Додумать эту дичайшую мысль и сориентироваться в шквале новых обжигающих эмоций он не успел — толпа на площади заорала ещё громче. Загремело оружие, заржали кони.
Ударил гром. Настоящий ли, несущийся к ним в гриве почти чёрной тучи, подсвеченной лиловыми всполохами и упирающейся в землю тонкими «копытами» смерчей? Как завороженный следя за надвигающимся тайфуном и пытаясь понять, что к чему, дезориентированный Снейп глянул на Нарви-Гарри. Гарри?!
Тот вытянул худющую шею, плотно сжал губы и сверлил глазами Снейпа. Молил взглядом и отталкивал одновременно. Прогонял? Вскинул голову и что-то крикнул. Приказал уйти. Северус услышал не ушами, а душой. Голос Гарри звучал у него даже не в голове, а во всём теле, бился в телесной оболочке раненой птицей:
— Уходи. Я тебя люблю. Спасай Сигурда. Живи! Не смей умирать из-за меня. Живи, заклинаю!
Живи…
Снейпа толкнуло. И подбросило. Ужалило в пятки. Мышцы включились раньше оцепеневшего мозга, не сразу догадавшегося, что белый столб, ударивший под ноги, это молния.
Он прыгнул в сторону, не слыша, а всем телом чувствуя мощный треск, и схватил в охапку присевшего на землю мальчишку, которого закрыла телесами старуха. Потащил, но тот сразу упал. Пришлось прижать его под мышкой.
Прокладывая себе путь копьём и локтем, Снейп подскочил к каменному помосту, резанул по путам на руках и ногах Тощего и вцепился ему в окровавленное запястье. Тот сразу повис у него на шее. Снейп оглянулся, будто ища помощи. Перехватил удобнее копьё. И аппарировал.
Впервые без волшебной палочки. Впервые — безадресно.
Нет, место перемещения он представил отчётливо — само выпрыгнуло из подсознания — Паучий переулок, детская площадка с качелями. Но затягиваемый со своей тяжёлой ношей в вихрь аппарации маг Северус Снейп прекрасно понимал, что летит в никуда.
Плеск, обжигающий холод, горечь в лёгких. Глоток воздуха — как глоток жизни. Рядом две мокрые темноволосые макушки, то исчезающие в бурунах, то выныривающие на поверхность. Мальчишка постарше выкидывает мельничными жерновами из свинцовой воды жилистые руки, а младшего почти не видно — постоянно уходит под воду, кажется, держится за пояс Северуса.
Волны ревут, жадно чавкают и норовят проглотить трёх слабых человечков, из последних сил цепляющихся друг за друга и за жизнь.
Поймав в череде волн пологую «яму», Снейп отплевался, судорожно отдышался и набрал полную грудь воздуха. Нырнул. На поверхности сосредоточиться не получалось. А ему сейчас нужна была максимальная концентрация, хотя бы на несколько мгновений. В какой стороне земля, и Британские ли это острова, он не знал. Но зато знал, что должен во что бы то ни стало вытащить на землю двоих мальчишек. И себя. Без вариантов.
––––––––—
(1) Жестокая казнь Хеймнар: жертве отрубаются все выступающие части тела, кроме половых органов, ушей (чтоб слышал, как над ним потешаются) и языка (чтоб орал), после чего прижигаются, чтоб не помер. Считалось крайне позорным наказанием, так как субъект фактически становился зависимым несамостоятельным овощем. Во время гражданских войн в Норвегии в хеймнара был превращён последний король из династии Инглингов, Магнус Эрлингссон, что не помешало ему принять участие в восстании и умереть на поле боя — обрубок привязали к телохранителю, и оба погибли от одного копья.
Комментарий к 2
http://www.pichome.ru/images/2017/01/17/MlpaU.jpg
========== 3 ==========
Госпиталь гудел. В узком коридоре приёмного покоя толпились родственники раненых и погибших, доставленных ещё утром с поля боя. Усталые колдомедики бегали туда-сюда.
Гарри отыскал нужную ему палату и нерешительно остановился. Из палаты быстро вышел Главный целитель Флостиус Фисконти.
— Как он? — Гарри перегородил дорогу и попытался заглянуть ему за плечо.
— Мистер Поттер, ну что вы как маленький? — Фисконти плотнее закрыл дверь. — Я же сказал, пациенту необходим полный покой. У него тяжелейшее психическое расстройство, точный диагноз пока не поставили. Завтра в полдень — консилиум. Очень непростой случай. К тому же у профессора Снейпа катастрофический упадок магии, волшебная палочка его не слушается, ещё и амнезия. Про какие-то мухоморы бормочет. Идите-ка вы домой, молодой человек. Сами на ногах еле держитесь.
— А я ему не помешаю. — Настырно встал Гарри перед целителем и наивно улыбнулся. — Просто взгляну и поговорю с ним. Перед всем этим Снейп передал мне свои воспоминания. Может, из-за этого и потерял память?
Фисконти задумался и утомлённо помассировал виски:
— Вряд ли. Абсолютная глупость. Но… Хорошо. У вас десять минут. Боюсь, что хуже профессору уже не будет. А то ведь вы не отстанете. У меня госпиталь переполнен. Делайте что хотите, только не долго. И «пузырь» не трогайте.
Гарри дождался, пока он скроется в другой палате, и осторожно заглянул к Снейпу.
Тот лежал на узкой кровати. На белом. В радужном колдомедицинском пузыре. Осунувшийся и беззащитный. Нос — будто клюв умирающего ворона. Волосы не чёрные, а словно пыльные. Или седые…
Гарри как можно осторожнее закрыл за собой дверь и издалека внимательно уставился на больного. Даже шею вытянул. Нет, точно Снейп. Никаких сомнений. Под Оборотным он бы не выглядел таким реалистично немощным, да ещё столь долго. И эти свежие рубцы на шее. Какие-то очень талантливые чары?
— Сэр, добрый вечер, — сначала тихо. Потом увереннее: — Господин профессор! Вы спите? — Тот всхрапнул и, не открывая глаз, поморщился, скорее всего, от боли. — Профе-е-ссор, — Гарри приблизился и тронул его за худую костлявую руку, лежащую поверх одеяла, — вы меня узнаёте?
Снейп посмотрел на него:
— Ты, что ли, тот римлянин — волос короткий, и стекляшки твои помню. Ныряй ко мне под плащ, тут и пососешь. Вы, ромеи, завсегда согласные рагры прирожденные… — Он вдруг осекся и так знакомо прищурился, привстав на локоть. — Почему так башка трещит, ранили меня никак? Где я? В Асгарде? Отвечай, отрок.
— Сэр, только не волнуйтесь. Вы в Мунго. Что-нибудь помните?
— Не помню, подрался с кем? — Пациент прошелся по зубам языком. — Не, все на месте, а клык мне Свадильфари выбил давно. И Рим мы вроде прошлой осенью брали… Помер всё-таки, значится! Чёртовы грибы, какого хера нажрался, сам виноват!
— Вы… э… живы. Посмотрите — сами передали мне вот это. — Гарри достал из кармана и показал фиал, наполненный извивающимся светящимся дымком. — Я всё видел в Омуте. Не беспокойтесь, вас никто теперь не сочтёт предателем. Я…
— Что за хрень? — Снейп смотрел на пузырёк с собственными воспоминаниями, будто на что-то опасное. — Волшебная шишка? Замороженный свет? Тебе чего надо? В какой омут? Не дамся!
«Не Снейп…» — обречённо подумал Гарри. Смутные странные сомнения, точившие весь день и отравлявшие радость грандиозной победы, не давшие даже немного поспать, молниеносно оформились в безосновательную, но непоколебимую уверенность. Интуиция?
Он спрятал фиал обратно в карман, поглубже, и отвернулся. Боялся ошибиться, однако понимал, что другого рода ошибка — промедление — может стоить профессору Снейпу жизни…
Проверка на какую-то хитрую разновидность Оборотки займёт слишком много времени. Бруствер и слушать его не захотел, лишь нахмурился: «Твои предположения, Гарри, очень странны. А где тогда тело Снейпа? Прости, дружище, это уже паранойя. Ты просто очень устал, неудивительно. Марш спать! Ты покончил с Тёмным Лордом, его больше нет. Хватит страхов. Прости, у меня слишком много работы, давай поговорим завтра». А завтра может быть слишком поздно! Ну как им всем объяснить?
Конечно, вряд ли тело профессора Снейпа захватил Волдеморт. Но кто-то из Пожирателей вполне мог воспользоваться ситуацией и попытаться таким кощунственным способом… От возмущения у Гарри вспыхнули щёки. Волшебная палочка сама скользнула в ладонь. Он направил её на маскирующегося больным… как его там, Атли?
— Конец игры. — И жёстко усмехнулся. — Признавайся, кто ты! И зачем прикидываешься Снейпом?
