. — Щас я тебя живо в дело определю. А то у нас тут беленьких отродясь не водилось, я уже всю голову сломал, как проклятую пещеру открыть. Из Скандинавии блондина натурального выписывать?
Мани находился в той степени нирваны, что просто смотрел на небо, сбрызнутое меркнущими звездами и начинавшее румяниться зарёй. Он плавно покачивался в уютных объятиях незнакомца. И, как ни странно, не чувствовал особой боли в теле — стресс и смерть подарили мышцам и нервам сказочную лёгкость. «А умереть — это совсем не страшно, — думал безвременно ушедший из жизни Эльэм. — Только обидно очень и стыдно. Утонул, а не в бою, например, героически погиб, наследника, опять же, не оставил, даже не целовался никогда. И бред какой-то мерещится, ни капли не величественно умер. Но прикольно, как под наркозом...»
— Ты... хорошо, что зелёный еще такой, — сам себе говорил, усмехаясь, мужик, таща свою добычу вглубь суши. — Слушай парень, а ты с женщинами был? — Вдруг остановился он и ощутимо тряхнул кайфующего Малфойчика.
— Чего? — Тот приподнял голову. Шея всё-таки заныла. “Так я живой?!”
— Ну с бабами спал? — пояснил белобрысый янки.
— Не... какое нахальство! Козёл! — рыпнулся возмущенный британец.
— Ну-ну! Тише. Может, тогда с мужиками, как на вашем вонючем островке принято? Уж больно ты... сладенькая мордашка.
— Чево! — Мани обалдел от такого... слов не было! Хотя, и правда ведь, вон и его родители, и индианины.. Но! — Да как вы смеете?!
— Ну и славненько! Прямо к случаю. Очень вовремя нам бог целочку послал. Понесу-ка я тебя сразу в пещеру.
— А-а-а!!! — заорал попавший из огня да в полымя (слегка наоборот) Денюжка. — Спасите!
Но насильник держал его ослабевшее тело очень крепко.
Бывший десантник, в недалеком прошлом (после списания со службы на гражданку еще успел пофермерствовать в родном Техасе) попавший на личном самолете на этот странный остров, когда решил в отпуске промахнуться по Микронезии, поснимать экзотическую природу, Джон Луис Колтер, 43 лет отроду, ныне возглавлял племя оноков.
Многое случилось за эти пять лет его «робинзонства»: и элементароное выживание, и борьба за власть со старой шаманкой, и создание из дикого народа чуть ли не регулярной армии, и перевод, как оказалось, весьма кровожадных островитян на вегетарианский рацион (для чего Джону пришлись очень кстати опыт ведения партизанской войны в условиях джунглей Кам... — не будем рассекречивать название места — и опыт в сельском хозяйстве). Теперь, когда старуха-колдунья умерла, а он стал приемным отцом и защитником новой царицы племени Хины Пайвы, Колтер был вполне счастлив на собственном острове, который в шутку прозвал «Акуна матата» (1). Но тут случилась беда: его девочка попала в плен к духам священной пещеры. Не даром всё же был закрыт проход на эту чёртову гору, где так маняще поблескивали выходящие прямо на поверхность жилы то ли рубинов, то ли гранатов. Табу. Вот и вляпались! Юная Хина всего лишь пошла погулять. Девушка, воспитанная Колтером по-американски, без всяких предрассудков, была любознательна, любила красивую местную природу и всякие тайные здешние места, опасностей, само собой, не ведала; исчезла в пещере — и пробиться к ней туда не удавалось даже с помощью взрывчатки (так, на всякий случай, припрятанной у офицера запаса на борту самолета). Маависани, старейшина и лекарь племени, сказал, что только чистый непорочный юноша с белыми волосами сможет войти в пещеру и вызволить царицу из ловушки, соединившись с нею волею богов, — так, мол, написано на древних камнях, местная легенда. Проклятие! Жива ли она, бедняжка... уже три дня прошло... И никакой надежды! Среди местного народа не рождаются блондины, откуда о них узнали древние оноки — непонятно, но почитали их, кажется, богами. Джон уже всерьёз подумывал о крупномасштабной эвакуации с островов, но понимал, что из-за местного колдовства (в том числе и захватившего в плен его самого) подобное невозможно. А девочку надо спасать! Он, лишённый особых сантиментов и не знавший слёз, почти готов был разрыдаться и поверить в любых богов, которые вызволили бы из плена горы его приёмную дочь, к которой немолодой американец, никогда не имевший собственных детей, вдруг зажёгся подлинными отцовскими чувствами. Что же теперь делать?! Старейшина и все пожилые оноки настаивали на жертве с кровью, народ роптал. И вдруг такая удача — английский белобрысый подарочек, дар моря, девственник!
— Как тебя зовут, скандалист? — спросил Колтер брыкающегося и бьющегося в его стальном захвате мальчишку.
Мани попробовал укусить аборигена (загорелый до черноты, хоть и светловолосый мужчина, к тому же на местный манер раскрашенный тотемными красками, не производил впечатления представителя цивилизованного мира) за ключицу:
— Не скажу! Все Малфои и крестный размажут тебя по камням, маньяк! А мои родители будут пытать в своей лаборатории, на атомы тебя разберут! Отпусти!!! Гарри прибьёт Авадой. А Ацтек... Инди, ну где же ты, меня наси-и-илуют!!! — завопил Магнус Амадей, задыхаясь от ужаса и бессилия.
*
Около часа Иннамората медленным ходом огибала оконечность двух островов — а всем показалось, что прошла вечность. Новорожденное солнце окрасило белоснежные бока яхты цветом оперения фламинго, заиграло огненными бликами на волнах. Наконец-то Скорпиус почувствовал что-то, разволновался и обратился к Снейпу:
— След есть, но очень слабый, не могу уловить, помоги, чувствую кровь его, страх, смерть. Посмотри в меня. — Таким печальным и строгим даже Люпин своего супруга никогда не видел.
Северус объединил свои усилия с Гарри — и через несколько минут легиллименции удалось настроить Скорпиуса (правда, чуть не потерявшего сознание от перенапряжения) на слабый магический след сына, потом его почувствовал и Тедди, помогая себе чарами. Этот след увёл поиск не на бывший остров Зубы, а на другой, лежащий за грядой скал, — именно с него и прибыли в тот достопамятный день 6 января 2018 года трое воинив-оноков, чтобы предать маленького Индиану лютой смерти. Приблизившись к острову, Гарри и Северус, скрывая взгляды, недобро переглянулись.
— Всё хорошо, мы нашли его, — обратился просиявший улыбкой Теодор к супругу, закончив сканировать берега заклинаниями. — Всё в порядке, он жив.
Но счастливый отец ошибался. Их любимого мальчика, Магнуса Амадея Люпина-Малфоя, к несчастью, уже час как не было на этой грешной земле...
