Руперт и Мэдлин встречались семь месяцев, и поскольку она все более настойчиво говорила о свадьбе, ему было трудно придумать предлог, чтобы отказаться. Мэдлин бесспорно была красавицей, а еще гораздо лучше приспособлена к жизни в обществе, чем Руперт. Она чувствовала себя в новой реальности, как будто прожила в ней всю жизнь. Так или иначе, Руперт все равно женился бы на ком-то вроде нее. Все его окружение вынуждало его как можно скорее обзавестись женой.

В конце концов Мэдлин добилась своего, когда однажды ночью пришла к нему домой одна, без почтенной сопровождающей, которая обычно наблюдала за их свиданиями. Такой поступок было поразителен сам по себе, но затем она привязала руки Руперта к стулу и стала медленно раздеваться, пока не оказалась перед ним совершено обнаженной. Это не было преступлением, потому что Руперт не платил ей, но подобное поведение было категорически запрещено.

Невероятная смелость Мэдлин впечатлила Руперта даже больше, чем вид ее тела. Для незамужней женщины считалось позором просто остаться наедине с мужчиной, а если бы стало известно, что она разделась перед ним, ее могли выпороть (будь она участницей какой-нибудь строгой религиозной группы) или полностью отлучить от церкви. Руперт был восхищен Мэдлин и согласился жениться на ней.

Она никогда больше не совершала таких дерзких поступков. Выпивая с мужчинами в гольф-клубе, Руперт иногда слышал похожие истории и решил, что женщины советовали друг другу этот трюк. Может, их даже обучали такой уловке в церковных клубах. Они не занимались сексом, поэтому не нарушали закон, но в культуре, где не принято обнажать даже запястья и щиколотки, большинство мужчин способны совершенно потерять голову при виде женщины без одежды.

Руперт постепенно осознавал, что его жизнь полностью подчинялась внешним силам. Церковь и государство тщательно контролировали все, что с ним происходило.

Ему приходилось особенно трудно на работе, где он продолжал зачитывать официальную версию событий перед огромной невидимой аудиторией. Когда закончилась широкая кампания, обеспечившая народную поддержку операции в Египте, сюжеты о мусульманском фанатике Мухаммеде аль-Таба уступили место более приятным новостям. Зрителям подавали сплетни о знаменитостях, сообщения о пойманных шпионах, чудом предотвращенных терактах и местных мелких преступлениях, опасность которых раздували до национального масштаба.

Через пару месяцев соблазн вернуться к незаконному компьютеру, способному обойти государственную цензуру, стал слишком велик, и Руперт не смог устоять. Он поехал на склад в Уоттсе[7], хотя после истории с Салли у него было смутное предчувствие, что он обнаружит склад пустым. Но со времени последнего визита там ничего не изменилось.

Он с грохотом закрыл дверь гаража и почувствовал облегчение, когда надел очки, перчатки и загрузил компьютер, похожий на маленький черный кубик. Войдя в сеть, он увидел вокруг себя висящие в воздухе голографические кубы и шары, их было в сотни раз больше, чем в домашней или офисной системе. Каждый значок был ключом к новой информации.

Он посмотрел несколько африканских каналов и подключился к «Карфагену», тунисскому архиву новостей. С зарубежными новостными службами требовалась осторожность, потому что любой источник мог заниматься пропагандой. Руперт старался следить за небольшими агентствами и независимыми журналистами. Обычно, чем больше денег было потрачено на сюжет, тем меньше доверия он заслуживал.

Руперт нашел и выделил несколько текстов, изображений и ссылок на видеозаписи о Мухаммеде аль-Таба. Он выбрал один из текстов: письменные материалы давали больше всего информации, правда, в них было легче всего подтасовать факты. Текст увеличился до размеров афиши и автоматически прокручивался, пока Руперт читал.

ЛУКСОР, Египет. Американские наемники столкнулись с последователями шейха Мухаммеда аль- Таба на базе в древнем Карнакском храме. Сегодня вечером военные действия продолжаются. Мусульманский военный и религиозный лидер вместе с шестьюдесятью сторонниками удерживает атлантические силы на расстоянии с помощью пулеметов и напалмовых гранат. Источники сообщают, что наемники были направлены компанией «Хартвел Сервисиз» – личной армией семьи американского вице-президента. По словам местных жителей, последователи Мухамммеда аль-Таба заложили бомбу на военной базе «Хартвел», расположенной ниже по течению Нила.

Репортаж был написан две недели назад. Руперт отсортировал результаты поиска по датам и выбрал самую свежую заметку. Ей было четыре дня.

После трех дней боев атлантические силы захватили в плен шейха Мухаммеда аль-Таба и семнадцать его последователей. Двадцать четыре повстанца считаются мертвыми. Сообщается о смерти двоих американцев.

Командир отряда пехоты «Хартвел» Курт Браунбэк, руководивший наступлением, описал сражение как «великую победу для народа Египта в борьбе за демократию».

Мухаммед аль-Таба – лидер радикальной группы еретиков, сочетающих ислам с примитивными египетскими верованиями. Местные имамы объявили этот культ сатанинским. Мухаммед аль-Таба имел несколько столкновений с египетскими властями, чтобы взять под свой контроль Карнакский храм, который он называет главной мечетью своего культа.

О судьбе детей, живших при храме, ничего не известно. Предположительно, храму, возраст которого составляет 3600 лет, нанесен значительный ущерб, который пока не оценен…

Руперт сделал паузу, чтобы все обдумать. Если верить новостям, которые он зачитывал жителям Южной Калифорнии, Мухаммед аль-Таба был «лидером террористов» и командовал армией, насчитывающей, по самым последним данным, около миллиона человек и действующей по всей Африке.

По сообщениям Руперта, захват шейха было главной целью вторжения в Египет. Раз это случилось четыре дня назад, об этом должны были объявить во всеуслышание и даже устроить особый парад.

Заодно атлантические силы свергли радикальный режим в Египте, разумеется, потому что он поддерживал шейха. Руперт упомянул это в одном из репортажей как маловажную и вполне естественную деталь, а потом перешел к развлекательным новостям.

Остальные новости были посвящены Мухаммеду аль-Таба и необходимости добраться до него прежде, чем он покорит всю Северную Африку. Тот факт, что войска «Хартвел Сервисиз» уже захватили Египет, не заслуживал упоминания. Гораздо легче увлечь телезрителей охотой на главного злодея, чем убедить их, что нужно полностью завоевать другую страну.

Не обязательно рассказывать о полномасштабной войне, если сосредоточить внимание аудитории на борьбе добра со злом и поимке одного-единственного врага. В «Глобнете» таких людей иногда называли «злодей дня».

Слух Руперта пронзил металлический скрежет. Он попытался прикрыть уши руками, но невыносимый шум доносился из наушников, а не снаружи.

Цифровая картинка вокруг него замерла. Он коснулся светящихся значков на панели управления, висящей в воздухе, но ни одна программа не отвечала.

Окружающий мир рассыпался на миллион осколков, Руперт потерял равновесие и упал на спину. Он свалился в открытое темное пространство. Лязгая светящимися зубами, из темноты возникли яркие серебристые черепа. Перед Рупертом, как скала, встала эмблема Департамента террора. Сначала она была высотой в десять этажей, потом в сто. Анимированная трехмерная эмблема изображала белоголового орлана, парящего в небе при лунном свете. Он выдыхал огонь и метал молнии когтистыми лапами. Орлан раскрыл загнутый клюв, и Руперт снова услышал болезненный металлический скрежет.

Ледяной мужской голос обратился к Дэниэлу: «Вы нарушили запрет 207-Б Департамента террора на распространение вражеской пропаганды и несанкционированных данных. Вы арестованы. Ваше дело передается в автоматизированный суд. Суд признал вас виновным в террористической деятельности. Приговор будет вынесен сотрудником Департамента террора».

Руперт потянулся, чтобы еще раз ударить по кнопкам на панели управления, но она пропала. Он стянул очки с головы, а перчатки с дрожащих рук.