Коридоры и залы казались бесконечными, но, что странно, ни один из них не повторялся. Сколько вору пришлось блуждать там, он и сам не знал. Амулет на груди начал нагреваться. Шпиц седьмым чувством понял, что это значит, что его сила на пределе. В животе урчало от голода. Свой рюкзак хитрец облегчил, незаметно переложив провизию в вещевые мешки мага и героя, с собой он оставил только воду и теперь расплачивался за это. Из-за утренней суматохи, связанной с потерей амулетов, он толком и не поел. Неудивительно, что его желудок скоро затянул арию влюблённого кита. В этот момент он вышел из пещеры в какой-то сад. Поскольку небо оставалось багровым и освещение от факелов было столь же скупым, мужчина этого даже не сразу понял, но деревья явно не растут в подземельях. В саду были аллейки, по которым прогуливались монстры и инкубы, и беседки, в которых они же предавались любви. Шпицу поплохело, такого стояка он давно не испытывал, а такой похоти не испытывал никогда. Если раньше между женщиной и тысячей монет он всегда выбирал монеты, то сейчас не было той суммы и количества богатств, которые он согласился бы принять вместо последней деревенской дурнушки. Голод и тревога за филейные части Леоны ушли на задний план. Сейчас мужчину буквально терзал сексуальный голод, а Леона виделась райским садом и панацеей, без которой мужчина готов был умереть, истекая семенем и кровью через разорвавшиеся яйца. Несчастному весельчаку и гуляке пришлось унизиться и опуститься до онанизма в ближайших кустах. Мрачно смотря на белую субстанцию, замаравшую траву, Шпиц впервые придумал много нелестных слов и о холодной Леоне, и о не работающем благословении Лидии, и о Говарде, который затащил его в этот поход. Зато теперь стало полегче. Голод желудка теперь был сильнее и здорово помогал отгонять голод похотливого посоха. Хорошо хоть вода есть. Блуждая по саду, воришка вышел ко дворцу. Это был величественный, дворец облицованный розовым и чёрным мрамором, с высокими шпилями, множеством башенок и открытых переходов между ними. На верхних этажах были большие балконы, на которые приземлялись гарпии и суккубы. А ещё этот дворец охранялся из рук вон плохо. Ну это с точки зрения Шпица. Всё-таки в землях Ордена королевские владения охраняются лучше. Ненамного, конечно, но стражники не милуются прямо на посту. Пока одна парочка занимается соитием, вторая наблюдает больше за ними, лаская свои срамные органы, вместо того, чтобы следить за обстановкой.
Шпиц проник во дворец с одной мыслью, что в любом дворце должна быть кухня. Вскоре чуткий нос вора привёл его как раз туда. Повара, как ни странно, готовили еду. Большинство были кикиморами. Эти монстры были хорошо известны Шпицу и он их люто ненавидел. Однажды он пытался ограбить дом, в котором служанкой работала кикимора, после этого случая он предпочитал работать на землях Ордена. Так вот монстродева выгнала его из дома МЕТЛОЙ! Как какую-то крысу! Хуже этого позора был только акт разрядки в саду, который недавно провёл мужчина. С другой стороны, это были довольно милые монстры, вроде голставров, но только поумнее. По крайней мере с точки зрения Шпица. Так что проныра практически безнаказанно просочился между столами и сковородками и утащил с кухни кусок жареного мяса и ломоть хлеба. В конце-концов, это Говард может ничего не есть сутками, он герой, ему по статусу положено, а Шпиц не такой, ему по статусу положено хорошо питаться, поскольку тонкое искусство изъятия лишних ценностей на беззаконных основаниях незаметно для окружающих требует много сил и нервов. Съев мясо и хлеб в тёмном чулане, мужчина почувствовал себя веселее. Яйца частично опустошены, а вот живот частично полон. Пора бы решить, что делать дальше. В принципе с этим вопросов не возникало. Своих товарищей он не встретил, оставаться на землях с таким жутким влиянием на психику и похоть нельзя, значит пора бы развернуться. Но если во дворце есть кухня, то почему бы не найтись ма-а-а-ахонькой сокровищницы? Ну хотя бы на пару мешков. При здешнем уровне охраны просто грех не пошарить здесь на предмет того, что хорошо липнет к рукам Шпица. Если он не пограбит монстров, то Верховная точно не простит, а грехов у вора было столько, что ему бы потребовалось каяться у Лидии часа три, а не один час. В тот раз он рассказал о самых тяжёлых грехах. В остальном он не раскаивался, поскольку всегда находил удобные оправдания. Да и как говорил его незабвенный учитель: «Вор грешит не тогда, когда крадёт, а тогда, когда даёт себя поймать». Однако в этих грехах каяться не принято.
Интуиция бывалого жулика не подвела и в этот раз. Шпиц довольно быстро нашёл нужную комнату. Как он определил, что это именно она? Она единственная была заперта и рядом с ней стояла стража. Две богомолки и демоница. Последняя, правда, была занята с каким-то мужчиной. Судя по обращению «госпожа», это был её слуга. Интересно, а если бы у демоницы был муж, он бы совращал молоденьких служаночек? Их соитие казалось довольно жёстким по человеческим меркам. Демоница скакала на слуге с такой силой и азартом, что у нормального человека уже болели бы суставы и нежные части тела, но, судя по экстазу на лицах обоих партнёров, им это нравилось. Осталось только решить, как отвлечь богомолок и вскрыть дверь. За углом удалось взобраться наверх, хватаясь за элементы лепнины, далее проныра прошёл по балкам к тому месту, где стояли стражницы. Вор буквально повис над ними, стараясь не привлекать внимание к своей персоне. Он привязал верёвку к балке и достал из своего воровского мешка пару ампул. Их он швырнул одну за другой, но не под собой, а в сторону. Звон разбиваемого стекла заставил всех посмотреть туда, а не наверх. Две жидкости, смешавшись, создали огромное зловонное облако дыма. И пока стражницы откашливались и старались понять, что произошло, Шпиц задержал дыхание, зажмурил глаза и, подобно ртути, скользнул аккурат между монстрами. Замок он открывал на ощупь, но Шпиц давно научился «видеть руками». Так что вскоре он смог приоткрыть дверь и нырнуть внутрь. У него было несколько минут, может и меньше, так что вор быстро оглянулся. Такого беспорядка он давно не видел. Довольно большое круглое помещение было завешено гобеленами и картинами. Явно дорогими, правда, с весьма однообразным сюжетом. Монстры и инкубы занимаются всяким развратом в различных пейзажных композициях. Странно, но нигде не было сцен, как зажаривают людей или едят их живьём. Если и были сцены с едой, то сплошь плоды или мясо с такими костями, которые явно не могут принадлежать человеку. Уж больно большие. Но поражали не картины и гобелены, а то, что на полу из белого мрамора стояли сундуки и лежали мешки. Сами сундуки и мешки не вызывали нареканий, только вот часть их была открыта и манила блеском золота и драгоценных камней. Местами просто высились кучи монет и ожерелий. Оружие и доспехи с красивыми узорами стояли по углам. И главное никакого дракона или грифона внутри нет, как утверждали известные вору источники. Однако не стоило быть беспечным. Шпиц старался не терять головы. Всё оружие и доспехи, платья и украшения наверняка относятся к проклятым вещам. Некоторые закрытые сундуки тоже напрягали. Почему они закрыты, если стоящий рядом раскрыт настежь? Ещё какие-то странные горшки расставлены между ними. Одни полны дорогими каменьями, вторые закрыты крышками и чувствуется аромат масел, а третьи вроде как пустые, но может на дне лежит что-то ценное? Леона как-то предупредила о мимиках, да и Шпиц не первый день на свет родился. Так что скорее всего там его и поджидает коварная ловушка. Так что вор не стал хватать каштаны из огня. Он быстро подскочил к ближайшему мешочку и быстро запустил туда руку. Мешочек был набит монетами и ювелирным хламом. Шпиц попробовал одну монетку на зуб. Похоже всё-таки золото. И весит эта «кубышка» прилично. Кинув её в заплечный мешок, вор приготовился к побегу. Требовалось затаиться. Наверняка стражницы заметят, что дверь приоткрыта и зайдут в сокровищницу, что бы проверить, не прокрался ли сюда кто. Тогда их можно будет огреть чем-нибудь по голове, например, вот этим золотым жезлом, который просто сам просился в руки. Шпиц ждал, но никто не заходил. Это насторожило вора и он наконец решился приоткрыть дверь и самому посмотреть, что там творится. В коридоре было пусто. То есть совсем никого не было. Мимо пролетела какая-то маленькая мамоно, то ли имп, то ли девочка-суккуб, но она не обратила внимание на мужчину. У Шпица едва мировоззрение не перевернулось. Однако вскоре он услышал топот множества ног по коридору. Может его шутка с дымом заставила сбежать стражниц и вернуться с подкреплением? Что вообще происходит? Абсурдность ситуации сбивала с толку, но теперь наступал такой нормальный и обычный этап его работы. Унесение ног с места преступления. Вор задал стрекача по коридорам, остановившись только один раз, чтобы отдышаться и спрятать прихваченный жезл в вещьмешок к уже имеющемуся трофею. Обратный путь был проделан быстро и практически без остановок.
