– Я не успела, – чуть расстроенно ответила та. – Пергамент был зачарован на самоуничтожение, а побеседовать с Альбусом не оказалось никакой возможности – он немедленно покинул Большой зал.

– Надо признаться – весьма поспешно. Словно за ним гнались или, наоборот, он боялся куда-то опоздать, – вставил и свое веское слово Флитвик.

– Директор Блэк, будьте добры, объясните, почему вы утверждаете, что профессор Дамблдор не возвратится в школу, – Северус обратился к одному из портретов по имени, что вызвало во взглядах его коллег уважение – далеко не все преподаватели знали тех, кто был изображен на полотнах, украшавших стены в Хогвартсе, что уж говорить об обитателях зачарованных картин, к которым доступ, так сказать, был несколько ограничен. – И как так вышло, что вы все молчали столько лет, а сегодня вдруг…

– Не «вдруг», молодой человек. Не вдруг… Магия замка изгнала Дамблдора. Видимо, он наконец доигрался, – в голосе Финеаса Найджелуса Блэка, занимавшего пост директора в начале века, отчетливо прозвучало злорадство. – Поэтому его чары, не позволявшие нам разговаривать и покидать свои полотна, больше не властны над нами. Советуем срочно пригласить представителей Попечительского совета и Отдела образования Министерства Магии, чтобы они назначили нового директора.

– И авроров, – подала голос волшебница с длинными серебряными локонами. Подпись на ее портрете сохранилась лучше остальных, и ее имя довольно легко читалось – Дайлис Дервент. – У нас есть, что им рассказать о делишках этого пройдохи и преступника – не побоюсь этого определения, – нарисованные директора с других картин поддержали ее согласными кивками и нестройными заверениями, что они тоже имеют, что сообщить.

– О чем вы говорите? – МакГонагалл растерянно уставилась на предшественников Дамблдора, которого она уважала как директора, хотя далеко не всегда одобряла его методы и решения.

– Думаю, это сейчас не главное, – остановил ее расспросы Флитвик. – Члены Попечительского совета уже давно дома, – он указал на окно, намекая на позднее время. – А у нас вот-вот начнется ужин.

– Минерва, если Альбус и в самом деле не появится, тебе придется взять на себя его обязанности, – Помона озабоченно посмотрела на коллегу. – Ты же заместитель директора, – зачем-то уточнила она очевидное.

– Может, действительно вызвать авроров? – МакГонагалл была основательно выбита из колеи.

– Не «может», а обязательно, – высказал свое мнение Северус. – Пусть они разбираются. Если Альбус решил пошутить и поиграть в прятки в честь Хэллоуина – он и будет оправдываться перед стражами порядка, – Снейп удачно изображал недовольство и раздражение сложившейся ситуацией.

Все четыре декана уставились на камин. Раньше только Дамблдор имел возможность его настраивать, а как обстояло дело теперь, никто из них не знал.

– Я попробую, – Флитвик взмахнул волшебной палочкой, и чары каминной транспортной сети после недолгого сопротивления поддались его воле. – Эмм… Раз я первым все обнаружил, мне и идти. Скоро вернусь, – бросил он и отправился в Аврорат.

– Северус, дождись, пожалуйста, Филиуса, – МакГонагалл уже успела взять себя в руки и приняла на себя временное руководство. – А мы с Помоной поспешим к студентам и проследим за праздничным ужином. Передай аврорам, что мне не хотелось бы, чтобы они сегодня волновали детей. Пусть ожидают меня здесь. Судя по объяснениям, – она окинула пристальным взглядом портреты, – что бы с Альбусом ни произошло, разговор с учащимися прекрасно потерпит до завтра. А я скажу… что у директора несварение желудка – объелся своими лимонными дольками и конфетами, – озвучила она свое слегка мстительное решение, направившись на выход из кабинета.

– Заодно и профилактика для маленьких обжор, – усмехнулась Помона, посеменив за Минервой. Ее, похоже, ни капли не расстроила загадочная пропажа Дамблдора.

***

Скримджер еще находился за своим рабочим столом, когда к нему заглянул дежурный аврор и чуть насмешливо доложил:

– Пришли из Хогвартса. Они директора потеряли.

– Что?! – Руфус мгновенно сорвался с места. Он только час назад получил заверения Фаджа, что завтра с самого утра соберется малый совет и выдаст санкцию на арест Дамблдора. Вроде бы это – уже решенный вопрос, и остались лишь формальности.

Разговор с Флитвиком не занял и пяти минут. Прихватив с собой пару авроров, Скримджер, проклиная свою беспокойную работу, лично отправился в школу, чтобы выяснить обстоятельства дела.

Сколько бы ни горел Руфус желанием посетить Большой зал и поинтересоваться, не видел ли кто-то из студентов директора после того, как тот внезапно покинул обед, но ему пришлось согласиться с МакГонагалл – вряд ли это принесет много пользы, а вот праздник детям наверняка испортит. Оставшись беседовать с портретами, он отпустил Снейпа и Флитвика, пообещав дождаться, когда они отошлют всех учащихся по факультетским гостиным и смогут присоединиться к нему, чтобы поделиться мнением о происшествии.

Авроры пучили глаза и с трудом закрывали рты, все время так и норовившие снова распахнуться от изумления – откровения портретов оказали на них неизгладимое впечатление. Несмотря на то, что сообщенное нарисованными директорами никто не станет рассматривать как свидетельские показания, их рассказы были бесценны для следователей и оперативников, помогая определиться с направлением разбирательства. Скримджер только и занимался тем, что понукал помощников не зевать, а записывать все услышанное. Конечно же, портреты, соскучившиеся по возможности разговаривать, способны были сутки напролет вспоминать прегрешения Дамблдора, но Руфус попросил их остановиться для начала на самых важных, по их мнению, случаях. К тому времени, когда деканы опять пришли в директорский кабинет, освободившись от своих непосредственных обязанностей, авроры уже исписали внушительную стопку пергаментов, документируя преступную деятельность Альбуса Дамблдора.

После тщательного опроса МакГонагалл, Флитвика, Спраут и Снейпа, которые успели осторожно поинтересоваться у коллег-преподавателей, не заметили ли те чего-то странного в поведении директора, Скримджер потребовал, чтобы все сохраняли в тайне подробности, поведанные обитателями магических полотен. Так же он настоятельно порекомендовал бывшим директорам школы не болтать ни с кем посторонним, пока идет следствие. Он пообещал прислать утром кого-нибудь из сотрудников, чтобы тот поработал со студентами. Директорские личные апартаменты были опечатаны, а кабинет оставлен под ответственность МакГонагалл.

***

Еще вечером получив от Скримджера сжатое сообщение об исчезновении Дамблдора, Фадж явился на работу в прескверном настроении. Он был уверен, что информация о готовящемся аресте все же где-то просочилась, и Альбуса предупредили. Иначе с чего бы тот сорвался с места посреди обеда, а затем вдруг пропал из Хогвартса, да так, что магический замок перестал считать его директором. Был, конечно, мизерный шанс, что кто-то опередил правосудие и сам проучил Дамблдора, отправив его к предкам за грань, но надеяться на подобное не стоило. Корнелиус не верил, что великий маг позволил бы одержать над собой верх без боя. А такое зрелище вряд ли прошло бы мимо внимания волшебников.

Выслушав доклад главы Аврората, Фадж пришел к выводу, что Визенгамоту придется принимать сразу два решения: об аресте Дамблдора и о необходимости подачи его в международный розыск. О том, что судьи поддержат его ходатайство, министр не сомневался – слишком уж много преступлений было на совести Дамблдора, так что даже уважение к его сединам и былым деяниям на благо магического мира не помогут закрыть глаза на совершенное им.

Несколько дней дали на то, чтобы авроры попытались по-тихому справиться с поиском самостоятельно. Если они не отыщут за это время никаких важных зацепок и сведений, то планировалось обратиться за помощью к обществу через газету. А это говорило о том, что требовалось подсуетиться и подготовить цикл разоблачительных статей. Фадж был уверен, что в одну точно уложиться не удастся. Рита Скитер получила срочное задание – приступить к работе с сенсационным материалом, который Корнелиус лично отобрал вместе с Томом и Руфусом. С журналистки взяли слово ни с кем не обсуждать доверенную ей информацию до срока и обязали перед публикацией непременно предоставить свои сочинения министру для визирования.