— Я бы хотел быть с тобой вечно, — сказал он. На мгновение он даже испугался, что ничего больше не сможет сказать. Эта мысль, казалось, целиком заполнила его разум, вытесняя все остальные. Он вновь представил себе Уилла, выбрасывающего подаренное им кольцо, в прямом смысле часть него, в темную воду. Непоправимое разделение, кровь и проклятия, безумие. Он мог избежать всего этого с помощью одного простого обещания.
— Я не сделаю ничего, что сможет нас разлучить, — продолжил он. — Я останусь рядом с тобой. Дам тебе все, что нужно. Стану тем, кто тебе нужен.
— Ты и так именно тот, кто мне нужен, — заверил его Уилл.
Они поцеловались под буком в свете дюжин огней. Капли дождя с его ветвей падали на их волосы и пальто. Сверкнула молния, и на мгновение они увидели друг друга в ее ярко-белом свете, и тут же вместе побежали в машину, держась за руки, пока дождь усиливался.
Уилл смеялся. Ганнибал подумал, что теперь точно знает, каково это, когда из твоей груди вырывают сердце.
Он сел в машину и запустил двигатель. Уилл настроил обогрев и поднес руки к вентиляции, чтобы быстрее согреться.
— Ты был прав, — сказал он. — Это было лучше, чем гражданская церемония.
— Возможно, нам все-таки стоило взять кого-то в свидетели.
— Нет. Только мы вдвоем — это и было по-настоящему замечательно, — возразил Уилл.
— Зато так некому возложить на нас ответственность за выполнение наших обязательств.
— А разве когда-то было иначе?
Ганнибал кивнул, соглашаясь с ним. Он повел машину в сторону Парижа. Теперь — лишь их брачная ночь. На нее он ничего не запланировал. Церемония была последним, что он заранее рисовал в своем воображении. Сейчас он вступал прямо во мрак неизвестности.
— Хочешь есть? — спросил он.
— Нет. Не знаю. Может, потом проголодаюсь, просто все это… Сейчас я чувствую только восторг.
— Да, я чувствую то же самое.
— Может, именно поэтому люди устраивают вечеринки по случаю свадьбы. Чтобы дать себе возможность к этому привыкнуть.
— Думаешь, это бы помогло?
— Ну, если бы пара дюжин человек поздравили тебя с заключением брака, это казалось бы гораздо более реальным. Хотя я даже не уверен, что вообще знаю столько народу.
— Зато я знаю.
Уилл быстро взглянул на него.
— Планируешь устроить что-то, когда мы вернемся?
— Не то чтобы. Хотя мог бы, конечно. Прием? Званый ужин? Так или иначе, нужно это отметить. Своего рода оправдание тому, что ты рядом со мной, и я заявляю на тебя свои права.
— Ты это и без оправдания уже давно делаешь.
— Но теперь на моей стороне — сила закона.
— При обнаружении вернуть Ганнибалу Лектеру, — промурлыкал Уилл.
Ганнибал потянулся к нему и погладил большим пальцем обнажившуюся кожу его шеи.
— Даже не думай, что я не чувствую соблазна сделать это снова.
— А ты… А мы будем менять фамилии?
Ганнибал улыбнулся, поймав его слегка наивный взгляд.
— Только если тебе этого хочется.
— Я никогда не думал об этом. Вообще, — Уилл обернулся, провожая взглядом удаляющийся сад. — Мы даже фотографии не сделали.
— Ты хотел фотографии?
— Не особо. Но другие их обычно делают.
— Но ведь ты и я, мы в этом не нуждаемся, не правда ли? Ты мог бы когда-нибудь это забыть?
Уилл отрицательно покачал головой.
— Нет, — продолжил Ганнибал. — А даже если и забудешь, я тебе все это нарисую. Возможно, в любом случае нарисую.
— Мне бы этого хотелось, — улыбнулся Уилл. — Постой, что это за улица?
— Рю Жантиль-Бернар. А почему ты спрашиваешь?
— Вот здесь поверни, пожалуйста.
— Но нам туда не по пути.
— Я знаю, что не по пути, поворачивай.
Ганнибал притормозил у обочины дороги.
— Раз уж знаешь, то скажи хотя бы, зачем тебе туда.
— Это насчет того склепа. Я поискал информацию в интернете после того, как доктор Алунни сообщила мне название церкви. Ее разбомбили во время Второй Мировой войны, но адрес я сумел узнать.
— Ты ничего там не найдешь.
— Я знаю. На ее месте дома построили. Я просто хочу посмотреть, где она была. Это займет не больше минуты.
Ганнибал развернул автомобиль посреди пустой дороги и поехал прямо по Жантиль-Бернар. Уилл отсчитывал номера домов. Жилой дом в конце улицы выглядел так же, как и остальные в округе, но был отгорожен желтой предупредительной лентой. Уилл почти улегся на Ганнибала, вытягивая шею и пытаясь лучше все рассмотреть.
Спустя секунду он вышел из машины и начал пересекать улицу. Ганнибал опустил оконное стекло.
— Уилл…
— Я просто спрошу того парня, знает ли он что-то об этом. Подожди полминуты.
На ступеньках, ведущих к парадному входу, мужчина сидел на корточках и курил, сжимая журнал в одной руке. Ганнибал какое-то время наблюдал за их беседой, состоящей по большей части из жестов, а затем, вздохнув, тоже вышел из машины.
Уилл схватил его за рукав, притягивая ближе.
— Мне кажется, он говорит, что здесь еще что-то осталось. Спросишь его?
Ганнибал выслушал путанную историю, перемежаемую выпускаемым сигаретным дымом и жалобами на работодателей мужчины.
— Предполагалось, что склеп был уничтожен вместе с церковью. Кости так и не перезахоронили. Не так давно у владельцев дома случилась проблема с водопроводом, и они, пытаясь их решить, раскопали дюжину человеческих черепов. Они вызвали полицию, полицейские связались с смотрителем музея, архиепископ Парижа также оказался втянут в это, и теперь семья временно живет у родственников, обдумывая, как все-таки лучше поступить с костями. Этого джентльмена наняли в качестве охранника.
— Кости все еще здесь?
— Да. Хочешь посмотреть?
— Он нас впустит?
Ганнибал протянул мужчине две свернутые купюры по пятьдесят евро. Должно было быть более чем достаточно. Он выглядел совершенно незаинтересованным в том, чтобы позволить им войти бесплатно.
Они вошли внутрь обычного полупровинциального дома. С фотографии, висящей на стене, им улыбались двое темноволосых детей. Лампа на кухне гудела. Охранник, похоже, оккупировал кресло в гостиной. Его коробка с обедом, термос и переносной радиоприемник стояли на столике рядом. Покой и безмятежность этого места сильно напомнили Ганнибалу жилище Хоббса, когда они с Эбигейл возвращались туда.
Мужчина проводил их до лестницы и жестом дал знак спускаться, напоследок отдав им фонарь. Ганнибал думал, что придется заплатить еще, чтобы тот остался наверху, но охранник, очевидно, не испытывал никакого желания смотреть на кости.
Уилл ступенька за ступенькой спускался, словно в трансе. Ганнибал вспомнил его реакцию на картину с мотивами разложения в доме доктора Алунни. Конечно, тогда он был болен, но и сейчас его еще рано было считать полностью здоровым: он был лишь на пути к выздоровлению. Ганнибал, стоя у лестницы, включил фонарь и последовал за Уиллом, стараясь не отставать.
Они оказались в подвале, где было совсем немного мебели: просиженный диван, компьютер на столе и доска для дартса. Посреди этого образца обшарпанного уюта — дыра в бетонном полу. Ганнибал включил карманный фонарь и посветил им вниз в тот самый момент, как Уилл присел у ее края и спрыгнул прямо вниз, в темноту.
Рука Ганнибала схватила лишь пустоту там, где только что был его возлюбленный.
— Ты в порядке? — позвал он.
— Все хорошо. Спускайся, — ответил Уилл.
— Откуда тебе было знать, насколько там высоко?
— Да с чего здесь было бы высоко? Тут же раньше склеп был. Они обычно не славятся высокими потолками, — он на мгновение замолчал, а затем добавил:
— Я, похоже, только что на чей-то череп наступил.
Ганнибал присел у края дыры и попытался нащупать ступеньки. Наконец найдя их у правого края дыры, он тоже спустился в бездну. Он посветил фонариком в направлении, откуда слышал голос Уилла.
Уилл стоял посреди моря черепов. Раскопки под фундаментом разрушили стену, на которой они были размещены, и они все раскатились по полу. Остальные стены остались нетронутыми. Сотни, может, даже тысячи пустых глазниц наблюдали за ними. Уилл встал на одно колено и взял в руки один из черепов, который уже лишился нижней челюсти.
