- Хорошо. Я пришлю её к вам. Но у нас только две комнаты для гостей.
- Не волнуйтесь, сестра. – Говард, поспешил исправить ситуацию. – Я и Леона можем спать и в одной комнате. Уж за наше целомудрие можете быть спокойны.
- Хорошо, сестра Лидия сейчас подойдёт.
Когда настоятельница скрылась за дверью, Леона пихнула локтем Шпица.
- Слушай, хмырь карманный, я тебе ни на йоту не верю. Что ты задумал?
- А что? – Вор расплылся в улыбке. – Если мне не даёт одна девушка, то я могу взять другую. Леона, ты прекрасна как медуза… ты видела медуз? Нет? Тогда как аспид. Милая такая, красивая змейка, только весьма ядовита. Так что расстёгивать штаны на тебя чревато мордобоем. А милая монашенка, мягкая и нежная, наверняка не окажет достойного сопротивления. И ты не забывай, что они тут явно обделены мужским вниманием. Пара комплиментов, неловкий телесный контакт. Впрочем не буду раскрывать все свои тайны, но если она не крокодил, то я уложу её в постель за час. И не надо так морщиться. Я здоровый мужчина, но за последний месяц то в бегах, то в тюрьме. Теперь вот в походе. А тело требует разврата.
- А ты бы не воровал и женился. Ни тебе походов, ни воздержания.
- Что? Тихая скучная жизнь работяги? Дом, работа, дома дети сопливые. Я так не могу. Я же романтик! Мне нужна свобода. Я даже ворую только из скуки. Девушкам нравятся плохие парни.
- Не понимаю, что тут хорошего? По воровским логовам да тюрьмам отсиживаться.
- А погулять между отсидками? Украл, покутил, в тюрьме рассказываешь об этом так, что тебе завидуют сокамерники и надзиратели.
- Ну с тобой всё понятно, работник ножа и топора. – Леона развернулась к герою. – А с тобой как будем ночевать в одной комнате?
- Пока ты будешь переодеваться в ночную сорочку, я могу выйти. Но уверяю тебя, что не оскорблю тебя ни позорным видом, ни прикосновением или масляным взглядом.
- Ладно, Шпиц, дожидайся свою монашку, а я, пожалуй, пойду поем и на боковую. Пока мой меч дремлет в ножнах, мне этот мир не интересен.
Наёмница поднялась по лестнице, ощущая жгучий взгляд вора на своих ягодицах. Но за несколько лет у неё там уже антипригарное покрытие образовалось, так что она не отреагировала. Говард последовал за ней. В холле, освещённом парой свечей, остался только Шпиц, он сел на обнаруженный табурет и приготовился к приёму незнакомки в монашеском одеянии. Что ни говори, а в этих «спецодеждах» есть что-то привлекательное. Любимой забавой Шпица были своеобразные игры, когда он снимал продажных девок, одевал их в украденную судейскую мантию и парик и заставлял девицу приговорить себя к расправе, после чего нещадно драл. Но и другие формы ему нравились. Например, девушки в доспехах.
========== Второе приближение. Пятый элемент? ==========
Что за странное чувство? Почему вы испытываете его? Что это такое? Почему ради этого человека вы готовы на всё? Даже если он поведёт вас туда, где вам грозит смерть, вы готовы пойти за ним. Вы готовы сделать то, что противно вашей природе ради него. Сделать невозможное, прыгнуть выше головы. Вы слабы и он должен это понимать, вы не можете сделать что-то там, где нет источников вашей силы, там, где сама природа изнасилована и убита и требует немного помощи и отдыха. Но вы не можете бросить его. Конечно, возможно всё дело в том союзе, что был заключён не так давно. Но тогда откуда это странное щемящее чувство, когда вы оказываетесь совершенно бессильными в то время, когда ему нужна помощь? Почему вам хочется быть к нему ещё ближе, чем это возможно? Вы знаете, что возможны и другие формы существования, что есть такие же сёстры, как и вы, но они намного сильнее. Как же получить такую силу, чтобы наконец он смог давать достойный отпор ударам судьбы благодаря вам? Да, он тоже испытывает странные чувства к вам, это ощущается достаточно сильно. Он хочет сделать вас сильнее. Но ведь вовсе не для того, чтобы прославиться. Он готов предпринять несколько опасных путешествий туда, откуда в живых ещё никто не возвращался. И всё это ради вас. Так что же это за странное чувство? И как можно усилить единение? Может именно это и даст необходимые силы? А ещё надо познать любовь. Может те странные чувства, это она и есть? Говорят, любовь может совершать чудеса. Так пусть же случится чудо!
Лидия была невысокой, несколько пухловатой женщиной с кротким взглядом и рассеянной улыбочкой. Её светло-русые волосы пребывали в лёгком беспорядке, выбиваясь из-под капюшона странной хламиды, совсем не соответствующей званию монахини. А в зелёных глазах можно было увидеть такую же безмятежность, какой наполнена листва деревьев в тихий день. Лидия с рождения отличалась очень странным характером, а к моменту половозрелости и вовсе прослыла «блаженной». Может всё дело было в том, что в восемь лет её изнасиловал неизвестный мерзавец, которого жители не смогли найти, а может так от природы было заложено. Грезящая единением с Верховной богиней женщина отлынивала от работы, была обузой для семьи и её решение уйти в монастырь многие приняли с облегчением. Нет, она не была ленивой, просто отличалась невероятной рассеянностью. Но богиня, отняв разум, дала женщине другие возможности. Лидия могла отгонять мамоно и исцелять раны. А ещё могла призвать благословение Верховной, от которого у всех в радиусе видимости терялась напрочь ориентация. Лидия трижды останавливала битвы, исцелила сотни больных и официально отогнала от мест своего жительства несколько десятков монстров. С точки зрения Шпица, Лидия была не самой красивой девушкой в мире, но уж точно не крокодилом. И он решился на первый шаг.
- О, Лидия, уж не та самая ли вы Лидия?
- Не знаю. А вам какая нужна? – Улыбнулась ещё сильнее девушка.
- Та, что пойдёт с нами в поход за головой лилим, и та, что поможет мне узреть истинный свет веры. – Вор ещё раз окинул дурочку взглядом. Да она ему достанется легче, чем пьяная мышь - коту.
- Я ничего не знаю о голове лилим, но считаю неразумным идти против неё. Это очень сильный монстр. Мне сказали, что вы хотите убить одну суккубу, которая терроризирует несколько деревень. Убить суккубу непросто, но я могу в этом помочь. И конечно я помогу вам узреть свет веры в истинное божество. Откройтесь мне прямо здесь!
- Прямо здесь? Я немного смущаюсь.
- Не стоит! Нет ничего постыдного, чтобы открыть своё сердце богине, даже стоя по колено в навозной куче. Со мной так и было.
- Ам… и как давно вы стояли в навозе?
- Пять лет назад. Но я уже не замечала этого, ибо меня вёл за собой свет веры и я научилась не обращать внимания на такие вещи. – Лидия была до дрожи открытой и искренней.
Шпиц почувствовал себя похотливым грязным боровом. На всякий случай он посмотрел на ноги Лидии, надеясь, что та грязна как чушка, но босые ноги монахини были на удивление чистыми.
- И всё-таки давайте пройдём в комнату. Мои друзья любезно освободили одну из них специально для моего просвещения. – Мужчина решил, что Лидия слишком хороша, чтобы её не опорочить. Да и чувство брезгливости к самому себе нужно было как-то изгнать из себя.
Через два часа вор и монахиня уже лежали в одной постели. Правда всё пошло не так, как хотелось Шпицу. Через час после общения с блаженной женщиной он уже каялся в грехах, размазывая по щекам слёзы покаяния. Девушка жалеючи гладила его по голове и говорила, что отпускает ему все грехи и что если покаяние настоящее, то и душа его очистится. Так что вскоре его сморило мёртвым сном. Лидия переоделась в ночную сорочку и улеглась рядом, но под другим одеялом, счастливая от того, что смогла помочь ещё одной заблудшей душе найти себя.
А утром вор вломился в комнату рыцаря и мечницы. Он был бледен и дрожал явно не от холода. Из одежды на нём было только исподнее, а в глазах плескался ужас. Леона, сидя на кровати, осмотрела его и хитро улыбнулась.
- Что, герой-любовник, всё-таки это оказался крокодил и он затащил тебя в постель?
