Гриндевальд ненадолго отвлекся на Фоукса, погладив его по голове, и, будто собравшись с мыслями, продолжил:

– Ты вынудил меня отправиться в Нурменгард и погубил Поттеров, которые, как и я, были родителями Гарри, оставив ребенка сиротой при живом отце. Ты нашел способ избавиться от его крестного, чтобы тот не мешал тебе занять место опекуна Гарри. Ты стал самым отвратительным опекуном, которого только можно себе представить. Это еще одна причина для моего негодования, Альбус. Ты не имел права так обращаться с моим сыном.

Геллерт неосознанно поигрывал Бузинной палочкой, мягко проводя ею по своей ладони, ощупывая пальцами, словно вспоминал ее замысловатую форму. Дамблдор не мог спокойно этого видеть, и злость все сильнее разгоралась в нем и на Гриндевальда, и на Поттера, и на того, кто им помогал. Несложно было сообразить, что в этом захвате участвовал еще кто-то, вряд ли у двадцатилетнего мальчишки получилось бы с ним справиться, не говоря уже о том, что, будучи связанным контрактом на обучение в Хогвартсе, Гарри был лишен возможности напасть на него. А Геллерт и вовсе, похоже, не колдовал, ограничившись возвращением себе Бузинной палочки.

– Я тоже не забыл, что именно ваша Авада Кедавра, мистер Дамблдор, чуть не убила меня. Вы не догадывались, что мне станет об этом известно? Грюм? – Поттер показал, что и он с легкостью «слышит» мысли директора. – Аластор лишь подтвердил то, что я выяснил еще до беседы с ним, еще до поступления в Хогвартс, – удар оказался метким – взгляд Альбуса полыхнул страхом и прозрением. – Откуда? – Гарри не удержался, чтобы не посмотреть на Тома, улыбнувшись ему. Пришло время и им немного высказаться Дамблдору. В тот же самый момент он по движению магии, к чему был исключительно чувствителен после активации дара Источника, понял, что Северус, все еще невидимый, прошел мимо него, готовясь к очередному этапу их плана, о котором не имел представления Гриндевальд, прислушивавшийся сейчас к словам Гарри. Его не предупреждали, что разговаривать с Дамблдором будет не только он один. – Я узнал обо всем от того, кто теперь является моим магическим партнером.

Том, ни на миг не ослабляя контроля над чарами, сдерживавшими врага, шагнул вперед, выходя в поле зрения Альбуса и становясь рядом с Гарри. Из глаз Дамблдора на них взглянул ужас, быстро сменившийся бессильной яростью.

– Не ожидал? Сюрприз. Нет-нет… – Том недобро усмехнулся, покачивая головой. – Альбус, не пытайся меня пристыдить из-за удара в спину. Я же по твоим заверениям являюсь Темным Лордом, так что все в рамках моих «темнейших полномочий». И вообще, это лишь дань долга, ты тоже не в честном бою временно одолел меня в прошлый раз. Благодари Мерлина, что я применил не Аваду, как это сделал ты в доме Поттеров, намереваясь меня убить. Ты не единственный умеешь расставлять ловушки.

– Что за!.. – раздался вскрик Геллерта.

Оглянувшись, Гарри заметил, что отец трясет рукой, стараясь унять боль, и бросает гневные взгляды на враз ставшего видимым Северуса, отскочившего от него на пару ярдов и державшего в руках Бузинную палочку. Во всем облике Снейпа читалось удовлетворение своими действиями.

– Прости, Геллерт, но так нужно, – Снейп с уважением поклонился Гриндевальду, все еще недовольно на него смотревшему. – Фоукс, палочка поменяла хозяина? – обратился он к фениксу, все это время терпеливо наблюдавшему за происходившим. В ответ тот выразительно кивнул Северусу и разразился торжествующей трелью. – Спасибо за помощь, Хранитель, – благодарность прозвучала исключительно искренне.

Гриндевальд негодующе засопел, тяжко вздохнул, а затем криво усмехнулся.

– Я слишком понадеялся на твои слова, Гарри, что вы не гоняетесь за Дарами.

– А мы за ними и не гоняемся, – Поттер пожал плечами. – Я не врал тебе, отец, – лукавые искры засветились в его глазах.

– Том, вернул бы ты Альбусу возможность высказаться, а то его сейчас удар хватит, – Геллерт прекрасно осознавал, что уже ничего не сможет изменить, да и пытаться не собирался. Ему, конечно, было очень жаль расставаться с Бузинной палочкой так скоро после возвращения ее себе, но за последние пятьдесят лет он привык обходиться без нее. Поэтому предпочел отнестись к произошедшему философски, так, как это подсказывали разум и рассудительность, призывая спокойно воспринимать все явления жизни, ее сложности и невзгоды.

Риддл с сомнением посмотрел на Дамблдора, в бессильной злобе выпучившего глаза, потом безмолвно посоветовался с Гарри и Северусом, обменявшись с ними взглядами, и снял Силенцио.

– Ты идиот, Геллерт! Теперь у них все три Дара! – казалось, что в этих нескольких словах, прозвучавших с глубочайшим надрывом, с почти осязаемой болью и бесконечным гневом в тоне, вырвался истинный крик души Альбуса, окончательно понявшего, что мечта всей его жизни отныне точно никогда не станет реальностью.

========== Глава 124 ==========

Дамблдор мысленно проклинал себя за любопытство, приведшее его в так ловко расставленные на него силки. Что ему мешало хотя бы проверить чарами, сколько человек находилось на площадке Астрономической башни? Но последовавшие за этим хлесткие удары истины вынудили его на время забыть о своем просчете. Представший перед ним Геллерт, каким-то неведомым чудом освободившийся из Нурменгарда и выглядевший довольно неплохо для того, кто провел полвека в одиночном заточении, оказался первым из потрясений. А ведь Альбус весьма дотошно исследовал колдовство на его тюрьме и был уверен, что тому до смерти не выбраться оттуда. Известие о том, что именно Гриндевальд является отцом Поттера, ошеломило настолько, что в Силенцио отпала надобность – дар речи и без этого был потерян. Но чем дальше – тем больше. Сообщение, что Бузинная палочка, по сути, никогда не считала его своим хозяином, поначалу показалось блефом, призванным причинить ему боль, но странное поведение Фоукса, будто ответившего на вопрос Геллерта, заставило засомневаться в собственных выводах. Откровенное признание Поттера, уверявшего, что Том Риддл – его магический партнер, с которым он познакомился еще до своего поступления в Хогвартс, прозвучало громом небесным. Альбус поражался, как так вышло, что он сам допустил их встречу? Как мальчишка подпал под влияние его врага? Это ставило крест на всех надеждах получить Воскрешающий камень из рук Поттера. Последним гвоздем в гроб, в котором будет покоиться мечта Альбуса, стало предательство Снейпа. Этот невыносимый язвительный урод, похоже, полтора десятка лет водил окружающих за нос, устраивая свои делишки и насмехаясь над доверием, проявляемым к нему. Бузинная палочка в руках Северуса выглядела гротескной насмешкой над всеми планами Альбуса обрести звание Повелителя Смерти. В груди жгло, а сердце сжималось от тупой боли.

– Я всегда говорил, что ты, Геллерт, неспособен оценить попавший к тебе в руки артефакт. Как был бездарным простаком – так им и остался! Что ж, теперь можешь любоваться, как другой станет обладателем высшего статуса! – выкрики Дамблдора походили на истерику. Будь он свободен в своих движениях, то, скорее всего, сейчас бился бы в конвульсиях или катался по полу из-за безысходности положения. – Я сглупил – нужно было тебя не жалеть и убить!

– Возможно, – Геллерт только печально улыбнулся. Ему все-таки было крайне неприятно то, как повели себя Гарри и его партнеры, отобрав у него Бузинную палочку на глазах у Альбуса. Умом он понимал, что они не могли его предупредить о подобных планах, если и впрямь рассчитывали сделать Северуса новым ее хозяином, но такой поступок воспринимался как предательство, и это больно ранило. Лишь полный раскаяния взгляд сына поддерживал его, не позволяя окончательно скатиться к обвинениям. А вот странное заявление Альбуса о том, что все три Дара Смерти якобы уже собраны, его заинтриговало, и он намеревался дома расспросить Гарри об этом весьма подробно, надеясь получить правдивые объяснения.

– Это твои заверения о любви ко мне сбили меня с толку! – выплюнул Дамблдор, гневно сверкая глазами.