— Мы найдём, откуда начать, — веско и твёрдо выговорил Орсино. Если бы не бушующее снаружи невесть что, Карвер бы, может, даже залюбовался.

Стоп, что?

— Отлично, — уронила Мередит. — Нам нужно пробиваться к Крепости Наместника. Вы ведь, надеюсь, понимаете, что это — одна из их целей?

На цели кунари Карверу, честно говоря, было плевать.

Просто жить хотелось.

***

— Хоуки так просто не дохнут, Первый Чародей, — раздался откуда-то с небес привычно весёлый голос Гаррета.

В минуту критической опасности этот долбоёб вечно становился таким — врагов рубил с шутками-прибаутками, и вообще…

Карвер, в целом, не был уверен, в каком он из миров: в Верхнем городе Киркволла, или уже немножечко в Тени. Проходит через неё. После смерти.

Башка гудела, тело ныло и орало, требуя немедленно уложить себя на что-то мягкое, вокруг было шумно и людно, а ещё его голову за затылок поддерживала знакомая уже рука.

Карвер смутно припомнил бой. Смутно припомнил своё нечеловеческое возмущение, почти ярость, в ответ на крик Орсино: «Оставьте меня и бегите!». Припомнил, как обрушил на кунари такую цепную молнию, что отдача…

Отдача, кажется, оказалась сильнее его самого. Ух ты.

О подобных случаях он до этого только читал.

— Карвер, — он с трудом сфокусировал взгляд где-то на переносице Первого Чародея и чуть не подавился воздухом. Раньше тот никогда на него так не смотрел.

Как именно, Карвер думать откровенно боялся.

— Карвер, о чём ты думал? — на выволочку это было совсем непохоже, но Карвер всё равно попытался отвести взгляд. Потому что у них тут город, вообще-то, захватывали. — Я же велел вам меня оставить.

Вокруг, насколько Карвер видел, лежали четверо их мёртвых братьев по Кругу. Внутри противно заскребло.

«Надеюсь, они умерли не от моих молний», — устало пронеслось в голове.

— А вот вы нас когда-нибудь бросали, а? — Карвер не выдержал и ткнулся лбом в довольно удачно подставленное плечо. Так. Отличное начало, кажется, пора заканчивать.

Голова перестала болеть, Орсино отнял руку, и Карвер, стараясь не глядеть в его сторону, встал.

Судя по ощущениям, лириумное зелье ему было ох как нужно. Вспомнив, что перед выходом из Казематов получил несколько флаконов, он потянулся к поясу, снял один, по счастью, не разбившийся, и выпил залпом.

— Гаррет, — он откашлялся, — я, конечно, всего ожидал, но ты-то тут каким боком?

Тот звонко рассмеялся, стирая со щеки кровь и окидывая его самого, а потом и Орсино неожиданно острым взглядом:

— Где все — там я, забыл?

— Забудешь такое, — проворчал Карвер. Почему-то тоже захотелось рассмеяться. Ну, или улыбнуться хотя бы.

Семейную сцену решительно прервала невесть откуда взявшаяся Мередит. Ну да, ну да: до Верхнего города они дошли довольно быстро, и теперь двигались к Крепости от церкви, а храмовники… от рынка, наверное. Видимо, Гаррет с Фенрисом, Андерсом и Авелин в компании — оттуда же.

— Вы выжили, — бросила она Первому Чародею.

— Какое невероятное облегчение я слышу в вашем голосе, Рыцарь-Командор, — устало ответил тот.

А дальше началась вполне привычная по Казематам галиматья, отличавшаяся только тем, что впереди их ждал бой. Мередит говорила о защите города, Орсино обвинял её в одержимости контролем, тщеславии и стремлении захватить власть, а тут, разумеется, влез непрошеным третьим Гаррет и практически велел обоим заткнуться и не спорить, а думать, и Карвер чуть не возмутился, но тут Орсино без звука передал едва знакомому человеку командование их небольшой группой, и слова застряли в горле.

Он что, настолько устал? Настолько отчаялся, что пойдёт за первым выбранным? Он ведь принял такое решение не потому, что Гаррет — брат Карвера: это глупо, а Орсино глупостей в принципе не делал.

Карвер глянул ему в лицо. Орсино смотрел куда-то мимо тел погибших магов, и Карвера что-то резко прошило насквозь через грудную клетку. Наверное, так врагов мечом пронзали.

Не до конца понимая, что делает, он уцепил наставника за рукав и прямо ответил на удивлённый взгляд. Отлично. Встряхнул, кажется.

— Нам нужно решить, как мы войдём в Крепость, — Орсино очень мягко и почти незаметно выудил рукав из пальцев Карвера и заговорил почти так же, как всегда, практически неотличимо от обычного своего тона. — Я могу их отвлечь. Вы тем временем войдёте внутрь. У них заложники. Прорываться нельзя.

Мередит и Авелин очень похоже скрипнули зубами, но спорить не стала ни одна.

Дальше для Карвера всё слилось в одну дикую пляску заклятий, мечей, топоров, болтов и стрел. Потому что… отвлечение отвлечением, но когда Гаррет со своими людьми влетел в Крепость, за спинами заревело, зарычало, загрохотало — кунари, державшие в Крепости заложников, как выяснилось, ждали подкрепления. И дать этому подкреплению войти внутрь было никак нельзя.

Биться бок о бок с храмовниками оказалось не так уж плохо. Особенно Карвер это оценил, когда сплетал силы для заклятия, а его прикрыли щитом от нацеленного в него, «саирабаза», кунарийского копья.

Их было немного, но силами они обладали сокрушительными. Мередит лишилась двоих людей. Орсино выглядел так, словно прямо сейчас и прямо здесь отпустит посох и упадёт, потому что на своём оружии он почти повис. Зелья у Карвера не осталось, маны, кажется, тоже. Но на время всё затихло.

— Входим, — обронила Мередит. И распахнула двери Крепости, не дожидаясь ни согласия, ни возражения остальных.

«Ну, Гаррет, если ты там лёг — шкуру спущу…».

***

В кабинете Первого Чародея горела только одна свеча.

Орсино стоял, чуть опираясь на свой стол, и медленно, почти по капле, очень мелкими глотками вливал в себя сильнодействующую лириумную настойку. Он позволил себе это только теперь, добравшись до Казематов и кабинета, только разойдясь с Мередит и её храмовниками. Карвер за ним прошмыгнул почти привычно. А ещё — потому, что оставлять его одного не хотелось. Очень уж глаза у него были нехорошие.

От пережитого кружилась голова, Карвер даже предположил, что спать будет не меньше полусуток. Битва, от которых он конкретно отвык за три года сидения в Круге, вымотала его до основания. И ещё как-то надо было уложить в голове, что у Гаррета теперь — титул, а у него, Карвера, следовательно — теоретически больше перспектив в затяжной борьбе с охуевшими храмовниками.

А ещё было нужно куда-то девать их с братом короткий разговор после всего — тот, улучив момент, ухватил Карвера за плечо, оттащил в сторону и спросил в лоб:

— И что у тебя с ним?

Вопроса Карвер не понял. Даже не сразу дошло, о ком там говорит Гаррет. А когда дошло, всё равно не понял — или предпочёл не понять.

— Он как увидел, что ты в отключке, рванул к тебе на всех парах — и сразу исцеление, даже сесть не успел, — сообщил Гаррет. — И знаешь, Карв, это не было особенно похоже на простое «спасти того из своих, кто ещё жив». А потом ещё это «чем ты думал»…

— Не «чем», а «о чём», — зачем-то поправил уязвлённый Карвер. Гаррет умел одним вопросом и парой фраз поставить с ног на голову то, что было привычным. Ну, или раскопать что-то, что ты и сам не знал толком, как назвать. — И что ты думаешь?

Гаррет улыбнулся. В глазах его плясали искорки ещё не отгоревшего триумфа:

— Тут, братишка, главное — не то, что думаю я, а то, что собираешься делать ты. Но я считаю, что делать тебе стоит.

Ага. Спасибо. Помог, так помог.

…Карвер открыл было рот, да не знал, как обратиться. Официального «Первый Чародей» произносить не хотелось, а по имени он попросту боялся.

— Если повторится что-то подобное, — тихо заговорил он, наплевав на обращение: в конце концов, их тут только двое, не со шкафом же он разговаривает! — Если мы снова выйдем в битву — пожалуйста, не отдавайте таких приказов. Не вынуждайте, — он проглотил местоимение, — вас бросать. Пожалуйста. Всё равно этого никто не сделает.

Орсино криво и невесело усмехнулся, и тут же захотелось выразиться не очень куртуазно. Почему — Карвер не знал. Но желание точило.