Порой, когда Бартоломью уже заканчивал ужин, и возвращался к делам, девушка нет-нет да поглядывала на него. Тихо вздыхала и возвращалась к шитью. Это было странно и непривычно. Но... он словно чувствовал, как лёгкие сдавливает. Но не резко и болезненно, как до этого, а как-то тепло и мягко. Как котёнок коготками легонечко цапает. Хотя, как и с котёнком, порой был резкий болезненный укол. Но пока что жизнь была более-менее проста.

- Как насчет людей? Никто ещё не пропал?

- Нет, сэр, ничего такого.

- Но кто-то же должен скоро пропасть, верно? Обычно это происходило быстро, верно? Почему сейчас он так тормозит?

- Кто знает. Может он просто стал более осторожным? В отличии от своих предшественников?

- Скорее всего...

Почему-то всё шло не так, как оно должно быть... Бартоломью был в тихой ярости. Он был готов зло хлопать по столешнице. После этого ладони неприятно щипало - это единственное, что его останавливало.

Причем ничего не удавалось из-за того, что орден неимоверно тормозил. Они должны были прислать отряд ещё пару месяцев назад. Но ничего не делали.

Жернова недовольно гудели. Сидя за своим столом он чувствовал, как их ось, расположенная прямо под его стулом, дрожит, напоминая о себе. Он раскачивался на стуле, болезненно мыча. Недовольство жерновов причиняло ему почти ощутимую боль.

Вечером было совсем плохо - словно чувствуя, что кроме него на фабрике никого нет, они начинали просто неописуемо гудеть и трещать. Спать стало невозможно - пол дрожал, а стены гудели. Он сжимался в клубок на кушетке и тихонько выл от боли, напряжения и банальной усталости. Ему безумно хотелось, чтобы это прекратилось. Чтобы он смог нормально поспать.

Стоило спуститься в подвал (в этот раз пришлось потрудиться - шезлонг сильно мешал) и он услышал то, чего не было раньше - жернова гневно скрипели. Они сильно подрагивали, камень тёрся о камень, но при этом не кружась, как должны бы. Они как будто скрипели зубами от злости. Неуверенно, слегка пошатываясь от страха и почтения он подошел к ним, вытянув вперёд правую, слегка подрагивающую, руку. Пальцы, всё так же подрагивая, коснулись камней.

- Простите. - Его голос дрожал так же, как и руки. - Но давайте подождём. Вам же хочется почувствовать кровь ордена, верно? Скоро у них кончится терпение, и они пришлют кого-нибудь. Слабого и одинокого. Тут то мы его и поймаем! И вам станет тепло. Вам же этого хочется, верно? Ведь это из-за них вы оказались в таком положении, верно? Четыре пра, вам же это понравиться, верно?

Жернова деловито погудели, словно обдумывая предложение. Вот они даже замолчали на мгновенье... После, басовитый гул заполнил подвал. Четыре пра согласен подождать. Бартоломью благодарно и успокоено склонился к жерновам и ткнулся в них лбом.

- Это уже не осторожность! Это слабость!

- Но сэр...

- Молчать! Он либо туп, либо ничего не может! Мы обязаны отправить кого-нибудь, что бы он разобрался с ним! Одного будет достаточно.

- Я так не думаю.

- Да кто ты такой, чтобы...

- Заткнись! Тебя слышно с улицы. Послушник!

- Да, сэр.

- Бтхали! Ты что, под дверью стоял?..

- ... нет...

- Собери мне малую оперативную группу и отправь к Лаусу-младшему.

- Ты с ума сошел? Он там один и он там уже около полугода и ещё ничего не сделал! Он вряд ли сможет оказать хоть какое-то сопротивление!

- И тем не менее. Его дед в своё время тоже не казался сильным. А сколько он хлопот доставил? Иди в архиве покопайся, может узнаешь.

Их было больше. Он рассчитывал на одного. Максимум - на двух. А их было четверо. С другой стороны - чем больше людей, тем горячее будут жернова. Тем сильнее и дольше они будут крутиться. Но... четверо... это будет трудно.

Бартоломью выдохнул. И глубоко вдохнул. Один как раз прошёл мимо складов. Хорошо, что сегодня Смоки не приходила (ему пришлось сильно потрудиться, что бы она посчитала это своим решением и уехала на день в соседний город), и никто не мог ему помешать.

Если не считать их количества, то всё остальное происходило точно по плану - они пришли через два часа после закрытия, разделились и пытались найти его по одному. Они даже не переговаривались.

Что было глупо с их стороны.

Леска над головой Бартоломью дрогнула. Обречённый вошёл на склад. Мужчина подтянул ноги и теперь сел на корточки. Незваный гость вел себя странно - он топал словно слон и даже не пытался скрыть своё присутствие. Иногда ногой подталкивал коробки с деталями. В некоторые он даже заглядывал. Бартоломью раздражённо дёрнул уголком губ - да как он смеет! Ходит тут, как хозяин, залазит в ЕГО вещи! Он будет первым.

Тот как раз прошёл мимо. Бартоломью выждал, пока он немного пройдет вперёд. Тихо выбравшись из-под верстака, под которым он до этого прятался (весьма маленького верстака! Надо заказать верстаки повыше, с его два ноль пять прятаться очень неудобно) он еле слышно и пригибаясь едва ли не вдвое направился за ним. Можно было бы и не так осторожно - тот не обращал никакого внимания на окружающий мир.

Лезвие вышло из ножен с тихим шипением и лёгким металлическим звоном.

- Барт, ты хорошо спал? - Обеспокоенно поинтересовалась Смоки, едва войдя в кабинет.

- Да, конечно. Почему ты спрашиваешь? - Он не разогнулся, посмотреть на неё. Ещё немного времени и его глаза перестанут быть красными. Надо немного подождать. И делать вид, что очень занят документами.

- Ты очень бледный. У нас проблемы? - 'В последнее время она начала говорить 'у нас' и 'мы'. Пытается привыкнуть?'

- Нет, у нас нет проблем. - 'Почему я отвечаю ей так же?' - Просто много дел. Ничего особенного. Ты что-то хотела? - Он задумчиво шмыгнул носом, и дёрнул мышцами шеи, из-за чего шейные кости резко выделились, отвлекая на это Смоки. С тех пор как он похудел (а он довольно сильно похудел от нервов) она постоянно пугалась, когда он так делал. Всё её внимание мгновенно концентрировалось на этих косточках.

- Если бы я не носила тебе ужин, то посчитала бы что ты совсем не ешь. Скажи, Барт, почему ты плохо кушаешь? - Она аккуратно подсела на стул для посетителей и, протянув ладошку, аккуратно погладила его по руке. - Надо хорошо кушать. Тогда ты будешь здоровым. А то все будут ходить и спрашивать, всё ли у тебя хорошо. Обещай мне, что ты будешь хорошо и вовремя кушать, хорошо? - Немного жалобно протянула девушка, наглаживая его руку. - И тебе нужно отсюда переехать! У тебя как-то странно пахнет...

- Не надо мне никуда переезжать. Надо просто просушить фабрику, влажность большая, не более того. - Глаза наконец-то перестало щипать, и теперь можно было посмотреть на неё. Подняв голову, он проникновенно заглянул ей в глаза. - Я нормально ем. Просто у меня так много дел, что вся энергия тратиться на них и ничего на теле не откладывается. Не волнуйся, скоро официально запустим новое производство, дел станет меньше и всё будет хорошо. Скоро я стану побольше, - мягко улыбнулся он.

Смоки кивнула и сжала его руку, а после пересела на шезлонг, принимаясь за шитьё. Бартоломью удовлетворённо кивнул, почувствовав мягкое движение под креслом.

Жернова счастливо и сыто крутились.

Вот чего он точно не ожидал, так это полиции. Кто мог подумать, что чёртов орден решит обратиться в спец службы. Хотя, с другой стороны, мог обратиться не орден, а знакомые или родственники пропавших. В целом, не важно, кто обратился, а то, что кто-то это всё-таки сделал.

Теперь приходилось сидеть и откровенно врать. Хорошо, что лицо без эмоциональное - трудно сказать врёт он или нет. Он хорошо знал, что даже аппараты физиологической проверки - как они там называются? Детекторы лжи? - ничего не покажут. Главное, чтобы ни с чем не вступало в противоречие.