– Нет. Ты ошибаешься, Альбус. Я бы с удовольствием стер с твоего лица все краски, заставляя вопить от боли и ужаса. Но ты слишком провинился перед Великой и перед этим миром, – Северус, замкнувший свой круг из колдовских символов, не скрывая личной ненависти, впился жестким взглядом в глаза Дамблдора. – Тебе не удастся легко отделаться. Но сначала ты узнаешь, чего лишился по собственной вине. На то воля Госпожи.

– Прежде чем ты отправишься на людской суд, ты получишь одобренное самой Смертью наказание за то, что не оправдал ее надежд, – объяснение, произнесенное Поттером, не прибавило Дамблдору спокойствия. Гарри сменил Северуса и продолжил разрисовывать землю – его загадочные магические письмена были самыми яркими – алыми с оранжевыми всполохами волшебного пламени.

– Встретиться в честном поединке ни у одного из вас не хватит духу! – Альбус всматривался в каждого из соперников по очереди, пытаясь понять, кто из них являлся Повелителем Смерти. «Неужели это Поттер?» – необычные способности Гарри говорили в пользу подобного вывода. – Вы только и можете…

– Больше не будет никаких поединков! – оборвал его Том. – Ты проиграл! Ты мог бы стать таким же великим, как Мерлин. Потомки слагали бы о тебе легенды, тебя ставили бы в пример собственным детям десятки поколений волшебников, но ты предпочел потакать своим мелочным желаниям, – чтобы открыть Дамблдору всю глубину его заблуждений относительно Даров Смерти, Тому потребовалось всего несколько минут. Для этого он понизил голос настолько, что его способны были слышать лишь Дамблдор и Гарри с Северусом. – Вот ты и знаешь, чего лишился. Перечислять твои преступления и прегрешения мы не станем – слишком много для этого понадобится времени. А теперь пришел час расплаты и суда Госпожи, – к этому моменту Поттер как раз окончил трудиться над подготовкой к ритуалу. Том взмахом руки отобрал у Дамблдора возможность говорить, чтобы он в дальнейшем не мешал им.

***

Раненых защитников Хогвартса быстро доставили в Больничное крыло, а к Упивающимся вызвали специалистов из больницы Святого Мунго. Когда начался бой на квиддичном поле, ни у кого не возникло ни малейших сомнений, кто именно там схлестнулся – силы, задействованные соперниками, явно свидетельствовали о своей незаурядности. Кто-то в здании поспешил подняться на этажи повыше, чтобы наблюдать за грандиозной схваткой из окон, остальные же, кто держался на ногах и не принимал участия в переправке преступников в Аврорат, прикрывшись на всякий случай магическими щитами, прямо у стен замка с замиранием сердца ожидали окончания «битвы титанов», как с легкой руки какого-то молодого аврора назвали зрелищное сражение. Даже отлов разбежавшихся боевиков был приостановлен – те все равно никуда уже не могли деться.

Рон, Драко и Гермиона, дежурившие в директорском кабинете, из окна следили за происходившим у центрального входа и на школьной территории. Им хотелось бы быть более полезными в такое сложное время, но вместе с тем они осознавали, что эта битва не для шестнадцатилетних подростков, пусть и недурно натасканных в боевой магии. Схватка триады у Запретного леса как раз завершилась, когда к сыну и его друзьям присоединился Люциус, прибывший в Хогвартс в качестве представителя от Фаджа, который в это время разбирался с последствиями провалившегося нападения на Министерство. Тогда же выяснилось, что атака Упивающихся Смертью на школу захлебнулась, а выжившие боевики предпочли сдаться. Люциус с ребятами поторопились выйти из здания, но так и не успели перекинуться с Томом, Северусом и Гарри даже словом – те уже поспешили прочь от района главного сражения. Так что оставалось только дожидаться, как события будут развиваться дальше. Когда стало понятно, что триада приступила к укрощению Дамблдора, Рон, Драко, Гермиона и Люциус и не подумали прятаться в замке. Они были уверены в победе Гарри и его партнеров и жаждали в числе первых поздравить их, а при необходимости – оказать им посильную помощь.

Когда магия перестала бушевать под куполом Хогвартса, волшебники, сообразив, что, похоже, все уже закончилось, кинулись к месту боя, желая убедиться в положительных результатах столь неординарного сражения. Они достаточно приблизились, чтобы различить фигуры людей там, где раньше находилось квиддичное поле – сейчас уже почти ничего не напоминало об этом: не было ни трибун, ни колец – лишь относительно ровная площадка посреди холмистой местности. Кто-то догадался улучшить зрение магией и выкрикнул:

– Они все живы! Кажется, даже Дамблдор!

И в ту же секунду впереди вздулась магическая прозрачная полусфера, вызвав у всех сдавленный возглас от неожиданности и мгновенного испуга – вдруг схватка возобновится? И тем не менее никто не остановился, продолжая бежать дальше, словно их притягивало магнитом к месту недавней грандиозной битвы.

Силовой барьер, вероятнее всего, установленный триадой, не мешал наблюдать за тем, что творилось внутри, и слышать сказанное отгороженными ото всех волшебниками. Однако когда Том Риддл понизил голос, никакие ухищрения не помогли разобрать того, что он говорил Дамблдору, пока Поттер заканчивал выписывать огненные символы вокруг последнего.

– Что они с ним собираются делать? Авады пожалели, что ли? Убить его, пока старый манипулятор не вывернулся! – безжалостные реплики раздавались со всех сторон. – Он напал на Хогвартс – смерть ему! Почему не прикончили этого лживого гада?

– Вот сейчас и прикончат, – мстительно прозвучало в ответ от седого аврора. – Изощренным способом. Вы же видите – они явно к ритуалу готовятся. Только не пойму – к какому.

– Я тоже такого не знаю, – Филиус Флитвик, в числе немногих преподавателей оставшийся в школе и принявший участие в ее защите, несмотря на наличие ранений, расположился в первом ряду и внимательно присматривался к действиям триады. – Может, что-нибудь темное? Я не очень разбираюсь в этом разделе магии.

– Нет, не похоже. Это что-то особенное. Жаль, отсюда не видно, что они там выписывают, – Люциус Малфой, ни на шаг не отходивший от сына и его друзей, покачал головой.

– Гарри говорил, что они лишат Дамблдора каких-то его способностей, – вполголоса сообщила Гермиона, – а потом передадут правосудию.

– Риддл вон упомянул, что Дамблдор мог бы стать как Мерлин, – отозвался стоявший рядом маг из пришедших на помощь ортодоксов. – Так он и так был столь же сильным, – высказал он свое мнение.

– Нет. Не был, – твердо заявил Рон. Уточнять вслух, что он считает Гарри более могущественным волшебником, он не рискнул. – Смотрите! – призвал он, привлекая внимание.

***

Гарри, Том и Северус встали недалеко от Дамблдора таким образом, чтобы иметь возможность дотянуться руками друг до друга. Поттер с легкостью отыскал взглядом друзей, находившихся за границей магической полусферы, и на короткое мгновение улыбнулся им, а затем принялся сосредоточенно читать заклинания обряда на серпентарго, призывая на помощь силы, неподвластные обычным волшебникам. Воздух около него начал едва заметно мерцать. Когда Гарри дошел до обращения к Госпоже, последовала пауза – им с Томом и Северусом требовалось объединить свои усилия. Для этого каждый из них синхронно протянул правую руку с волшебной палочкой в сторону одного партнера, а левой взялся за волшебную палочку второго, создавая своеобразный хоровод. Магическое поле завибрировало, мощные потоки силы забурлили вокруг замкнутой цепи, заставив даже свидетелей, стоявших за пределами зачарованного пространства, почувствовать колоссальную силу, подчиняемую триадой. Поттер продолжил взывать к Великой о помощи. Знаки рядом с Дамблдором загорелись ярче, огонь поднялся выше, а потянувшиеся вверх острые языки пламени напоминали теперь частокол из дьявольских зубов, готовых впиться в свою жертву. Альбус застыл в немом оцепенении, физически ощущая, как сквозь него проходят могучие магические потоки, вынуждая обливаться холодным потом от ужаса.

Тела Тома, Гарри и Северуса под воздействием призванной ритуалом магии будто заволокло тонким слоем бледно-голубого сияющего тумана, делая их размытыми и нечеткими. Казалось, что они уже не принадлежали этому миру. И вдруг реальность в центре между соединенными в круг руками исказилась: сначала столб воздуха, упиравшегося в вышине в защитную полусферу, подернулся рябью, словно это было марево над раскаленной землей в жаркий полдень, а затем он налился ослепительным светом, разрывая ткань бытия и открывая портал в иную действительность с другими законами существования. Никто из триады не решался оторвать от него глаз – запрокинув головы, они смотрели ввысь. Их столь неистовое рвение было вознаграждено: когда Гарри замолчал, произнеся последнюю фразу призыва, под самым сводом магического купола из потока света вылетел феникс и с криком, похожим на переливы хрустальных колокольчиков, принялся кружить в воздухе, постепенно снижаясь к земле. Триада разомкнула руки, но с места не двигалась, наблюдая за Фоуксом.