– А почему не в гостевых? – Беллатриса ухватилась за нейтральную тему – молчать было бы неблагодарно с ее стороны, но и обсуждать свое заключение она пока не была готова.

– Там у нас живет подруга Драко…

– Невеста? – Беллатриса заинтересованно оглянулась на сестру, шедшую на полшага позади нее.

– Нет-нет. Она невеста мистера Крама из Болгарии. Люциус – доверенное лицо ее опекуна. У нее сейчас очень большие неприятности – я тебе позже расскажу, – Нарцисса указала на дверь в комнату, которую приготовила для сестры.

– Заинтриговала. Хотя бы в двух словах объясни, – входя внутрь и кивая Нарциссе, чтобы заходила следом, попросила Беллатриса. Как это ни странно, но, несмотря на то, что она устала от присутствия людей, оставаться одной в комнате ей тоже не хотелось. – Поможешь мне привести себя в порядок?

– Да я от тебя ни на миг не отойду, пока сама не попросишь, – Нарцисса догадалась о ее состоянии и тепло улыбнулась, поддерживая. – Если пожелаешь, я буду молчать.

– Мне сложно пока, – словно извиняясь, признала Беллатриса. – Но ты все же расскажи мне про ту девочку, что живет в гостевых покоях. Мне нужно понемногу адаптироваться.

Нарцисса покинула сестру только тогда, когда та, разомлев после принятия ванны с экстрактом некоторых полезных трав, задремала. Возле Беллатрисы остался домовик, чтобы сразу же сообщить Малфоям, когда та проснется.

***

– Питер, ты это читал? – Барти широким шагом вошел в кабинет, где Петтигрю занимался проверкой счетов на продовольствие – они закупали большую часть необходимого в двух десятках маггловских магазинов.

– Ты о чем? – немного рассеянно поинтересовался Питер, однако увидев в руках Барти «Ежедневный Пророк», сразу догадался, о чем идет речь. – А-а-а… Да. Я уже знаю, что Беллатриса Лестрейндж на свободе, – он постарался говорить, не выдавая тоном своего отношения к новости, не зная, понравилась ли она Барти – тот был слишком непредсказуемым.

– Они постановили, что пятнадцати лет тюрьмы достаточно за то, что на ее руке был знак оповещения! Ты понимаешь?! Она потеряла ребенка из-за этого Лонгботтома, а они!.. – Барти швырнул газету на пол и, поддев ее ногой, отправил в угол комнаты. В свое время он питал нежные чувства к Беллатрисе, почти влюбленность. И даже партнерство с Регулусом не мешало ему восхищаться ею, как женщиной, как объектом для сексуального влечения. – Они должны были на коленях вымаливать у нее прощения! А вместо этого они так «благородно» решили посчитать, что она достаточно отсидела в тюрьме! И Беллатриса промолчала, униженно приняв их решение! Так не должно быть! Они заплатят за этот балаган! Кровью заплатят! Не будь я – сам Волдеморт!

– Конечно, – поддакнул Питер, мысленно делая отметку, что в последнее время Барти все чаще грозился утопить мир в крови. Не то чтобы Питер был против войны, но мысль о том, что ему тоже придется принять в ней участие, его не радовала.

– Как там наши мастера-умельцы? Уже придумали, каким образом нам попасть в Азкабан и не пострадать от дементоров? – казалось, Барти готов был прямо сейчас начать операцию по захвату магической тюрьмы.

– Все договорено для того, чтобы добраться до Азкабана. Два катера, арендованных по сходной цене, без проблем доставят нас на остров – маггловским командам потом сотрем память или… сделаем с ними то, что прикажешь. А вот с дементорами загвоздка… Не так-то просто достать артефакт, защищающий от воздействия этих тварей. Отдел тайн держит свою разработку в секрете и снабжает такими цацками только тех, кто работает в тюрьме. Выкрасть инвентарь строгой отчетности абсолютно нереально, – Питер покачал головой, подкрепляя свое заявление. – А без образца наши умельцы будут изобретать аналогичную защиту лет десять. И это не говоря о том, что они требуют настоящего дементора, чтобы ставить на нем опыты, – Петтигрю насупился. – А где я им его возьму?

– Ничего не способны сами придумать! Бестолочи безмозглые! Ремесленники криворукие! – Барти коршуном кружил по комнате, выплескивая свое негодование. Казалось, еще чуть-чуть – и воздух начнет искриться от его гнева. – Напиши Альбусу – пусть подключает своих людей. Нечего ему отсиживаться в Хогвартсе и вопиллерами разбрасываться! Намекал на то, что мы партнеры, – Барти скривился, как от зубной боли, – вот пусть и отрабатывает свою долю участия в наших операциях! Нужно немедленно исправлять положение! Никаких угоднических соглашений! Только полная свобода без всяких условий! Фадж собрался выставить себя в лучшем свете… Думаешь, он не понимает, что унижает людей, безвинно просидевших столько лет в Азкабане, устраивая шоу из пересмотра их дел?! Все он понимает! И ему нравится, когда перед ним кланяются и благодарят за милость! Срочно свяжись с Альбусом! Срочно! И пусть хоть из-под земли достанет этот Мордредов артефакт! – Барти чувствовал необходимость сбросить нервное напряжение, излить на кого-нибудь свою злость от бессилия предпринять что-либо действенное прямо сейчас. Его магия так и рвалась выйти из повиновения. Он практически выскочил из кабинета, а Питер мысленно пожалел тех, кто сейчас попадется под руку Предводителю – тот все чаще проявлял жестокость, наказывая подчиненных за малейшие провинности.

========== Глава 77 ==========

Первые дни Беллатриса общалась только с сестрой, лишь на пару минут встретившись с Люциусом, чтобы поблагодарить его за помощь в освобождении из Азкабана. Как бы она ни храбрилась – ее самочувствие оставляло желать лучшего. Целитель, навестивший бывшую узницу буквально через несколько часов после ее прибытия в Малфой-мэнор, настаивал на непременном щадящем режиме и прописал с дюжину различных зелий, микстур и притираний, чтобы постепенно вернуть Беллатрисе здоровье и былую красоту, немного поистрепавшуюся в тюремных застенках.

Во время долгих бесед Нарцисса рассказывала сестре кулуарные сплетни, знакомила с реальным положением дел в магической Британии. Основные новости последних лет были доступны Беллатрисе и в Азкабане, хотя и попадали к ней с некоторым опозданием. Малфои находились под надзором, поэтому выторговать для родственницы лучшую камеру было не в их силах, однако деньги, осевшие в карманах начальника тюрьмы, позволили Беллатрисе не мерзнуть студеными ночами, ее еда была более-менее приемлемой, а раз в неделю ей приносили газеты.

История похищения Гермионы вызвала у Беллатрисы неподдельный интерес. Уже не говоря о том, что ее слегка шокировала новость, что племянник весьма дружен не только с неординарной магглорожденной ведьмой, но и с Гарри Поттером – тем самым Мальчиком-который-выжил и который якобы победил Темного Лорда Волдеморта. Беллатрисе предстояло еще во многом разобраться и осознать, что пятнадцать лет назад все произошло совсем не так, как это было представлено общественности. Что Риддл жив и полон сил, пока решили Беллатрисе не сообщать, давая ей время немного окрепнуть после заключения в Азкабане – все же это новость не для слабых здоровьем. Известие о том, что Сириус после побега из тюрьмы тайно поддерживал связь с Малфоями, позволило получить некоторые объяснения – официальная версия твердила, что именно он заманил Волдеморта в ловушку, где тот и погиб, но некоторые факты не вписывались в нее. Так что у Беллатрисы не имелось недостатка в свежей информации, требовавшей внимательного к себе отношения и тщательного анализа. Ей нужно было разобраться во всем, чтобы правильно оценивать действия окружавших ее людей.

Узнав, что Беллатриса пожелала познакомиться с ней поближе, Гермиона решила утолить и собственное любопытство – она была в курсе, что сестра Нарциссы уже несколько дней находилась в Малфой-мэноре, но еще ни разу не видела ее.

Беллатриса встретила гостью, не поднимаясь с кровати. Целитель настойчиво рекомендовал ей постельный режим на ближайшие пару недель, пока она будет вынуждена принимать некоторые довольно сложные зелья, обещавшие в итоге поставить ее на ноги.

– Меня зовут Гермиона Грейнджер, – воспитанно сделав книксен, представилась Гермиона, стоило ей только войти в комнату к Беллатрисе. Первое, что ее поразило в облике сестры Нарциссы, это дивные выразительные глаза с, казалось бы, легкой сумасшедшинкой, делавшей взгляд слегка насмешливым и недоверчивым одновременно. Задерживали на себе внимание и непокорные вьющиеся смоляные волосы, словно распушенные внезапным порывом шаловливого ветерка. Конечно же, следы лишений еще не исчезли из внешности Беллатрисы, но это не мешало оценить ее несомненную врожденную привлекательность.