В еще одной книге насчет ружей и микробов, кстати, очень интересной, Даймонод решил докопаться до ответа на вопрос, почему запад развился, а вот коренные американцы, австралийцы или беженцы в Гренландию нет. Я ничего не имею против его ответов. Можно фантазировать, что жизнь должна возникать везде, где есть твердынь и вода, а не найдя ее, обосновывать отсутствие жизни на Сатурне или на Марсе. Но, скорее всего, только на Земле удалось воедино свести все необходимые для жизни условия, и это достаточно, чтобы потом что-то сложное оказалось и на Сатурне, и на Марсе. Никто не требовал, чтобы в нескольких разных местах Земли возникли одновременно из-за состояния разделенности людей расстояниями одинаково сложные социальные объединения. Возможно, это даже запрещено. Люди возникли в Африке и разбрелись по Земле. Это была первая волна расселения человеческих мозгов. С 15-го века пошла вторая, которая должна была выполнить требование распространения информации в мозги всех остальных людей. Информация должна была начать копироваться и разбредаться, а мозги людей сближаться. Именно такая задача стояла и стоит перед европейскими мозгами. Но маори сильнее, и это уже не эксперимент. Это похоже на диагноз.
Возникает вопрос, где искать интеллектуалов? Это не новый вопрос. По поводу ума и интеллекта написано довольно много книг. Одни многословны, есть даже с кучей формул. Одну из формул предложил Руссо: число умных людей равно квадратному корню из объединения. Если всех людей 100000000, то умных 10000, а это всего 0,01% или один человек на 10000. Иголка в стоге сена. Какой результат проявляет именно интеллектуала? Вряд ли такие результаты можно выдавать часто. Вряд ли интеллектуала выдает множество написанных им статей и книг. Уже то, что нынешние примитивные чиновники такое количество взяли за масштаб ума говорит о негодности такого масштаба. Я очень сомневаюсь, что многословность коррелирует с умом. Лес слов создает для эрудированного человека впечатление тривиальной информации, или он предназначен для вербовки сторонников в замкнутой группе своих людей, для которых количество - это уже переход в качество. Скорее всего, надо иметь набор каких-то косвенных признаков. Каких? Возможно, это особая игра с приманкой для интеллектуала. Что-то вроде магнита для иголки. Только надо учесть, что прикормленную собаку можно приманить едой, а пусть не пересыщенного, но не голодного интеллектуала этим не купишь. Если применить к интеллектуалу метод голодовки, так широко используемый для трансформации людей в исполнители, то интеллектуал исчезнет и уже никогда не вернется. Это то, что уже было реализовано в Советском Союзе.
Люди за десятки тысяч лет существования нашего биовида стали намного умнее. Конечно, социально, т.е. с точки зрения общения, для всех остальных. Понятно, что биологический ум ни обучение, ни социальная среда изменить не могут. Это видовое качество, иначе любое животное становилось с приспособлением к среде умнее. Правда, много всерьез считают, что такое возможно и даже имеет место. Например, тот же Даймонд. Мы видим только социальную сторону мозга и можем ее проверять, т.к. ее сложность немного меньше сложности биологически назначенной сложности мозга. Как показал повторенный через 100 лет тест, американцы за 20-е столетие стали умнее при ответе на вопросы одного и того же теста. Можно без "наверное" сказать, что люди во всем мире стали умнее по установленным социальным меткам благодаря информации. Но, что значит умнее? Ведь мозг сам собирает информацию и автоматически находит в ней связи и складывает их в систему. Так делает любой мозг. Наш мозг настроен находить связи в большем количестве информации - фактов и правил, чем мозг любого другого животного. Внешне более умным выглядит тот мозг, который способен запомнить больше информации, систематизировать ее, увидеть аналогии с внешними видимыми объединениями иной природы и экстраполировать в невидимую область. Правильный (устойчивый) результат последнего действия и есть подтверждение ума, который социально обнаружен, но не потенциального ума. В принципе, видовой ум определяется начальным набором правил роста мозга у ребенка, а затем дополняется наблюдениями и социальным опытом. Начальный набор определяется видовой наследственностью и очень маленькой специализирующей то ли добавкой, то ли блокировкой получаемой от родителей, а, следовательно, от предыдущих поколений родственников. Мозг взрослого человек в 3-4 раза больше детского. Т.е. он готовится к тому, чтобы быть заполненным информацией об окружающей среде. С одной стороны, в нем увеличиваются области для заполнения рефлексами, которые отражают неизменную часть внешнего мира. С другой стороны, мозг формирует какую-то свою часть для создания правил реагирования на внешние изменения. Скорее всего, эта часть и делает человека умным, как биологически, создавая более полную картину всего своего мира, так и картину необходимых социальных реакций. Это необходимо при не вполне благоприятном окружении или для маргинала, которому это окружение кажется неблагоприятным или оно в самом деле таким есть. Маргиналу на краю общества приходится быть одиноким и универсальным, как одинокая биоклетка. Клетке в многоклеточном организме не надо быть универсальной. Её окружение относится к ней полностью благоприятно, как и она к нему. В организме маргиналами могут быть только раковые клетки, которые готовы высосать все из организма и с ним погибнуть. Что-то очень похожее происходит с обществами людей в последние 25 тысяч лет. Что за сбой происходит с организмом, который обычно безжалостно убивает такие клетки при их появлении. Но нередко он с ними, похоже, без труда справляется, даже когда тех уже много. А ведь весь организм контролируется физиологическими отделам мозга. Изначально мозг скрывает свои биологические возможности и пределы, делая себя, как это делает любая система, закрытым для вмешательства более низких уровней организации. Например, того же сознания. Индивидуальное сознание - это кожа мозга для внешней информации и рука, влияющая на внешнюю среду. Любая система открывается, если окружающая среда достигает сложности самой системы, как клетки в мозгу или атомы в клетке. Мы осознаем себя через наше сознание, которое является самым сложным в биологическом мире послом во внешнюю среду и инструментом ее изменения. Индивидуальное сознание человека формируется его окружением и имеет тот же порядок сложности. Поэтому сознанию запрещено проникать в такие системы как атом, биоклетка или мозг. Их познание возможно только с усложнением социальной среды и, следовательно, сознания. Очень немногие люди в определенных условиях минимума прессинга окружающей среды могут догадываться о возможностях биологического и конкретного мозга. Именно минимум прессинга и окружающей среды и доброжелательные условия являются необходимым фактором конструирования социальной среды людей.
Социально приобретенные знания эмоционально ощущаются или формализованы. Формализованная часть и позволяет тестировать ум. Самая простая оценка - это социальный успех в маленькой или большой социальной среде на каком-то конкретном материале. Поэтому оценка ума отдельного человека отличается в разные периоды развития человечества. Биологический ум человека наиболее полно проявлялся в первобытном коммунизме. Социальных правил было мало, и информацию мозг получал из окружающей среды. Те, кто лучше знали среду, и были умнее. Тот мозг, что дольше сохранял способность наблюдать за средой и эту информацию систематизировать, конечно, автоматически, становились умнее с возрастом. Понятно, что времена чистого первобытного коммунизма канули в лету, и его условия в связи с языком могли сохраниться только частично. Даймонд описывает полинезийцев, на которых огромная социальная среда и формальные знания меньше повлияли, и отмечает значение стариков в сохранении устойчивости племени. Отсюда соответствующие правила отбора. В больших социальных средах, ориентированных на отбор людей по успеху в группе мало зависящей от глобальных внешних условий на коротком промежутке времени, складываются представления об уме отдельных людей, оторванные от генетических основ нашего биовида. Это относится к временам стабильного существования общества. Кризис в большинстве случаев приводил к социальной гибели, а редкие случаи нейтрализации стандартных представлений об уме позволяли отобраться мозгу с природным умом, который становился лидером и приводил человечество усложнению и развитию. Вот уже более 50-ти лет ядро человечества стабильно, а критерием ума стали деньги. Деньги всегда из прошлого. Как-то надо выбираться из этой ямы и вводить формализованные критерии нашего видового ума для отбора в глобальные управляющие структуры.
