– Нарцисса рассказала мне много интересного о тебе. К примеру, что ты помолвлена с наследником весьма благородного рода, к тому же успевшим заявить о себе на весь магический мир спортивными успехами, – Беллатриса специально не пригласила Гермиону присесть, нарушая в какой-то степени правила этикета или же показывая, что не считает гостью равной себе, желая понаблюдать за ее реакцией. – А в некоторых кругах он, несмотря на молодость, известен своей тягой к наукам.

– Виктор поддерживает идеи ортодоксов, – Гермиона усмехнулась в ответ на тонкий намек. – Я в курсе интересов моего жениха, мэм, – казалось, ее не смущало пристальное, на грани воспитанности, разглядывание и провокационное поведение миссис Лестрейндж.

– Занятно… Нарцисса упоминала, что ты неглупая. Удиви меня, – попросила Беллатриса, испытывая Гермиону.

– Что ж – пожалуйста, – приняла та вызов, забавляясь столь необычным приемом. – Я – магглорожденная. Мой друг посоветовал мне пройти проверку на родство в Гринготтсе. Результат таков: мое имя должно появиться на родовых гобеленах трех семейств – Мортимер, Лестрейндж и Шафик, – Гермиона рассудила, что нет ничего неприличного в том, чтобы заявить о своем кровном родстве с мужем Беллатрисы – пусть и очень дальнем. Однако она все же посчитала необходимым уточнить: – К сожалению, пока у меня не было возможности это проверить, потому что в число наследников ни одного из этих родов я не вхожу.

– Лестрейнж? Любопытно, конечно, но магглорожденная… – пренебрежительно протянула Беллатриса, притворяясь несколько оскорбленной наличием подобной родственницы.

– Статус моего рождения не существенен. Согласно проверке в Гринготтсе, я все равно ведьма, имеющая корни в магических родах, – Гермиона поджала губы, но недовольства открыто не проявила, интуитивно догадавшись, что Беллатриса пыталась вывести ее из себя, но не понимая – для чего это той понадобилось.

– Да какая ты ведьма – одно название! – насмешка получилась чрезвычайно ядовитой – до брезгливой презрительности. – Уйди прочь, мне нечем дышать из-за испарений твоей нечистой крови! – Беллатриса, известная ранее своей эксцентричностью, схватила с прикроватной тумбочки чайную ложку и запустила ею в Гермиону, наблюдая из-под скрывающих лицо волос за ее реакцией на собственную скандальную выходку.

– Не думаю, что запах крови можно классифицировать в соответствии с социальным положением или обстоятельствами рождения, – принимая правила игры, парировала Гермиона, ловко поймав на лету изящный серебряный столовый прибор. Ей хотелось рассмеяться – настолько ребяческим показался ей поступок Беллатрисы.

– Да что ты понимаешь?! Я полтора десятка лет провела в Азкабане, чтобы всем доказать, что чистокровные имеют право на особый статус! Лишь они могут называться настоящими волшебниками! – Беллатриса озвучила лозунги, которые приписывали ортодоксам во времена былого открытого противостояния с Дамблдором и его кликой. Она была наслышана о боевых качествах Гермионы и тем не менее слегка удивилась ее непринужденной ловкости, хотя и не выказала этого. Чтобы убедиться, что это не случайность, она схватила небольшую книжицу, которую читала утром, и, тщательно притворяясь вздорной неуравновешенной особой, швырнула и ею в Гермиону.

– Можете не рассказывать мне эту чушь – я знаю о прошлом не только из лживых репортажей и прекрасно осведомлена, как все обстояло на самом деле, – Гермиона с легкостью поймала летевшую в нее книгу и отложила ее на бюро у входа в комнату. Она, как ни странно, начала входить во вкус странной пикировки с Беллатрисой, позволившей надежно отвлечься и не вспоминать о постепенно приближавшемся дне возвращения в Хогвартс, вызывавшем неконтролируемое волнение.

– Даже так? Так вот о чем говорила Нарцисса… – сама себе напомнила Беллатриса. В ее взгляде зажегся азарт, и ею овладела просто-таки хулиганская бесшабашность, резко изменившая черты ее лица – теперь было понятно, что Беллатрису ни капли не напрягало происхождение Гермионы, зато приносила удовольствие возможность не задумываться о собственном поведении, таком неподходящем сорокапятилетней женщине. Она слегка привстала, чтобы дотянуться до содержимого тумбочки, и в Гермиону полетели флаконы разных форм и размеров, благо их пробки были туго притерты, поэтому содержимое пузырьков не расплескалось. Гермиона, помогая себе колдовством, ловко подхватывала все, даже те, которые не приближались непосредственно к ней – Беллатриса специально промахивалась ярда на два, не меньше. Обе рассмеялись, забавляясь детской игрой. – Да у тебя есть зубки и коготки?! А еще имеется «стержень», на котором крепко посажена голова, и ее сложно задурить, – уже не вопросительно, а утверждая, высказалась Беллатриса. – А ну-ка, присядь рядом, – она похлопала по краю кровати, приглашая как подругу, а не как человека, с которым еще толком и не познакомилась. – Давай поговорим. Думаю, мы найдем общий язык, – она довольно улыбнулась.

– Надеюсь, мадам. Или лучше «миссис»?

– Нет-нет… мне это непривычно. Зови меня Белла, раз уж мы в родстве, хоть и дальнем. – Я больше не буду швырять в тебя вещи, – заговорщицким тоном пообещала Беллатриса и усмехнулась.

– Это было забавно, – пожав плечами, признала Гермиона и тоже улыбнулась в ответ. – Я прошла проверку?

– Да. И нужно признать – на отлично. Нарцисса так сильно расхваливала тебя, что я посчитала, будто она преувеличивает, прости, – оправдала свою невоспитанную выходку Беллатриса. – Когда я немного наберусь сил, мы обязательно погоняем друг друга на дружеской дуэли.

– Я с удовольствием составлю вам компанию в тренировочном зале.

Беллатрису интересовало все: и успехи Гермионы в учебе, и ее помолвка, и отношения с друзьями, и маггловская сторона жизни. Гермиона же с удовольствием слушала о том, как Белла вместе с супругом занималась разработкой бытовых чар – оказалось, столь банальное, на первый взгляд, направление исследований было полно неожиданных сюрпризов и любопытных казусов. За разговором время пролетело быстро, и, если бы не стук в дверь, они, скорее всего, могли бы общаться еще очень и очень долго – темы для беседы не иссякали.

– Кузина, ты позволишь мне тебя обнять? – на пороге стоял Сириус Блэк и чуть настороженно взирал на Беллатрису – он не знал, как та воспримет их встречу, ведь до заключения в Азкабан они находились по разные стороны баррикад.

– Я бы с большим удовольствием задала тебе трепку, но, похоже, ты и без моего внушения уже встал на путь истинный и благополучно исправился, – несмотря на ее слова, было заметно, что Беллатриса сильно рада видеть брата. – Мы еще поболтаем, – вместо извинения пообещала она Гермионе.

– Обязательно, – заверила та и поспешила на выход.

– Привет, Гермиона, – поравнявшись с Грейнджер, поздоровался Сириус и, указав на висевшее на его груди поверх одежды, словно украшение, серебряное сквозное зеркало-монету, поинтересовался: – Хочешь поговорить с Гарри и ребятами? Они сейчас в вашем тайном убежище, – Сириус усмехнулся – крестник уже давно рассказал ему, как им удавалось продолжать тренировки и в школе.

– Конечно, хочу! Спасибо, – не скрывая радости, поблагодарила Гермиона, принимая из рук Сириуса по-быстрому активированный артефакт, из которого уже доносились голоса друзей. – Я буду в Северной гостиной – зайди туда за зеркалом. Белла, всего хорошего, – Гермиона помахала на прощание рукой и отправилась общаться с Гарри, Драко и Роном.

– Вижу, ты неплохо знаком с Гермионой, – заметила Беллатриса, жестом руки приглашая Сириуса устроиться в кресле у ее кровати.

– Она лучшая подруга моего крестника, так что я знаком с ней, но не сказал бы, что очень близко – из-за моего нелегального положения я несколько ограничен в действиях и возможностях, – Сириус развел руками.

Беседуя с Нарциссой, Гермионой, а затем и с Сириусом, Беллатриса постепенно проникалась духом настоящего времени, и это давало ей шанс яснее видеть причинно-следственные связи во всем происходящем и более объективно оценивать положение в магическом мире.