— Нет. Странности перестали происходить примерно тогда, когда дело закрыли. Органы власти, с которыми мы работали — НСБТ, ФБР, — сказали мне, что их расследование зашло в тупик. Полагаю, у них были другие приоритеты. И все затихло. Странные фургоны пропали, и моя жизнь вернулась в привычное русло. Потом несколько недель назад я услышал от полиции Нью-Гемпшира о взорванном Семтексом фермерском доме Темплов, — он помолчал. — Теперь здесь вы. И я снова жду появления фургонов.

— У Вас есть какие-то мысли о том, кто их посылает?

— И знать не хочу. — Он откинулся на спинку стула. — Мне шестьдесят четыре года. Я должен был выйти на пенсию два года назад, но мне нужны деньги, чтобы помогать дочери. Это моя работа, но не моя жизнь, понимаете?

— Проблема в том, — сказала Джейн, — что на кону могут стоять и другие жизни. Сына Нила и Оливии, например.

— В том, чтобы прийти за четырнадцатилетним мальчиком, нет никакого смысла.

— Также как и нет смысла в том, чтобы прийти за двумя другими детьми.

Паррис нахмурился.

— Какими детьми?

— В ходе расследования Вы не сталкивались с именами Николаса и Аннабель Клоков?

— Нет.

— А как насчет Эрскина и Изабель Уордов?

— Нет. Кто эти люди?

— Другие жертвы. Другие семьи, которых убили в ту же неделю, когда погибли Нил и Оливия. В каждой из этих семей выжил один ребенок. И теперь на этих детей вновь было совершено нападение.

Паррис уставился на нее.

— Я никогда не сталкивался с этими именами в своем расследовании. Я впервые о них слышу.

— Но параллели прослеживаются зловещие, согласитесь?

— Это связано с НАСА? Можно соединить их вместе через нее?

Джейн вздохнула.

— К сожалению, нет.

— Так что связывает этих детей?

— Мы надеялись, Вы сможете нам об этом рассказать. О связи между ними.

Он откинулся назад, бросив на них взгляд поверх своей пустой тарелки с потеками крови.

— Сейчас вы знаете о Яблонски ровно столько же, сколько и я. Поэтому расскажите-ка мне о Уордах.

— Они были застрелены в лондонском переулке, все выглядело, как ограбление, в котором что-то пошло не так. Он — американский дипломат, она — домохозяйка. В их одиннадцатилетнюю дочь тоже выстрелили, но ей удалось выжить.

— Уорд был дипломатом, а Яблонски ученым в НАСА. И какая тут связь? В смысле, астробиология уж точно не является злободневной дипломатической проблемой.

Фрост резко выпрямился.

— Если инопланетяне разумны, мы будем должны установить с ними дипломатические отношения, так ведь?

Джейн вздохнула:

— Тебе пора завязывать со «Стар Треком».

— Нет, подумай об этом! Нил Яблонски и Брайан Темпл собирались лететь в Рим, чтобы встретиться с ватиканскими учеными. Эрскин Уорд когда-то работал в Риме, значит, в тамошнем посольстве у него были связи. Скорее всего, он бегло говорил на итальянском.

— А что насчет семьи Клоков? — спросил Паррис. — Вы мне так о ней и не рассказали. Связана ли она со всем этим?

— Николас Клок был финансовым консультантом в Провиденсе на Род-Айленде, — пояснила Джейн. — Он и его жена Аннабель были убиты на борту своей яхты недалеко от Сент-Томас.

Паррис покачал головой.

— Не вижу никакой связи с Яблонски или Уордами. Ничто не связывает эти три семьи.

Кроме того, что их дети находятся в одной школе. Обстоятельство, которое Джейн не могла раскрыть, потому что оно тревожило ее. Убийце нужно было только отследить их до «Ивенсонга» и устроить там резню, уничтожив всех детей разом.

— Не знаю, что это значит, — промолвил Паррис. — Все, что могу сказать — это пугает меня до чертиков. Гексогеном взорвали самолет Яблонски. Семтексом взорвали дом Темплов в Нью-Гемпшире. Это не любители. Убийцам вроде этих наплевать на то, что мы копы. Они работают на совершенно ином уровне, прошли спецподготовку и имеют доступ к взрывчатым веществам военного назначения. Вы и я, для них мы просто тараканы. Помните об этом. — Он допил свой мартини и поставил бокал. — Вот и все, что я могу вам сказать.

Он помахал официантке.

— Счет, пожалуйста!

— Обед за наш счет, — возразила Джейн.

Паррис кивнул.

— Весьма признателен.

— Спасибо, что встретились с нами.

— Да я не смог особо ничего добавить, — ответил он, поднимаясь со стула. Несмотря на три мартини, казалось, он вполне твердо стоял на ногах. — Вообще-то, это я должен вас благодарить.

— За что?

Во взгляде, которым он одарил ее, сквозило сочувствие.

— За то, что меня сняли с крючка. Теперь они будут наблюдать за вами.

Джейн приняла горячий душ и плюхнулась на свою кровать в номере мотеля, уставившись в темноту. Чашка кофе за ужином была ошибкой. Кофеин плюс события прошедшего дня не давали ей заснуть, мозг прокручивал то, о чем они с Фростом узнали, и что все это означало. Когда она, наконец, заснула, смятение последовало за Джейн в ее сны.

Была ясная-ясная ночь. Она держала Реджину на руках, стоя посреди толпы и разглядывая небо со сверкающими звездами. Несколько звезд принялись двигаться подобно светлячкам, и Джейн услышала, как толпа удивленно зашумела, когда эти звезды засияли ярче, собираясь в геометрическую фигуру.

Это были не звезды.

С ужасом она поняла, что на самом деле означают эти огни, и принялась протискиваться сквозь толпу, отчаянно подыскивая место, чтобы спрятаться. Место, где инопланетные огни не смогут ее найти. Они идут за нами.

Джейн проснулась, дрожа, сердце стучало так сильно, что она испугалась того, что оно может выскочить из груди. Она лежала, покрываясь потом, пока ужас ночного кошмара медленно исчезал. «Вот что случается, когда обедаешь с копом-параноиком, — подумала она. — Тебе снятся инопланетные вторжения. Не дружественные инопланетяне, а чудовища с космическими кораблями и лучами смерти. А почему бы пришельцам не прилететь на землю в качестве завоевателей? Вероятно, они будут такими же кровожадными, как и мы».

Она села на край кровати, в горле пересохло, пот охлаждал ее кожу. На прикроватных часах светилось время — 2:30 ночи. Всего через четыре часа им надо было выехать из мотеля и сесть на самолет обратно в Бостон. Она встала в темноте и на ощупь принялась искать дорогу в ванную, чтобы выпить глоток воды. Когда она проходила мимо окна, тонкий луч света мелькнул сквозь занавеску и исчез.

Она подошла к окну и приоткрыла штору, чтобы взглянуть на темную парковку. Мотель был заполнен, все парковочные места заняты. Она высматривала, откуда из темноты светил этот луч фонарика, и уже собиралась вновь задвинуть штору, когда внутри одного из автомобилей внезапно зажглась потолочная лампочка.

«Это наш арендованный автомобиль».

Она не брала оружие в эту поездку, и Фрост тоже. Они были не вооружены, без прикрытия, против чего? Она схватила свой мобильник и нажала клавишу быстрого набора. Спустя несколько гудков Фрост ответил все еще сонным голосом.

— Кто-то забрался в наш автомобиль, прошептала она, натягивая джинсы. — Я собираюсь туда.

— Что? Подожди!

Она застегнула молнию.

— Через тридцать секунд я выхожу наружу.

— Подожди, подожди! Я иду.

Она схватила фонарик и ключ-карту от номера и вышла босиком в коридор, в тот же миг Фрост вышел из соседнего номера. Неудивительно, что он умудрился так быстро собраться: на нем все еще была надета пижама. Красно-белая «ПиДжей»[137], вышедшая из моды еще во времена Кларка Гейбла[138].

Он увидел, как она на него уставилась, и сказал:

— Что?

— У меня от нее в глазах зарябило. Ты словно ходячий неон, — пробормотала Джейн, когда они направились к боковому выходу в конце коридора.

— Какой план?

— Мы выясним, кто влез в нашу машину.

— Может, нам стоило позвонить в 911.