В гостиной все тоже волнуются.
РИК: Это стишок-загадка, он должен ей сказать, где лежит ключ или как отпереть дверь.
МЭГГИ: Но это полная бессмыслица! Кто был целым? Что за время? И я не хочу обидеть автора, но в последних строках смысла ноль!
Андреа лихорадочно осматривает комнату.
АНДРЕА: Колесо... был целым... Так, “обернись”, мне надо обернуться. Но куда?!
Она перечитывает стихотворение еще раз. На этот раз камера снимает листок бумаги. Другие участники вглядываются в стих на экране телевизора.
МИШОНН: О боже... это акростих.
КАРЛ: Чего-чего?
РИК: Она должна прочитать только первые буквы.
ШЕЙН: Черт, ну почему нельзя подсказывать!
Хватает подушку и швыряет в телевизор.
МЕРЛ: Аккуратнее, парниша, все волнуются!
КАРЛ: Первые буквы... Ц... в... Цветок... Но в комнате-дневнике нет растений.
Тем временем Андреа бросает листок на диван и смотрит по сторонам.
КЭРОЛ: Она догадалась. О, Андреа, ты молодец!
Взгляд Андреа падает на одну из стен: в комнате-дневнике темно-красные стены, и только стена вокруг зеркал оклеена обоями с цветочным орнаментом. Она начинает прощупывать каждую розу на обоях, пока ее пальцы не натыкаются на какой-то выступ. Она поддевает его ногтями и открывает крошечный шкафчик в стене.
С победным кличем Андреа вытаскивает оттуда что-то... но это вовсе не ключ, а еще один сложенный вчетверо лист бумаги.
АНДРЕА: (с разочарованием) Да сколько можно! Ну, хотя бы не стихотворение. (читает) “Дом Большого Брата создан по образу и подобию обычного американского дома. Вы нашли в нем все, что могло бы быть и в вашем доме: от чайника и чашек до унитаза и лавочки во дворе. Но кое-чего привычного в нем нет и никогда не было. Что это?”
Смотрит в камеру с отчаянием.
АНДРЕА: Нормальность! Нормальности в этом доме никогда не было!
Участники в гостиной смотрят по сторонам.
МЭГГИ: Я не знаю, что он имеет в виду. У нас есть все, даже тренажеры!
Карл вертит головой, а потом смотрит по сторонам.
КАРЛ: Может, потолок? Там наверху сплошные камеры. Это не нормальный потолок.
ДЭРИЛ: Не, за уши притянуто.
РИК: Компьютер? Ноутбук?
МЭГГИ: А это бывает не в каждом доме... Стоп, она что-то придумала.
На экране ТВ Андреа забирается на диванчик и тянется к лампе наверху. Открутив плафон, она достает оттуда новый листок к загадкой.
МЕРЛ: Ни хера не понял, при чем тут лампа? У нас по всему дому лампы.
РИК: Надеюсь, она нам расскажет, когда вернется.
В комнате-дневнике Андреа изучает изображение на листе: это ее собственная фотография.
АНДРЕА: Окей, это я. Я здесь. Что дальше? Ключ у меня? Вы же не могли его подбросить мне?
Хлопает себя по карманам на всякий случай, проверяет ботинки – пусто.
АНДРЕА: Хоть намекните!
Счетчик начинает тикать громче: осталась одна минута. В отчаянии Андреа падает на диван, обхватив голову руками, и смотрит по сторонам, пока взгляд ее не останавливается на зеркале, за которым спрятана камера. Секунду она смотрит на свое отражение, а потом с победным криком бросается к зеркалу и начинает его ощупывать со всех краев, пока не находит засунутый за зеркало плоский ключ-карту. Дрожащими руками она вставляет его в замок на двери и выбегает на волю.
Остальные участники бегут ей навстречу и бросаются обнимать.
МИШОНН: Ты справилась! Ты справилась!
КАРЛ: Но как ты догадалась, что надо было проверить лампу? Какой такой вещи нет у нас в доме?
АНДРЕА: Выключателей верхнего света! Большой Брат всегда сам гасит свет! Господи, я перенервничала, мне нужен кофе.
После краткого перерыва Большой Брат посылает участников за очередным конвертом. Карл бежит в комнату-дневник.
КАРЛ: (приносит конверт) Здесь написано – “Испытание мастерства”.
Никто не может понять, что это значит. Большинство уверено, что придется рисовать или сочинять стихи, а это ни у кого восторга не вызывает.
КАРЛ: Ладно, давайте я. Если и накосячу – скажу, что я еще маленький и многого не умею.
МЕРЛ: Вот сейчас малец нас всех погубит.
КЭРОЛ: Да хватит каркать, БэБэ не садист, он не дал бы нам задание, которое нельзя пройти.
БОЛЬШОЙ БРАТ: Карл, пройди, пожалуйста, на кухню. Я хочу, чтобы ты приготовил обед из четырех блюд.
КАРЛ: Ох...
БОЛЬШОЙ БРАТ: Закуска, первое, второе и десерт. Обед должен быть красиво сервирован. Но есть одно главное условие: это должен быть худший обед в истории человечества. Ты можешь использовать все съедобное, что найдешь на кухне. Пусть твои блюда выглядят так, что на них смотреть было бы страшно.
КАРЛ: (повеселев) Это уже круче!
Он идет на кухню и вываливает на стол все, что находит в холодильнике и шкафах. Остальные участники расположились вокруг на стульях и с волнением наблюдают. Счетчик начинает тикать: на задание отведено полчаса.
ШЕЙН: Он же не завалит, да? Не завалит ведь? Не завалит?
РИК: Шейн, завали уже ты! Карл все слышит.
МЭГГИ: Не, тут проиграть нереально. У нас полно странной еды, главное – правильно смешать.
Карл чистит два апельсина и мелко режет их на доске. Свалив апельсины в миску, он добавляет муку, кусочки оставшегося со вчерашнего обеда рыбного филе и щедро посыпает все сахаром.
КАРЛ: Хм... Выглядит слишком красиво.
Поворошив продукты, он находит черничный йогурт и вмешивает его в салат. Подумав, он добавляет туда устричный соус. Блюдо приобретает серо-буро-малиновый оттенок. Карл вопросительно смотрит на своих соседей. Рик подбадривает Карла, изображая, как его тошнит.
Карл ставит на огонь кастюлю с водой, бросает туда нарезанные яблоки, маринованые огурцы, пачку соленых крекеров, а потом выливает туда же полбутылки растительного масла и маринад из банки. Напоследок он добавляет несколько ложек кленового сиропа.
Пока суп варится, Карл разогревает сковороду и жарит на сливочном масле брокколи, вывалянные в растворимом кофе. Над готовым вторым блюдом он трет на терке шоколад и вываливает туда три ложки соли.
Для десерта Карл достает из хлебницы вафельные корзиночки, выдавливает в них взбитые сливки и начиняет анчоусами. Десерт получается слишком красивый, поэтому сверху он все засыпает черным перцем.
Обед готов, когда на счетчике остается еще пять минут. Карл раскладывает все по самым красивым тарелкам, какие только смог найти в посудном шкафу – правда, по его мнению салат почему-то должен подаваться в коктейльном бокале, но это выглядит даже интересно. Напоследок он раскладывает столовые приборы и салфетки, уложившись точно в срок.
БОЛЬШОЙ БРАТ: Впечатляет, Карл, действительно впечатляет. Салат выглядит просто отвратительно, суп похож на то, что обычно оставляет моя собака на ковре, когда ей нездоровится, а кофейное брокколи внушает легкий ужас. Черный десерт – что-то новенькое в кулинарном мире. Поздравляю, меня тошнит от вида этой еды. Задание пройдено
КАРЛ: Йес-с-с! Не выкидывайте, ладно? Я хочу потом все это сфоткать!
Пока Рик и Шейн дерутся за право ободряюще приобнять Карла, Мэгги приносит из комнаты-дневника новый конверт.
МЭГГИ: Наше следующее испытание – испытание воли.
ШЕЙН: Я, я, я!
АНДРЕА: Что ж, здесь нужен реально волевой человек, который ни перед чем не остановится.
ШЕЙН: Ну я, я, я же!
МИШОНН: Да, такой человек, которого не сломят никакие трудности.
ШЕЙН: Я-а-а!
РИК: Кэрол, может, ты? Или Мишонн? Не боитесь?
ШЕЙН: Ну выберите же меня-а-а!!!
МЕРЛ: Давайте Уолша, а то у меня это странное чувство, когда позорится один человек, а стыдно почему-то мне.
Шейн так сияет, что все соглашаются выдвинуть его на это испытание.
ШЕЙН: Я готов, БэБэ. Делай со мной все, что хочешь.
БОЛЬШОЙ БРАТ: Спасибо, Шейн. Продемонстрируй нашим зрителям свою силу воли – присаживайся за стол.
Шейн садится за свободный край стола.
БОЛЬШОЙ БРАТ: За тот край, где сервирован этот чудесный обед.
КАРЛ: (в ужасе) О нет...
