– Да… Очень даже ничего. Все так по-современному…

Только сейчас обращаю внимание на комнату, в которой мне предстоит провести ночь. Здесь действительно виден современный стиль благодаря точечным светильникам в натяжном потолке светло-бежевого оттенка и темно-коричневому ламинату с электрическим подогревом. Плоский телевизор на стене, облицованной деревянными панелями рыжеватого оттенка, а по обеим его сторонам висят яркие фотографии курорта «Снежные холмы», освещенные длинными узкими светильниками. Слева от двери стоит зеркальный шкаф, в котором я вижу свое отражение, а окно занавешено плотной шторой песочного цвета. Неужели здесь все домики такие уютные?

– Хорошо. Нормально долетела?

– Да! Все замечательно, не переживай.

– Голосок у тебя веселый, это очень хорошо, – говорит Вика, и мне кажется, что она улыбается. – В таком случае тебе не стоит открывать мои подарки, ты их не распечатала еще, надеюсь?

Совсем забыла о них!

– Нет… Я просто еще не успела… Сразу побежала заряжать телефон и звонить тебе. Но я открою их сегодня, потому что очень скучаю по тебе… И мне одиноко, да-да, очень одиноко.

Как бы ужасно это ни звучало, но сегодня мне совершенно некогда было скучать по Вике. По крайней мере последние шесть часов, что я добиралась сюда. Сейчас мои мысли сконцентрированы на этом комфортабельном домике, на новых знакомых, которые оказались прекрасными людьми, и на завтрашнем дне. После ужина накатила дикая усталость, и сейчас мне хочется поскорее принять горячий душ и завалиться спать.

– Ой, не ври мне! – смеется Вика. – Я рада, что ты не скучаешь и тебе не так уж одиноко! Слышу это по твоему голосу. В общем, откроешь их завтра, а сейчас ложись спать. Кстати, у тебя уже есть соседка по комнате?

Вика, пожалуйста, хватит задавать столько вопросов, я ведь не умею так много врать!

– Нет. Еще нет.

– Ну и хорошо. Все, отдыхай! Завтра на связи. Люблю тебя!

– И я тебя.

Мне даже и в голову не пришло спросить, как у нее дела, но я очень рада, что наш разговор так быстро закончился. Хорошо, что я сказала Вике, что забыла ноутбук дома, иначе пришлось бы общаться по видеосвязи, и вопросов было бы в сотню раз больше, увидь она мое поцарапанное лицо и комнату, которая совсем не похожа на номер в гостинице.

Достаю из чемодана нижнее белье и пижаму. Полотенце, которое мне дала Светлана Ивановна, большое и мягкое, пахнет свежестью. В углу крупными черными буквами вышито «СХ», и я невольно улыбаюсь, проводя пальцами по аббревиатуре курорта.

В ванной комнате я все делаю очень быстро. Голову решаю не мыть, не хочу будить Владимира Павловича шумом фена. Он наверняка уже спит, и, выходя из ванной, я тихонько и плавно опускаю дверную ручку, боясь издать хоть какой-то звук. Едва слышно прохожу по коридору, глазея на фотографии, словно нахожусь в какой-нибудь галерее.

– Этим снимкам чуть больше десяти лет, – раздается тихий мужской голос за моей спиной.

Я дергаюсь от неожиданности, и мужчина тут же извиняется.

– Думала, что вы уже спите, – улыбаюсь я.

Он стоит в квадратной арке, ведущей в гостиную, теперь на нем пижамные темно-синие штаны и бледно-серая, слегка растянутая футболка. Мне нравятся его добрые глаза, которыми он смотрит на меня, и я уверена, что у этого человека золотое сердце, но в его мягкой внешности чувствуется мужественность и сила, готовая проявиться в минуты опасности.

– Я рад, что с тобой все хорошо.

– Благодаря вам я жива. И «спасибо» не передаст ту неимоверную благодарность, которую я к вам испытываю. – Сделав паузу, задаю вопрос, который последние несколько минут не дает мне покоя: – Ведь это домик для гостей, так?

– Для моих гостей. Я всегда останавливаюсь именно в нем, когда приезжаю в «Снежные холмы».

– О… Так вы… не работаете здесь? Простите. Я думала, что вы сотрудник курорта, а не гость… – говорю я, запинаясь и снова краснея.

– Нет-нет, Анют, ты не поняла. Просто этот домик мой. Я в «Холмах» и отдыхаю, и выполняю кое-какую работу. В основном слежу за порядком на территории, руковожу сектором транспорта и перевозок.

– А-а, – только и протягиваю я. Интересно, а многим сотрудникам позволено жить в собственных домиках? Да еще и в таких!

Решаю ничего больше не спрашивать по этому поводу, не хочу показаться дурой, которая не способна понять с первого раза. Возможно, через какое-то время мне удастся разузнать об этом человеке чуть больше от других сотрудников, которые будут такими же разговорчивыми, как Светлана Ивановна.

– Ладно, тебе нужно отдыхать, – говорит он, приятно улыбаясь. Я вновь благодарю его за все и подхожу к двери, ведущей в спальню. Едва успеваю опустить дверную ручку, как он спрашивает: – Надеюсь, ты позвонила своей тете? Она наверняка переживает за тебя.

Несколько секунд молчу, не зная, как ответить на этот простой вопрос. Сегодня за ужином я сказала лишнего о своих родителях, которых никогда не видела, и о тете, которой уже нет со мной, а моя болтливость повлекла за собой кучу вопросов.

Натянуто улыбаюсь и отвечаю:

– Да, позвонила. Теперь ей не о чем волноваться.

Меньше знают, крепче спят.

Сытный завтрак привез на снегоходе парень в ярко-желтом комбинезоне. В белых контейнерах, сохраняющих тепло, лежали сосиски-гриль, жареные яйца, дольки помидоров, домашние сдобные булочки, и бельгийские вафли с карамельным топпингом. Вскоре от всех этих вкусностей остались только две булочки, и стоит мне только взглянуть на них, как к горлу тут же подбирается тошнота. Чувствую себя обожравшимся слоном.

– Если плотно не поешь утром, то весь день пойдет насмарку! – наставительно говорит Стас, худенький парнишка с длинными изогнутыми ресницами и веснушками на узком носу.

Он сидит за круглым столом напротив меня и наблюдает за моими пыхтениями. Мой обыкновенный завтрак включает чашку кофе и овсяную кашу, но сосиски, жареные яйца и булочки – настоящее издевательство над сонным желудком.

– Он и так пойдет насмарку, ведь я даже с места сдвинуться не могу, – бубню, откинувшись на спинку стула. – Зачем же так много? Здесь всегда такие завтраки?

Стас смеется и чешет затылок. Его глаза тут же загораются, когда на кухне появляется Владимир Павлович в таком же желтом комбинезоне и черной узкой водолазке, похожей на мою новую термокофту. Он улыбается мне и подходит к графину с водой.

– Никто еще не выезжал на дорогу? – спрашивает он Стаса, наливая в стакан воду. – Сегодня должен прийти груз с бытовой химией.

– Степанов с Кузнецовым поехали на разведку. Но по мне, так это пустая трата времени и бензина. И так ясно, что дорогу замело настолько, что ни одна машина не проедет к нам, и уж тем более грузовая.

– Ты им сказал это?

– А то! Но разве меня кто-нибудь когда-нибудь слушает? К слову, мое мнение редко кто принимает во внимание, – объясняет он, повернувшись ко мне, – потому что я, как ты могла заметить, очень худой и мне всего лишь девятнадцать лет. Степанову уже четвертый десяток пошел, а ума в голове с семечку.

Смотрю на Владимира Павловича и вижу игривые искорки в его глазах. Да он явно развлекается, глядя на рыжеволосого Стаса, который, судя по всему, всеми силами пытается проявить себя в мужском коллективе, не принимающем его всерьез из-за молодого возраста и подростковой внешности.

– Я вам говорю, туда нужно отправить два трактора, и как можно скорее. В ближайшие дни осадков практически не будет, а дорога нам нужна уже сегодня! А этим двоим лишь бы покататься на снегоходах! – парень говорит серьезным тоном, а Владимир Павлович согласно кивает. – И еще нам надо что-то сделать с холодильником в ресторане! Лидия Михайловна уже все уши прожужжала.

Мужчина ставит пустой стакан на стол и задумчиво смотрит в окно. Теперь в моей голове начинает немного проясняться, и я понимаю, о чем именно Владимир Павлович говорил мне вчера перед сном. Он действительно следит за порядком на территории курорта и за исправностью всего, вплоть до какого-то там холодильника в ресторане. Немудрено, что руководство поселило его в отдельный домик…