– Вы на чем специализируетесь? – спросил Николай.

– Я хирург, правда, начинающий.

– Значит, коллега, я тоже хирург. Где учились?

– В Питере, только недавно закончил. А вы?

– Я – в Германии, потом в Швейцарии.

– Значит, уже давно работаете, большой опыт.

– Хватает. Правда, опыт не всегда приходит с годами. Особенно если это не твое дело, а занимаете чужое место.

– Это правда. Только вы, похоже, на своем месте, мне Лизонька о вас немного рассказывала. Как вы находите наши посиделки?

– Что ж, прекрасно! У вас здесь клуб по интересам. Это замечательно, молодежь общается. Ищет свое место в жизни.

– Вот именно, свое. Сейчас особенно важно найти его, есть такая возможность.

– Трудновато жить. Многим не под силу.

– А вот с этим я не согласен. Чем больше трудностей, тем ярче победа. Сытый, да в довольстве – мало что откроет. Он – лишний человек в обществе, это «обломовщина», вы читали Гончарова «Обломов»?

– Нет, как-то не пришлось.

– О, это замечательная вещь, уверяю вас. Сейчас много вышло интересных изданий: Тургенева, Герцена, а какие композиторы, художники. Вот Чайковский написал новую сонату. Изумительная вещь.

– Когда же вы успеваете, голубчик Лев Михайлович, за всем этим следить, можно подумать, вы «светский лев», а не будущий хирург.

– Что Лев – это точно, так уж нарекли родители, а на остальное, конечно, времени мало, стараюсь. А потом, имейте в виду, я уезжаю в глубинку, поэтому тороплюсь хоть что-то взять с собой, – на шутку Николая ответил Айзен.

Николай стал постоянным посетителем подобных выходных вечеров. Нередко они оставались с Лизой вдвоем, она садилась к роялю и играла его любимые вещи. Николай слушал и впервые почувствовал, как уходит тяжесть с души, уже столько времени терзавшая его. Общение с этой невероятно милой девушкой, как глоток родниковой воды в жаркий день, приносит облегчение и радость, что она с каждым днем становится ему все ближе и ближе. Несколько месяцев спустя они поженились. Лиза пошла учиться на врача, а еще через год у них родился сын, Сережа. Новая жизнь, работа, учеба захватили их полностью.

Через знакомых Николай получил весточку от брата Аркадия. Он сообщал, что сражается за Дон, командует дивизией, жив и здоров. А также сообщал, что Варя – его жена. Они обвенчаны, она вместе с ним, работает в полевом госпитале, и у них родилась дочь, Ксюша. Просит простить его за причиненную боль, за Варю, которую безмерно любит.

«И еще к тебе, брат, большая просьба, на крайний случай, если меня убьют: не оставь Варю с дочерью, помоги ей. Ни за какие уговоры я ее не в силах удалить от себя с фронта, даже рождение дочери. Прости еще раз своего непутевого брата, тебя очень люблю». Это было все, что когда-либо приходило от Аркадия лично. Маленькая, мятая записка, прошедшая, очевидно, не через одни руки. Обратного адреса, разумеется, не было.

Америка, Лос-Анджелес.

Владимир Вересов, решившись покинуть Россию, сначала они решили с женой ехать во Францию. Во-первых, уехать во Францию было намного проще: шла война, и мы были ее союзники, во-вторых Франция была для Владимира как бы вторая родина, он там родился и вообще половину своей жизни провел в Европе, до 23 лет жил в Англии, где учился в университете. Ему нравилась жизнь за границей. Но, приехав в Париж с семьей, Владимир встретился со своим другом, с которым вместе учился в Англии. Он был американец, и тот уговорил его ехать на постоянное местожительства в Америку. Сам он был из Нью-Йорка.

– Зачем тебе Европа с ее постоянными катаклизмами, войнами? Там же негде развернуться, все эти мелкие страны, воюющие за каждый клочок земли! То ли дело Америка – простор! Особенно юг, работы непочатый край!

– Юг? Пустыня, как же там жить?

– Юг, насчет пустыни – это ты зря, там такие города! Богатство: золото, нефть! Потом – не хочешь юг, пожалуйста, в Нью-Йорк, там деловому человеку рай. Я сам оттуда. Поехали. О чем тут думать!

Володя, посоветовавшись с женой, согласился на предложение друга. И вот они уже в Нью-Йорке. Несмотря на то, что он жил в Европе, в Петербурге, Лондоне, видел много различных городов, и его трудно было чем-то удивить, но этот город его потряс. Огромные административные небоскребы. Не замирающая жизнь ни днем, ни ночью, залитая рекламными огнями, оглушила и придавила Вересовых.

– Нет, это не для нас. Этот город из стекла и стали не наш, мы русские и привыкли жить на земле.

Спустя некоторое время он с семьей перебрался на юг Америки, в штат Калифорния. Там он купил виллу в небольшом тихом городке на берегу океана, в Лос-Анджелесе.

Штат Калифорния был на северо-западной части испанской империи в Северной Америке. После Американо-мексиканской войны в 1847 году этот регион был поделен между Мексикой и Соединенными Штатами в 1850 году. Это самый жаркий штат, ему не зря было дано название «жар печи». Основная отрасль экономики Калифорнии – сельское хозяйство, производство фруктов и овощей, молочных продуктов и вина, так как всю центральную часть ее занимает плодородная центральная долина, обрамленная со всех сторон горами, которые когда-то были дном океана.

После обнаружения золота в 1848 году началась так называемая «золотая лихорадка», численность населения штата стала существенно расти. А после завершения строительства первой трансконтинентальной железной дороги в 1870 году привело к взрывному росту населения. Переселенцы ринулись в этот жаркий штат со всего мира. Им нравился климат, прекрасно подходящий для сельского хозяйства.

Прибыв в этот штат, Владимир Вересов с женой и маленьким сынишкой был приятно поражен тишиной и спокойствием небольшого, утопающего в цветах и зелени городишки. Теплый и влажный воздух заливал город, он как бы стекал к побережью океана с невысоких прибрежных гор. В основном он состоял из одно- и двухэтажных домов-вилл, которые были раскинуты по горам. Административный центр был на равнинной площади и состоял весь из многоэтажных домов, шло усиленное строительство. Вересовым очень понравился зеленый город с его теплым климатом, и они сразу согласились: здесь нам жить.

Купив приличный дом на побережье, Владимир вскоре открыл свою юридическую контору по продаже недвижимости. Город быстро рос, работы было предостаточно. Через год у них с Дарьей Васильевной родилась дочь Наталья, еще через пять – сын Кирилл. И так Владимир Вересов стал одним из обеспеченных жителей Лос-Анджелеса, где он с женой и тремя детьми навсегда обосновался в Америке, штат Калифорния.

Франция. Имение под Парижем. Особняк старинной застройки на довольно большом участке земли, засаженном молодыми тисами. Садовник под бдительным наблюдением хозяина особняка очень ревностно следил за садом и цветниками. Он здесь же и жил в дальней сторожке на берегу небольшого ручья. И вот сейчас, среди буйно цветущих осенних хризантем, хозяин осматривал с садовником новые посадки, делал он это внимательно, буквально осматривая каждый кустик. Это был Георгий Кириллович Вересов. С тех пор, как он обосновался здесь с семьей, купив этот особняк, он неожиданно для всех пристрастился к садоводству. Это стало его хобби. Теплицы, сад и вообще каждое дерево на участке – все было в его ведении, под его внимательным присмотром.

Уже два года, как они поселились здесь. Он был единственный мужчина в доме и защитник. С ним жили жена Ксения Александровна, дочери Ольга и Елена и невестка Анна Николаевна с маленькой внучкой Катенькой. Внучке было уже 5 лет, любимица и радость всей семьи.

Ксении Александровне недавно исполнилось 50 лет, и она крепко держит в своих маленьких руках все управление домом, в том числе и мужа, который всю жизнь преклоняется перед этой маленькой женщиной.

Старшая дочь Ольга после гибели мужа в России, кажется, наконец расправила крылья, очень изменилась в лучшую сторону и не только внешне, но и внутренне. Родители, привыкшие видеть ее безвольной, с потухшими глазами, не узнавали свою дочь, это стала интересная активная молодая женщина. Она, несмотря на протесты отца, отправилась на службу, занимаясь благотворительной деятельностью. Она помогала таким же, как и они, русским, которые с трудом находили в чужой стране себе место. У нее появилось много друзей. Отец и мать с некоторым беспокойством наблюдали за дочерью.