У Уилла мобильник был только потому, что на этом настоял Джек. Грэм купил себе Блэкберри, потому что в магазине это был последний телефон с физической клавиатурой. Здесь же уже ни одного такого не было.

Ганнибал обнял его одной рукой за талию; его взгляд сфокусировался на дисплее айфона. Он разговаривал с одной из продавцов, молодой женщиной с лучезарной улыбкой и короткими рыжими волосами. Она начала говорить по-английски, моментально распознав в них туристов, но мгновенно переключилась, едва Ганнибал начал задавать ей вопросы и что-то объяснять на идеальном итальянском.

Уилл прислонился к нему, пропуская мимо ушей все, что он говорил. Он знал около десяти слов на итальянском, и одним из них было «пицца». Пальцы Ганнибала на его талии нежно поглаживали его сквозь тонкую ткань рубашки. Она оказалась такой же обтягивающей, как и брюки: Уилл понял это, едва застегнув пуговицы. Слегка сдавливая его грудь, она заставляла Уилла ощущать каждое его движение. И каждое прикосновение Ганнибала к его боку или бедру. Или даже ниже.

Наконец рука Ганнибала нашла свое пристанище на заднице Уилла, собственнически лапая ее. Уилл тут же отодвинулся от него, разрываясь между нервозностью, возбуждением и возмущением. Ганнибал одарил его мягкой, потакающей улыбкой, от которой лицо Грэма тут же вспыхнуло.

— Какого цвета айфон хочешь, Уилл?

— Это единственное решение, которое я могу принять?

— Да.

Они посмотрели в глаза друг другу. Уилл первым отвел взгляд. По правде говоря, он полагал, что Ганнибал выберет и цвет тоже. Его Блэкберри был унылого темно-серого цвета. Он прекрасно вписывался в его жизнь и не вызывал никаких вопросов. Айфон тоже можно было выбрать серый.

— Уилл?

Он взглянул на Ганнибала и продавщицу: они оба ждали его ответа. На мгновение он увидел себя ее глазами, в этой тонкой белой рубашке, обтягивающих штанах и рукой мужчины старше себя на его заднице. Достаточно смазливый, чтобы на него хотелось тратить деньги. Возможность стать кем-то другим.

— Золотистый. Пожалуйста, — он улыбнулся Ганнибалу так, как он часто делал в опере — словно все окружающие не имели значения. Лицо Ганнибала сию же минуту смягчилось, как и всегда, и он слегка сжал его задницу.

— Конечно.

Он сообщил продавщице о выборе Уилла. Когда она отошла, чтобы принести телефон, Ганнибал вновь целиком сосредоточил все свое внимание на Уилле, словно высвечивая его прожектором.

Уилл старался опустить взгляд на что-то безопасное, например, на свои туфли, но это лишь обнажило сзади его шею для прикосновения губ Ганнибала, и в результате нервная дрожь и приятное тепло разлились по линии позвоночника Уилла, острыми иголками вонзаясь в него.

— Смелый выбор с твоей стороны.

— В этом и был смысл, разве нет? И потом, я могу купить чехол, когда вернемся домой. Будет совсем не видно.

— Если хочешь чехол, я тебе его куплю, — прошептал Ганнибал. — Но, возможно, потом ты все-таки решишь, что незачем его прятать.

Уилл не мог представить себе ни одну из женщин в департаменте, кого он знал, с таким бросающимся в глаза телефоном, не говоря уж о мужчинах. С другой стороны, это был всего лишь телефон, а не Ламборджини. Ганнибал бы ему и Ламборджини купил, если бы Уилл захотел. Скорее всего, он тут же потащил бы его в дилерский центр, подписал бумаги и заказал доставку машины домой кораблем.

Уилл с трудом вдохнул и потряс головой. Он чувствовал себя как в дурмане.

— Может, ты и прав. Мы можем уже уйти отсюда?

— Как только я расплачусь, — ответил Ганнибал, заинтересованно глядя на Уилла. Его рука все так же лежала на заднице Уилла; большой палец он запустил за ремень его брюк.

— Что? — переспросил Уилл.

— Ты разве не знал, что оставил свой кошелек в квартире?

Уилл в шоке уставился на него. Он и правда не знал. Он потянулся, чтобы похлопать себя по задним карманам брюк, но один из них закрывала широкая ладонь Ганнибала, а второй был пуст. Хотя он и должен был пустовать. Он не был даже уверен, что его кошелек поместился бы там. А если бы и поместился, то он бы чувствовал его при каждом шаге.

— С тобой все хорошо? — спросил Ганнибал. Его лицо было спокойным, а взгляд — пристальным. Уилл заставил себя сфокусироваться на нем, пока его бешеное сердцебиение не пришло в норму.

— Я в порядке, — ответил он, но прозвучало это как-то неуверенно. Ганнибал отреагировал на это бережным прикосновением губ к его виску. Если люди еще не начали пялиться на них, то теперь-то уж точно будут. Уилл бы не чувствовал себя более уязвимо, даже если б с него счистили кожу.

Ганнибал посмотрел на него оценивающе-задумчиво, как он часто это делал, чуть склонив голову и придав лицу непроницаемое выражение. А затем вытащил свой кошелек.

— У тебя должно быть с собой хоть немного, просто на всякий случай, — сказал он, вынимая из кошелька две купюры в сто евро и протягивая их Уиллу.

Дыхание покинуло Уилла, словно от удара в живот. Его рука слегка дрожала, когда он забирал купюры. Он сложил их вдвое и запихнул в задний карман брюк. Словно карманные деньги. Словно… Он даже не знал, на что это на самом деле было похоже. Или слишком хорошо знал, но не хотел признаваться в этом даже сам себе.

— Скажи «спасибо», Уилл, не будь грубым, — мягко упрекнул его Ганнибал.

Жар стрелой устремился к его члену, и Уилл едва смог выговорить свое «спасибо» внезапно охрипшим и сдавленным голосом.

Именно в этот момент вернулась продавщица. Уилл понятия не имел, как он, должно быть, выглядел, но этого было достаточно, чтобы заставить ее глаза широко распахнуться перед тем, как она вновь переключилась на Ганнибала. Она вернула его кредитку и подала устройство для электронной подписи. Когда транзакция завершилась, а Ганнибал получил в руки пакет с их покупкой, он проводил Уилла к двери и вышел вместе с ним в благословенную прохладу улицы.

Уилл не потянулся за пакетом. Он уже понял, что Ганнибал отдаст ему его только тогда, когда сам захочет, не раньше. Он сконцентрировался на успокоении своего дыхания, сердцебиения и эрекции. Он не стал снова надевать пиджак. Ему было слишком жарко для этого, да и от него было больше толку, когда он держал его перед собой.

Они шли мимо канала. Вода с обеих сторон вылилась за его границы, став грязной. Местами ее было достаточно много, чтобы их ноги промокли, и Уилл чувствовал, будто медленно тонет вместе с городом. Он остановился, и Ганнибал за его спиной сделал то же самое. Дождь закрапывал их волосы и расчерчивал окружностями зеленовато-бурую поверхность воды.

— Хотя бы скажи, что тебя это тоже заводит, — попросил Уилл.

— Сочтешь ли ты оскорблением, если я скажу, что для меня это часто бывает даже жарче, чем наш секс?

Уилл выдохнул, рассмеявшись.

— Нет. Меня даже не удивляет, что ты скорее трахнешь мой мозг, чем меня.

— Ты против?

Уилл медленно покачал головой. Влажный туман и легкий солоноватый ветер с лагуны успокоили его.

— Это — образ, который ты хотел мне показать?

— Один из многих. Тебе нравится?

У Уилла не было на этот вопрос никакого ответа, во всяком случае, такого, который он был бы готов произнести вслух. Не сейчас. Вода поднялась еще выше, пока они продолжали свой путь к площади Сан-Марко.

========== Глава 7 ==========

Вдоль площади Сан-Марко тянулся настил из досок. Уилл ушел далеко вперед, едва вид на площадь открылся перед ним. Он стоял у края настила, а вода выплескивалась за пределы канала, прямо на его резиновые сапоги. Одной рукой он прикрывал глаза от солнца, вглядываясь в открывающийся на лагуну вид.

Ганнибал остановился, чтобы полюбоваться на него. Рубашка и брюки Уилла вновь промокли от моросящего дождя, облепляя каждый соблазнительный изгиб его тела. Ганнибалу хотелось поцеловать его, нарисовать его, затащить его в постель. Купить ему что-то еще более абсурдное, чем тот телефон, и смотреть, как его руки дрожат, а губы трепещут, пока он принимает очередной подарок.