– Разумеется, отец, – Гарри улыбнулся. Ему тоже казалось невероятным, что он получил возможность кого-то так назвать на законных основаниях. К тому же спокойная рассудительность Гриндевальда привлекала и рождала желание подольше пообщаться с тем, чье семя дало Поттеру жизнь.

– Сын, – обращение было полно тепла, если и наигранного, то чрезвычайно искусно, – ты представишь своего спутника?

– Это мой магический супруг – Северус Снейп, – скрывать подобное в данном случае Гарри не видел необходимости.

– Снейп? Не слышал. Должно быть, какая-то новая ветвь? – Геллерт так безмятежно вел беседу, точно делал это каждый день. Было похоже, что его ни в малейшей степени не смущало, что они сейчас сидели, по сути, в его тюремной камере.

– Моя мать из Принсов, – Северус все никак не мог сложить более-менее конкретное мнение об этом маге. Он чувствовал в вопросах холодный интерес и не поддался на заверения о том, что Гриндевальд невыразимо рад встретиться с нежданным сыном, однако и агрессивности вкупе со злобной расчетливостью в его поведении не наблюдалось, скорее – настороженность и любопытство. Казалось, словно его все устраивало до сих пор, и он просто принимал гостей.

– О! Весьма уважаемая британская семья волшебников! Зельевары и, если не ошибаюсь, менталисты. И как? Судьба одарила вас, молодой человек, способностями рода? – память не подвела Геллерта. Спутник того, кто назвался его сыном, интуитивно представлялся ему довольно опасным человеком, доказательства чему он и получил вместе с ответом на свой вопрос.

– В полной мере, – Северус насмешливо приподнял бровь – старик явно находился в здравом разуме и даже не растерял хватку, зная, чем надо интересоваться в первую очередь. – Не сочтите за неуважение или угрозу, но… Мне не составит труда отравить каждого, кто только попытается задумать что-то губительное для Гарри, меня и любого дорогого мне человека, – сказанные шутливым тоном слова несли в себе абсолютно серьезное предупреждение. И Гриндевальд оценил это по достоинству – он тоже не мог похвастаться щепетильностью своих методов для достижения целей.

– Сын, я всецело одобряю твой выбор, – возле глаз Геллерта собрались лучики – он слегка подсмеивался над воинственностью Снейпа, но понимал ее причины. Этот маг, похоже, был до безумия влюблен в Поттера, а искренность чувств требовала к себе уважения. Так что обижаться на некоторую резкость ответа не стоило.

– Прости, отец, но я давно не нуждаюсь в чьем-либо одобрении, – Гарри тоже усмехнулся и мягко, но категорично заявил: – Я намерен уважать тебя и твое мнение, но не подчиняться. Так что не сердись, – он чуть склонил голову, будто извинялся. – Но я вполне готов сотрудничать и помогать, если в том возникнет необходимость. Однако в любом случае мне чрезвычайно приятны твои слова, отец, – Гарри без дополнительных объяснений принял предложенное Геллертом обращение на «ты». – Скажи, пожалуйста, почему ты не спрашиваешь, зачем мы пришли? Ты не интересуешься возможностью покинуть эти стены? – он обвел рукой вокруг себя. Гарри считал, что поговорить обо всем они могут и в другом месте, если Гриндевальд согласится с условиями своего освобождения. Задумываться о том, что будет, если тот выкажет упрямство, Поттер пока не хотел.

– Я стараюсь быть гостеприимным… Ох! Я же не угостил вас чаем! Где мои манеры? – на удивление, расстройство выглядело искренним, что должен был признать даже вечно всех подозревавший Снейп. – Британ! – перед ними появился крошечный опрятный домовик.

– Отец, не стоит! – остановил его Гарри. – Отпусти своего помощника, – он бросил взгляд на прислушивавшегося к его словам эльфа, который, вероятно, был единственным живым разумным существом, составлявшим компанию Гриндевальду все эти долгие годы заточения. – Прежде ответь на мой вопрос.

– Я опасаюсь радоваться, – со вздохом сознался Геллерт. – Я знаю цену разочарованию: в людях, в себе, в ожиданиях и надеждах. Я слишком стар, чтобы мечтать о несбыточном.

– Поэтому оттягиваете момент истины? – проницательно поинтересовался Северус.

– Да. Если вы сейчас уйдете, а я снова останусь в одиночестве, посчитав эту встречу лишь эпизодом своей жизни, то это будет не так горько, чем если я вдруг решу, что вы пришли забрать меня из этого опостылевшего места, – Геллерт высокомерно задрал подбородок. Даже признаваясь в своей слабости, он оставался сильным и гордым волшебником.

– В таком случае я раскрою тебе причину нашего прихода, – Гарри на миг задумался, как же ему лучше повернуть разговор, чтобы требование об обетах не выглядело унизительным. Несмотря на довольно теплый прием и хорошее впечатление, оказанное на него Гриндевальдом, он не собирался отступаться от решений, связанных с безопасностью. – У тебя есть здесь доступ хоть к какой-нибудь информации о мире? Газеты? Рассказы домовиков? Уж они-то, надеюсь, мотаются на волю, хотя бы для того, чтобы обеспечивать тебя всем необходимым и в первую очередь – едой?

– Никаких газет, – расстроенно покачал головой Геллерт. – Британ единственный заботится обо мне. Но большинство его новостей об окружающем мире касаются качества продуктов – он их заимствует у магглов. Что? Я знаю, что воровство – это плохо, но у нас нет другого выхода, если мы с Британом желаем выжить, потому что у нас нет денег. Когда я создавал это место, то не планировал сам в нем очутиться. Потому и упустил подобную «мелочь».

– Ясно, – Гарри подмывало рассмеяться – перед ним оправдывался сам Темный Лорд, когда-то наводивший ужас на всю Европу. – Значит, ты не в курсе, что творится в магическом мире.

– Там так все отвратительно, что тебе пришлось разыскивать меня? – Гриндевальд, уже слегка освоившийся с тем, что к нему за полсотни лет наконец-то заглянули гости, снова насторожился.

– Ну… Есть некоторые трудности, но мы, безусловно, справимся с ними без тебя. Но раз уж нам выдалась такая возможность, то кое о чем мы с удовольствием тебя расспросили бы. История пишется победителями, а мне хотелось бы узнать правду, – Поттер выбирал обтекаемые формулировки, не желая прямо сейчас начинать дискуссию, и вообще, он полагал, что следует поторопиться – Гермиона с Виктором наверняка переживали. Еще поднимаясь по лестнице к покоям Гриндевальда, он убедился, что здесь не работает браслет Коди, чтобы отправить подруге весточку. – Однако главное, к чему я стремился – это знакомство с единственным живым родителем. Нет, – Гарри вскинул перед собой ладонь, останавливая вероятные вопросы Геллерта, – мы сегодня не станем вдаваться в подробности моей или твоей жизни. Я планирую забрать тебя отсюда в Британию, – глаза Геллерта зажглись радостью, которую он не сумел скрыть за сдержанностью. – Но ты должен сам догадываться – мой выбор мало кого устроит, а я не вправе рисковать.

– Боишься, что я опять примусь за старое? – понимающе поинтересовался Гриндевальд.

– Не боюсь, а опасаюсь, что ты вынудишь меня стать твоим палачом. Видишь ли, обо мне существует пророчество, где сказано, что я убью Темного Лорда. И я склонен считать его настоящим. Не хочу, чтобы ты пострадал. И без тебя хватает кандидатов на эту роль, – Гарри поспешил сделать уточнение, когда заметил враз похолодевший взгляд Геллерта. Северус тоже смотрел на Поттера с безмолвным изумлением – он как-то раньше не задумывался о таком варианте трактовки пророчества. – Отец, я прошу, чтобы ты дал магическую клятву, которая не позволит тебе снова помышлять о мировом господстве и несколько ограничит тебя в действиях. Эта мера ориентирована на безопасность людей.

– И твою, – Геллерт не жаловался на остроту ума. – А я окажусь в невыгодном положении. Мне предстоит решить, доверюсь ли я тебе, по сути, тебя не зная, – он поднялся и прошел к окну. – Я тысячи раз изо дня в день наблюдал отсюда одну и ту же картину. Да, чередовались времена года, и на склонах вместо редкой зелени появлялся снег, но скалы были практически неизменны. Если ты предоставишь мне шанс увидеть перед смертью что-нибудь другое, – он резко махнул рукой, словно пытался избавиться от приевшегося пейзажа за стеклом, – то я дам клятву, о которой ты просишь.